- Классная рубаха! - Спасибо, это мне санитары подарили. (с)
Автор: Бакся
Бета: сама
Фэндом: Bleach
Название: Цена победы
Рейтинг: PG-13 (только из-за жестокости по отношению к Ичи)
Жанр: angst
Статус: в процессе
Размер: миди или нормал, как получится
Персонажи: практически все
Аннотация: после битвы с Айзеном, во время которой Ичиго снова стал пустым, ему приходится столкнуться с определенными трудностями...
От автора: это мой первый фанфик, поэтому конструктивная критика принимается с огромной благодарностью
Размещение: только сообщите
читать дальше
- Ичи, ты какой-то бледный... С тобой все в порядке?- Юзу взволнованно смотрела на брата. Карин тоже обеспокоенно на него глянула.
- Да все нормально, просто устал немного, - ответил тот ровным голосом.
Ичиго было плохо. Нет, ему было невыносимо плохо. Однако невероятным усилием воли он заставлял себя улыбаться и делать вид, что все в порядке. Ни один мускул на его лице не выдал его. Хорошо, что руки под столом, их можно стиснуть в кулаки - так легче. Сестры поверили.
- Ну тогда иди отдохни, я тебе потом в комнату принесу чего-нибудь перекусить.
- Да, спасибо, Юзу,- благодарная улыбка, только бы глаза не выдали. Нет, обошлось. Ичиго через силу разжал побелевшие пальцы, не спеша поднялся со стула и спокойным, ровным шагом направился к себе в комнату. Только медленно закрыв дверь, он наконец позволил себе прислонившись к стене со сдавленным стоном сползти на пол. Чтобы дойти до кровати придется потрудиться...
***
Битва с Айзеном. Будь он проклят. Тогда Ичиго снова стал пустым, получив смертельную рану, и вернуть в нормальное состояние его смогли только чудом. Но даже в форме пустого он с огромным трудом одолел противника. Отчасти не обошлось и без банальной удачи. Айзен его недооценил и потому на мгновение был ошеломлен его безумной силой, внезапно вспыхнувшей в мертвом по его мнению мальчишке. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы уровнять силы.
Тот рейд в Уэко Мундо дорого стоил временному шинигами. Нечеловеческая нагрузка на духовное тело, отданная практически до последней капли реацу, сильнейшее психологическое давление - все это не могло не привести к определенным последствиям. Ичиго не мог спать ночами - едва он начинал дремать, как тут же в голове всплывали воспоминания... Кровь, крики - аранкаров и его друзей. И ИХ глаза. Глаза его товарищей. Это было первое, что он увидел, когда пустого загнали обратно в глубины его внутреннего мира. Они смотрели на него как на чудовище. В них была решимость убить при малейшей необходимости. Они стояли вокруг него в полной боевой готовности. Ичиго, стараясь не делать резких движений, осмотрелся в поисках своего меча. Нашел. Зангецу был вбит в самое высокое из ближайших зданий. Нет, он был не просто вбит - им была прибита голова Айзена. Одна только голова. Глаза временного шинигами расширились, дыхание перехватило от мысли: "Это сделал я? Значит я снова..." И тут же его охватил ужас от более страшной мысли:"А только ли Айзена я... убил?" Ичиго лихорадочно сглотнул, вскинулся и встретился взглядом с капитаном Ямомото.
- Капитан Унохана при смерти,- ответил тот на немой вопрос юноши. И без того бледный, Ичиго сровнялся цветом с бумагой. Кулаки непроизвольно сжались.- Она была рядом, когда вырвался твой пустой. Больше никто не пострадал.
- Я... ясно,- снова судорожное глотание. Не в силах смотреть им в глаза, он опустил взгляд вниз и содрогнулся увидев тело Айзена, порезанное... нет - порванное на куски. Только тогда Ичиго заметил, что из одежды на нем осталось только подобие набедренной повязки, а сам он с головы до ног заляпан кровью. И что-то подсказывало юноше, что это была не его кровь. Не только его. Он судорожно выдохнул. На него разом навалилась вся накопленная усталость. Сердце пропускало удар за ударом, воздух шел в легкие только короткими глотками, тут же выплевываемыми обратно, все тело скрутила непереносимая боль, воздух перестал держать, и в глазах потемнело...
Унохану спасла Иноуэ, как и многих других, бывших на грани.
***
Пришел в себя Ичиго, лежа на холодном операционном столе, с зафиксированными руками и ногами. Едва он подавил первый приступ паники, как практически над ухом раздался знакомый женский голос:
- Маюри-сама, он очнулся.
"Маюри?! Ксо-о..."
Куросаки дернулся от неожиданности, когда Нему отточенным движением зафиксировала его голову. В глаза один за другим ударил яркий свет.
- Реакция на свет в норме. Сотрясения мозга не наблюдается.
- Не говори глупости, Нему, у этого животного нечему сотрясаться,- рядом послышалась возня, металлическое позвякивание, неприятно напомнившее Ичиго хирургические инструменты. - Черт, Нему! Почему здесь такой бардак! А ну живо сюда, неблагодарная тварь! Здесь же невозможно ничего найти!
- Что я здесь делаю?- хриплым голосом спросил Ичиго. Раздался противный смех.
- О, так ты осознаешь, где находишься? Ну тогда сам подумай, временный шинигами Куросаки Ичиго.
"Если бы меня необходимо было просто вылечить, с этим вполне справилась бы Иноуэ, в крайнем случае - 4-ый отряд. К тому же несмотря на усталость в теле я чувствую, что повреждений нет, а значит..."
- Меня сдали вам на опыты?- он решил сразу высказать самое худшее из предположений. Ответ его не обрадовал.
- Удивительно, похоже в этом примитивном организме присутствуют зачатки разума!- с притворным удивлением воскликнул ученый.- Именно, Куросаки, именно. Нему! Я кажется сказал тебе принести другой наркотик, глупое создание!- звук пощечины, звон упавшего подноса, тихий голос: "Простите, Маюри-сама".
- Эй, полегче! То, что вы ее капитан еще не дает вам права так с ней обращаться!
- Тебя забыл спросить. Какой-то подопытный образец еще будет учить меня, как разговаривать с подчиненными.
- А кто сказал, что подопытный образец должен быть овощем?- начал закипать Ичиго.
- Твоя смелость давно перешла все дозволенные границы безрассудства. Похоже, ты все же не понимаешь, где находишься. Ты не в том положении, чтобы проявлять характер.
- В каком бы положении я ни находился, я не потерплю, чтобы при мне били беззащитную женщину.
Ичиго не мог видеть заинтересованного блеска, промелькнувшего в глазах ученого.
- Что еще ждать от столь глупого животного... Ты смеешь утверждать, что мое творение может быть хрупко и беззащитно?! Я буду бить ее столько, сколько захочу, и тогда, когда захочу, и тебя это не касается...- Ичиго стиснул зубы, но промолчал.- Нему! Ну наконец-то, сколько тебя ждать!
- Простите, Маюри-сама.
Юноша с трудом подавил желание отвести взгляд и отвернуться, когда в нескольких сантиметрах от него склонилась голова капитана Куротсучи. Только и без того вечно нахмуренные брови сдвинулись еще сильнее. Маюри застывшим рыбьим взглядом смотрел в глаза Куросаки. Повисло напряженное молчание. Минуту спустя, ученый в свойственной ему манере повернул голову набок, чуть приоткрыл рот и застыл на несколько секунд.
- Знаешь,- неожиданно проговорил он.- Обычно мне не свойственна подобная мягкость, но все же...- он резко выпрямился.- Если ты сейчас сам выпустишь своего пустого, я уменьшу количество приема наркотиков до 5 раз в день, и... может быть даже не буду при тебе сильно бить Нему.
"Выпустить пустого? Да он рехнулся!"
- Ну?- Его лицо так и сияло радостной улыбкой человека, совершающего высшую добродетель.- Решай быстрее, Куросаки Ичиго, я могу и передумать.
- Пошшел ты,- выплюнул вышедший из ступора Ичиго.- Я его не выпущу, даже если ты накачаешь меня наркотиками до полусмерти и будешь резать на куски. Не дождешься.
- Вот как...- улыбка потухла, выражение лица Маюри вдруг стало печальным и обиженным, как у ребенка. Мгновение спустя оно сменилось на маниакальную радостную гримасу, от которой все внутри у рыжего юноши сжалось в тугой липкий комок.- Вот как. Что ж, прекрасно,- проговорил он, взяв с подноса шприц и пощелкивая по нему пальцем.- Проверим...
***
Неделю спустя на собрании капитанов по вопросу временного шинигами все ждали капитана 12 отряда. Он опаздывал уже почти на час, что не могло не выводить из себя и без того недолюбливавших его глав Готей 13. Отчет об исследованиях директора научно-технического отдела должен был решить судьбу Ичиго. Капитаны уже начали раздраженно переглядываться.
- Ну и где носит этого психопата?- не выдержал Кенпачи.
- Наверняка снова ушел с головой в свои эксперименты, или что-то напортачил и теперь исправляет,- пробормотал Кьераку. Хитсугая едва слышно хмыкнул, соглашаясь. Словно в ответ на их слова двери с грохотом открылись, и в помещение стремительной походкой ворвался Куротсучи Маюри. Он был зол. Он был в ярости.
- Чертов маленький ублюдок!- с порога проорал он.- Он еще будет со мной препираться! Он еще будет меня учить! Я заставлю его при одном упоминании моего имени биться в истерическом припадке!
- От смеха что ли...- едва слышно проговорил все тот же Кьераку. Маюри не услышал. Зато услышал капитан Укитаке, стоявший рядом, и ему пришлось приложить некоторое усилие, чтобы сохранить лицо невозмутимым.
- Я одну за одной вытащу все его поганые косточки, медленно отделяя каждую даже самую маленькую мышцу, каждое сухожилие...- кровожадно бормотал Маюри, не замечая никого вокруг.
- Капитан Куротсучи!- голос главнокомандующего Ямомото не был громок, но был полон такой властности, что ученый замолк на полуслове.- У нас нет времени на выяснение причины вашего опоздания, так что, возьмите себя в руки и доложите о результатах исследования.
- Да какого к меносам исследования?!- истерически взвизгнул Куротсучи.- Эта мелкая мразь не выпускает его даже под действием моих сильнейших наркотиков!!! Как я могу проводить какие-либо опыты, если вы запретили мне применять методы физического воздействия?! У этого засранца напрочь отсутствует страх, да что страх, он лишен элементарного инстинкта самосохранения! Он постоянно огрызается, не дает сосредоточиться, а когда не в состоянии сказать что-то вразумительное, постоянно бормочет это свое:"Защитить, защитить, защитить..." Бесит!!! Тупое животное!!! Ему видите ли не нравится, как я обращаюсь с Нему!!! Из-за него она начала мне перечить!!!- совсем уж дурным голосом взвыл он.
Даже у славившегося своим ледяным спокойствием капитана Кучики на мгновение приподнялся уголок губ, что уж говорить о Зараки Кенпачи, который откровенно заржал.
- Заткнись, животное!- снова взвизгнул Маюри. И уже более спокойным голосом, для себя, продолжил.- Ну ничего, я кажется нашел наркотик, к которому он особо восприимчив, немного увеличить дозировку и через несколько дней...
- Нужно прекратить исследования,- все головы повернулись в сторону говорившего.
- Прекратить?! Сейчас, когда я так близок к цели?! Да ты в своем уме, Кучики... тайчо?- в последний момент и уже на пол тона ниже добавил Маюри.
- Если мне не изменяет память, целью эксперимента было выяснить, может ли Куросаки Ичиго контролировать пустого внутри себя,- Кучики Бьякуя даже не посмотрел в сторону Куротсучи, продолжая говорить своим ровным безэмоциональным голосом.- Если он в течение недели под действием самых сильных наркотиков сумел его сдержать, значит опасности нет. Так же как и необходимости в дальнейшем проведении экспериментов.
- Твои слова как всегда разумны, капитан Кучики,- проговорил главнокомандующий Ямомото.- Я согласен с тобой, Куросаки Ичиго может вернуться на грунт и продолжить выполнения своих обязанностей, однако необходимо вести за ним наблюдение до тех пор, пока мы окончательно не убедимся, что он представляет угрозы. Возражения?- Тишина, только яростное сопение капитана 12 отряда.- Решено.
***
Ичиго давно потерял счет времени. Впрочем, это не удивительно, учитывая, с каким количеством наркотиков уже пришлось тесно пообщаться его и без того измотанному организму. Но он нашел способ хоть немного облегчить свое состояние. Когда становилось совсем невыносимо, он просто сбегал во внутренний мир. Спасибо Зангецу - тот создавал видимость присутствия у Куросаки сознания, заставляя его тело подергиваться и бормотать одно единственное слово "защитить" - пытаться сделать что-то большее было опасно. И хотя в мире небоскребов он находился в таком же состоянии, в каком был по прибытии, это ограждало его от всего, что делали с его телом после, давало возможность привыкнуть к сколько-нибудь стабильному состоянию и немного придти в себя.
Первый раз он попал туда просто потеряв сознание, очень смутно помнил, что происходило дальше: какие-то несвязанные друг с другом картинки, обрывчатые вспышки воспоминаний. Боль. Дождь по лицу делает ее хоть сколько-нибудь терпимой. Довольное, ехидное выражение лица его пустого, как всегда омерзительная безумная улыбка, на омерзительно близком расстоянии. Вдруг все это оплывает, рассыпается на множество составляющих. Рядом стоит Зангецу... как всегда невозмутимый. Они о чем-то говорят, иногда поглядывают на него. Обрывки разговора: "Король нева-ажно себя чу-увствует... хе-хе", "Он неплохо держится, для...", "Да какое мне!..", "Тебе ли объяснять, что..." Тогда Куросаки очнулся лишь в камере, потому как ученый так и не смог привести его в чувство.
Во второй раз Ичиго вырвался в свой перевернутый мир уже самостоятельно, осознанно, но пробыл там недолго, потому как Маюри привел его в сознание, едва заметил, что тот не реагирует на внешние раздражители. Однако, к несчастью, юноша чувствовал себя намного лучше, чем после первого сеанса "терапии", и, разумеется, пустой не упустил возможности довести своего короля до белого каления. Таким образом, первыми словами Ичиго по "пробуждении" были:"Как меня достала твоя ублюдочная белая рожа..." Маюри понял Куросаки неправильно. Маюри пришел в ярость. Пустой в голове мерзко хихикал. Дальнейшие воспоминания слились в один большой сгусток боли.
Положение ухудшалось тем, что все наркотики вызывали сильнейшее привыкание с первой же дозы. Когда одурманенное лекарствами сознание прояснялось, тело начинала жестоко истязать ломка. Сначала Ичиго пытался стерпеть все тяготы молча, стиснув зубы, не обращать внимания ни на эту боль, ни на посещавшие его не менее болезненные мысли, ни на едкие презрительные комментарии Куротсучи во время экспериментов, но потом все это вдруг отчаянно потребовало выхода наружу, его охватило мальчишеское чувство противоречия, все это выплеснулось, пробудив сдерживаемые доселе запасы ехидного остроумия, и отношение к боли стало совершенно апатичным. Ему даже начало доставлять некоторое удовольствие выводить из себя своего мучителя. Нет, он отнюдь не становился мазохистом, сама боль ни на секунду не казалась ему приятной, но видеть, как лицо Маюри перекашивается злобой, осознавать, что ты все еще на что-то способен, что эта злоба бессильна, и все, что тот может сделать в ответ - лишь снова причинить привычную боль... Это придавало сил для противостояния, помогало сохранить рассудок.
Ичиго в очередной раз пытался собрать в кучу разбегающиеся мысли и сфокусировать взгляд, когда услышал, как открылась дверь в камеру.
- Йо, пора на процедурки...- криво улыбнувшись проговорил он заплетающимся языком. Действие последней дозы еще не до конца выветрилось. Полностью сосредоточившись на речи, он оставил попытки совладать со зрением, помещение наполнилось чужими голосами, моментально слившимися в один текучий гул, Куросаки даже не пытался выловить из него хоть какую-то информацию.
- Мне жаль, рыбоглазый, но пустой снова не может осчастливить тебя своим присутствием,- резкая вспышка боли заставила его замолчать, кажется его подняли и куда-то переложили, последовавшее за этим мерное покачивание свидетельствовало о том, что его куда-то понесли. От качки мутило, но Ичиго быстро адаптировался к этому новому фактору его недомогания.
- Он у меня вообще очень стеснительный, новых людей пугается, привыкает к ним долго. Комплексы, комплексы... Ну, кому, как не тебе понять, монохромная ты рожа...- продолжил он и снова замолчал, переводя дыхание, постепенно усиливающаяся боль мешала мыслительному процессу, позволяя совершать не более одного действия за раз - либо ты говоришь, либо слушаешь, либо видишь... либо сдерживаешь рвущийся из горла крик.- Но он очень извиняется и передает тебе огромный пламенный пи**ец. А если тебе что-то не нравится, то пошел ты на речку, прекрасный человек. Маму твою я не знал. И папу твоего я тоже не знал. Так что ромашек тебе побольше в жизни. И подарил бы тебе кто-нибудь карамелек - чтоб пососать было что...
Он болтал что-то еще в том же духе, когда все вокруг внезапно озарило ослепительным светом, ударившим даже сквозь закрытые веки, заставив его замолчать и изо всех сил зажмуриться.
- Да будет свет, сказал монтер...- пробормотал юноша и напрягся, решив, что это свет операционных ламп и приготовившись к повседневным мучениям. Когда же, спустя несколько долгих минут, их не последовало, Ичиго неожиданно громким, пафосным голосом изрек:
- "Быть или не быть? Пойти проторенной дорогой, пожав в итоге море слёз и нервный срыв? Иль отвратить момент душевного ожога, на путь иной ногой уверенной вступив? Но новый путь сопровождает неизвестность, сомненья, страхи, ряд неведанных задач... Нет, лучше "Быть"! Долой иллюзий бестелесность!- сказала Таня и швырнула в речку мяч..."- когда рядом раздался взрыв хохота, в его воспаленный мозг прокралась мысль, что что-то не так. Он сосредоточился на этой мысли, и вскоре до него дошло, что с жесткой, вбитой в стену доски, заменявшей койку, его почему-то не стащили как обычно за волосы или за руку, грубо ударяя об не менее жесткий каменный пол, а кажется достаточно аккуратно переложили на какие-то носилки. Носилки! Обычно в лабораторию его тащили волоком. Ну, по крайней мере, в последнее время. До этого с ним обращались более аккуратно... вроде бы. Причину подобных изменений юноша был не в состоянии сейчас постигнуть. Более того, до лаборатории его несут уже слишком долго. Он попытался открыть глаза, чтобы понять, что происходит. Над его головой распахнулось бездонное синее небо...
***
Кучики Бьякуе, как проявившему инициативу на собрании капитанов, поручили доставить Куросаки Ичиго в медицинский корпус 4-ого отряда. В том, что после недельного пребывания у Куротсучи молодому шинигами потребуется медицинская помощь никто не сомневался. Естественно, Абараи Ренджи, "без преследования личных целей", как его лейтенант, ненавязчиво напросился в сопровождение, едва об этом прознал и теперь прилагал все усилия, чтобы идти спокойным, размеренным шагом, чуть позади своего капитана. Маюри встретил их на пороге главного корпуса научно-технического отдела с презрительной гримасой на лице. Капитан Кучики ответил ему ледяным снисходительным взглядом. Некоторое время между ними шел немой поединок. Рядом с Маюри как всегда безэмоциональной тенью своего создателя стояла Нему, в руках она держала огромную связку ключей. Спустя минуту, бессловесный поединок закончился: первым отвел взгляд Куротсучи. Нервно дернув головой, он развернулся и, уходя вглубь корпуса, неестественно изображая равнодушие, бросил через плечо:
- Забирайте это ничтожество. Он все равно не представляет никакого научного интереса. Я только зря потратил на него время и препараты.
Кучики невозмутимо проследовал за Маюри. Ренджи довольно ухмыльнулся. Следом неуверенно семенили двое рядовых шинигами из 4-ого отряда, судорожно озираясь по сторонам и вцепившись в пустые носилки. Они достаточно долго шли, часто сворачивая, спускаясь по каким-то лестницам, пока не вышли к длинному широкому коридору, усеянному по обеим стенам массивными дверьми с решеточными окошками. Подойдя к одной из них, Куротсучи остановился, Нему поспешно открыла замок, безошибочно выбрав нужный ключ из огромной связки, и отошла в сторону, пропуская посетителей.
- Нему, проводишь гостей к выходу,- бросил ученый, окинув быстрым взглядом капитана с лейтенантом, и несколько поспешно удалился.
Ренджи конечно знал, что Ичиго будет выглядеть далеко не самым лучшим образом. Раздавшийся, едва они зашли, нервный, чересчур громкий голос, полный показательного веселья, заставил лейтенанта вздрогнуть и нахмуриться сильнее обычного:
- Йо, пора на процедурки...
Бьякуя окинул заключенного равнодушным взглядом. Картина, открывшаяся Абараи при ближайшем рассмотрении понравилась ему еще меньше, чем голос: и без того раньше бывший стройным и жилистым, Ичиго сейчас стал по-настоящему тощим, кожа стала невероятно бледной и приобрела синюшный оттенок и нездоровый блеск, под глазами пролегли глубокие фиолетовые тени. Несмотря на открытые глаза юноши, в них не было ни тени узнавания. Взгляд бессмысленно скользнул по лицу Ренджи и, не задерживаясь, перешел на потолок камеры.
- Эй, Куросаки, ты меня слышишь?- неуверенно произнес лейтенант. Услышав в ответ слова явно адресованные не ему, Ренджи аккуратно поднял юношу на руки, но видимо все же недостаточно, потому что тот резко, будто подавившись словами, замолчал, и лейтенант поспешил положить его на приготовленные носилки. Они быстро шли обратно по коридору, парень все так же молчал, не шевелился, и, казалось, старался не дышать, так что Абараи уже начал обеспокоенно на него поглядывать и вздохнул с облегчением, когда тот снова заговорил.
-...Кому, как не тебе понять, монохромная ты рожа...- Ренджи хмыкнул и мотнул головой, прогоняя улыбку, кажется он начинал понимать, почему Куротсучи был так зол. "Да, Ичиго не так-то просто сломать..." Дальнейшие изречения Куросаки заставили Ренджи сжать губы еще плотнее, но те все равно силились предательски расползтись в стороны. Когда они вышли на улицу, парень дернулся, сжался и вновь замолчал. Красноволосый уже решил было, что он отключился, но тот вдруг начал громким пафосным голосом читать какие-то серьезные стихи. Бьякуя впервые с тех пор, как они покинули камеру, оглянулся на Ичиго, и его бровь едва заметно приподнялась в удивлении.
-...Сказала Таня и швырнула в речку мяч...- Ренджи на мгновение впал в ступор, потому что на секунду губы хладнокровного капитана Кучики разъехались в сдержанной улыбке, которую тот впрочем тотчас же с едва заметным усилием подавил, встретился взглядом со своим ошалевшим лейтенантом и поспешно отвернулся. И Абараи прорвало. Из его груди вырвался громкий хохот, который впрочем угас так же внезапно, как и появился, стоило только увидеть ледяной взгляд обернувшегося капитана, не предвещавший ничего хорошего, если его лейтенант сейчас же не заткнется. Пара шинигами из 4-го отряда сжались и боялись вздохнуть, чтобы не дай бог попасть под раздачу.
- Пи**ец подкрался незаметно...- сдавленно пробормотал Ичиго и обмяк.
"Это точно"- Ренджи непроизвольно сглотнул. Однако Кучики Бьякуя с прежним спокойствием развернулся и направился дальше. Ренджи, облегченно вздохнув, последовал за ним, но через несколько минут, при одном воспоминании, его лицо вновь озарила довольная улыбка, но этого капитан уже не видел.
***
Потолок был чистым, белым и гладким, без выбоинок, аккуратно, с любовью, отштукатуренным. А еще он был слишком низким для лабораторного и слишком высоким для камерного. Ичиго ничего не понимал. Последнее, что он помнил - как он лежит пристегнутым к операционному столу, а Маюри задумчиво наполняет очередной шприц. И теперь, открыв глаза, юноша с удивлением видит этот потолок, освещенный мягким утренним светом, свободно льющимся из большого окна. Осознание того, что он лежит на мягкой кровати, с мягкой подушкой под головой, одетый только в форменные штаны, не добавило ясности в происходящее.
- Где я?- Ичиго с трудом узнал свой охрипший голос. Сухие губы и распухший язык слушались крайне неохотно.
- Вы очнулись, Куросаки-сан!- юноша вздрогнул, он никак не ожидал получить ответа - вопрос был чисто риторическим. Слегка повернув голову он увидел говорившую - очень высокая стройная девушка, с коротко стриженными седыми волосами, с правого виска спадали две длинных тоненьких пряди, местами перехваченные маленькими круглыми заколками, отливавшими золотом. Девушка стояла неподалеку от его кровати и радостно открыто улыбалась. Ичиго никак не мог вспомнить, где он видел ее раньше... Улыбка угасла, сменившись обеспокоенным выражением.- Куросаки-сан, вы меня не узнаете?
Юноша нахмурился, помолчал пару секунд, внимательно всматриваясь в лицо, вдруг вскинулся, приоткрыл рот, словно собираясь что-то сказать, но так и не произнеся ни слова, закрыл его и отрицательно качнул головой.
- Ничего страшного, не волнуйтесь, мы с вами не так много общались,- ободряюще улыбнулась она, присаживаясь на табуретку.- Я лейтенант 4-ого отряда, Котетсу Исане. Вы находитесь в одной их наших больничных палат,- увидев в глазах лишь непонимание, Исане забеспокоилась.- Куросаки-сан, какое ваше последнее воспоминание?
- Я не думаю, что у него проблемы с памятью, Исане,- в дверном проеме стояла капитан Унохана.- Он просто не понимает, почему он здесь находится, не правда ли, Куросаки-сан?- у Ичиго сжалось сердце, он смотрел на нее, но в памяти пульсировало внезапно вспыхнувшее воспоминание ее искаженного ужасом, непониманием и болью лица, и капля крови, медленно стекавшая по гладкой щеке... От переизбытка нахлынувших чувств юноша резко сел и покачнулся, расширенными глазами глядя на капитана.- Успокойтесь, молодой человек, вам не стоит так напрягаться. Лягте, Куросаки-сан,- она подошла и встала чуть позади своего лейтенанта.- Совет капитанов пришел к решению, что вы не представляете угрозы, поэтому вас забрали из 12 отряда и доставили сюда. По окончании лечения вы сможете отправиться домой,- от ее теплой улыбки горло Ичиго сдавило чувство вины.
- Капитан Унохана, я... мне...- сбивчиво начал он, подавшись вперед.
- Все в порядке... Ичиго. Ты ни в чем не виноват. Ты сделал все, что было в твоих силах и даже больше того, что от тебя ожидали...
- Нет, я должен был!..
- Хватит,- улыбка на лице застыла, голос не повысился ни на йоту, однако стал неожиданно давящим и холодным, заставив мгновенно замолчать.- Хватит,- прежним мягким тоном повторила она.- Ты не всесилен, не будь к себе слишком требователен,- юноша выдохнул, его плечи, немного расслабившись, опустились.
Исане переводила взгляд с одного на другую, стараясь стать невидимой, чтобы не помешать этому безусловно важному диалогу. Будь ее воля, она бы вышла, оставив их наедине, но незаметно этого сделать она не могла, поэтому оставалось молча сидеть, затаив дыхание.
- Спасибо,- наконец выговорил Ичиго, однако его глаза все еще напоминали глаза затравленного ребенка, и Унохана, повинуясь материнскому инстинкту, повелевающему оберегать и утешать, ласково провела рукой по его вечно взлохмаченным рыжим волосам. Тот вздрогнул от этого неожиданно мягкого прикосновения.- Спасибо, Унохана-сан,- совсем другим, уставшим, но уверенным голосом проговорил он. Гнетущая атмосфера угасла.
- Отдыхай. Ты заслужил. Исане, проследи, чтобы Куросаки-сан соблюдал постельный режим до полного выздоровления. Если что-то понадобится - я у себя.
- Так точно, капитан Унохана!- радостно откликнулась девушка, вслед уходящей начальнице.
Ичиго устало опустился на подушку и прикрыл глаза. Когда он открыл их вновь, за окном стояла глубокая ночь. Рефлекторно сделав глотательное движение, и ощутив, как распухший сухой язык прикасается к не менее сухому воспаленному нёбу, юноша поморщился остро ощутив, насколько сильно хочет пить. Его лихорадило, все тело ломило. Присев на кровати, он оглядел комнату, погруженную в полумрак и освещаемую лишь светом, идущим из коридора. Маленькая комнатушка вмещала в себя только кровать, стоявшую вплотную к ней тумбочку да табуретку. Впрочем, чего еще требовать от больничной палаты? Движимый жаждой, Куросаки, шатаясь и по возможности придерживаясь за стены, отправился на поиски воды. Ломота усиливалась. Жажда тоже. Как на зло, коридор был пуст, в палаты заторможенное сознание Ичиго заглянуть не догадалось, и он продолжал идти по коридору, пока его не парализовала внезапно скачком усилившаяся боль и не заставила ничком рухнуть на пол. Из ближайшей двери тут же высунулась обеспокоенная шумом голова шинигами.
- Куросаки-сан!- удивленно-испуганно воскликнул Ханаторо, увидев скорчившегося на полу юношу.- Наоми! Сюда!- крикнул медик в комнату. Из дверного проема появилась слегка растрепанная девушка-шинигами, и, ойкнув, юркнула обратно. Хана быстрыми профессиональными движениями проверил дыхание и пульс Ичиго, перевернул его на спину, заставив выпрямиться.
- Воды,- с трудом, скорее по губам, разобрал Хана.
- Наоми!
- Да-да, Ханатаро-семпай, вот!- девушка поспешно протянула стакан воды. Едва Ханатаро поднес его ко рту Ичиго, как юноша судорожно вцепившись в него стал жадно, лихорадочно, давясь и кашляя, глотать.
- Куросаки-сан, не торопитесь так, прошу вас! Куросаки-сан!- тщетно взывал медик - рыжеволосый вцепился в стакан мертвой хваткой. Наконец, особенно сильно подавившись, Ичиго закашлялся, не в силах вздохнуть, и Ханатаро вынужден был, обхватив его сзади поперек груди и дождавшись очередного приступа, резко сдавить, помогая избавиться от инородной массы в дыхательных путях. Выпавший из рук стакан, прокатившись по полу и разливая остатки воды, остановился, стукнувшись о стену. Девушка растерянно стояла в сторонке, не зная, чем помочь. Несмотря на то, что Ичиго смог более-менее нормально дышать, лучше ему не стало - мышцы свело судорогой, его бил озноб, а только что выпитая вода настойчиво просилась наружу. Глаза медленно заволакивала кровавая дымка, сквозь которую проступали размытые видения.
- Что это?.. Боль... кровь... Только боль и кровь... кровь... кровь.. Всюду...- юноша начал бредить, сбивчивое бормотание то становилось тихим, едва различимым, то обретало четкость и громкость.- Кровь на руках... чужая кровь... она обжигает руки только... первые несколько секунд... а потом она... становится невыносимо холодной... она вытягивает тепло... чем больше крови снаружи - тем холоднее внутри... Кровь и боль... остывая... смешиваясь... принимают цвет тьмы... Эта тьма ползет сквозь кожу... по сосудам... к самому сердцу... к самому сердцу... обволакивает его, сжимает... и рождается новая боль...
- Ханатаро-семпай, что с ним?- ошарашенно прошептала Наоми.
- Я не понимаю, ничего не понимаю - его физическое здоровье в норме, нет ни царапины, реацу в норме... не понимаю!- отчаянно лепетал медик, в полной растерянности глядя на закатывающиеся глаза Ичиго.- Лейтенант Котетсу!- с облегчением воскликнул он, увидев бегущую к ним с конца коридора девушку. Подбегая, она на ходу достала уже наполненный шприц, но, едва она попыталась выпрямить руку Ичиго, как тот рванулся, в ужасе расширив глаза.
- Нет, снова наркотики... нет!..- лейтенант тщетно пыталась его удержать.
- Куросаки-сан, это не наркотики, это обезболивающее!- воскликнула Исане, не зная, как к нему подступиться.- Это необходимо, поверьте, вам станет лучше!- Видя все это, Ханатаро с Наоми пришли ей на подмогу, вместе навалившись на Куросаки. И вздрогнув, сжали его еще сильнее, потому что тот, дернувшись, издал душераздирающий крик.
Капитан Унохана, сидевшая у себя в кабинете и сосредоточенно просматривавшая бумаги, услышав его, вскинулась и поспешила туда.
У них почти получилось, вот только боевые навыки Ичиго даже в таком состоянии были выше всех их вместе взятых. Ударив затылком в лицо державшему его сзади в удушающем захвате Хану, юноша рывком сел, одновременно высвобождая правую руку у почти воткнувшей в нее иглу Исане, без промедления ударил ей локтем в солнечное сплетение, и тут же, пользуясь замахом, выстрелил кулаком в подбородок Наоми. Все заняло не больше двух секунд. Девушка мгновенно потеряла сознание, Ханатаро, скуля, пытался остановить кровь, ручьем бегущую из похоже сломанного носа, лейтенант Котетсу судорожно пыталась вздохнуть. Куросаки, держась за стену, на деревянных ногах кинулся прочь по коридору. Из дверей на шум повыскакивали другие шинигами. Несколько самых решительных попытались задержать Ичиго и мгновенно оказались на полу. Временный шинигами обвел затуманенным взглядом остальных. Несмотря на то, что он едва стоял на ногах, стоило ему качнуться в сторону, как стоящие там шинигами испуганной волной отшатнулись назад на несколько шагов. Блуждающий взгляд рыжеволосого остановился на ком-то, находившемся за спинами рядовых шинигами.
- Вы...- хрипло выдохнул он.
- Куросаки-сан, успокойтесь, вы же сами потом будете жалеть о содеянном,- мягко проговорила капитан Унохана, мгновенно оказавшаяся рядом, и аккуратно, но не давая ни малейшей возможности вырваться, обездвижила юношу. Рыжеволосый лежал лицом вниз, правая рука заведена назад и, едва придерживаемая за локоть, неестественно прямая лежит на плече капитана, колено которой упиралось ему в спину.
- Вы все-таки не простили...- едва слышно. Он не пытался больше сопротивляться, лишь обессиленно прикрыл глаза.
"Бедный мальчик, все-таки на него слишком много всего свалилось",- думала Унохана, вкалывая Ичиго в плечо обезболивающее свободной рукой.
- А вы что стоите?- она оглядела тупо таращивших глаза подчиненных.- Мне кажется, вам есть чем заняться, не стойте столбами - окажите помощь пострадавшим товарищам,- шинигами, опомнившись, засуетились.
Юноша вздрогнул, когда игла впилась в кожу, и с удивлением ощутил, что боль постепенно уходит. Дыхание и сердцебиение выравнивалось. Одновременно с этим начало приходить осознание произошедшего.
- Простите...- как часто в последнее время ему приходится извиняться.
- Пришел в себя?- Унохана отпустила Ичиго и теперь внимательно наблюдала, как тот медленно, неуверенно садится, не поднимая головы и не отрывая взгляда от пола.- Посмотри на меня,- парень вздрогнул, но глаз не поднял. Тонкие изящные пальцы крепко схватили юношеский подбородок. Подняв его голову, женщина увидела прежний затравленный виноватый взгляд.- Ты мне веришь?- ответа не последовало.- Я спрашиваю, ты мне веришь, Ичиго?
- Да.
- Тогда слушай внимательно. Никто не будет больше колоть тебе наркотики. Слышишь? Ты среди друзей. Ты можешь нам доверять. Я понимаю, тебе очень тяжело. Я сомневаюсь, что кто-то из капитанов сумел бы в твоем возрасте выдержать подобную нагрузку. Не держи все в себе. Выпусти эмоции - тебе станет легче,- убедившись, что смысл сказанного достиг ушей рыжеволосого, она убрала руку от его лица.- Пойдем, я помогу дойти до палаты.
Большинство шинигами уже разошлись кто-куда. Сильно пострадавших не было, помощь им оказали быстро, и теперь все старались как можно быстрее покинуть злосчастный коридор. Оставшиеся опасливо косились на Ичиго и торопливо отходили подальше с дороги. До палаты дошли не сказав ни слова.
- Отдыхай,- бросила Унохана, ставя на прикроватную тумбочку баночку с таблетками.- Если снова начнутся боли - прими одну. Но не более четырех в сутки.
- Спасибо, Унохана-...сан.
Она задумчиво посмотрела на него и, быстро шагнув навстречу, заключила в объятия. Юноша оторопело застыл. Его руки неуверенно приподнялись, отвечая, но тут же застыли. Приопустились. Замерли. Устало прикрыв глаза, Ичиго все же робко обнял ее в ответ и, ссутулившись, уткнулся лицом в плечо. Пальцы непроизвольно вцепились в хаори, из груди вырвалось прерывистое дыхание, белая ткань покорно впитывала скупые слезы. Впервые за последние шесть лет он неуверенно дал волю чувствам. Длинные тонкие пальцы медленно перебирали рыжие прядки, даря облегчение и снимая накопившееся напряжение. Слова были излишни...
***
- Простите, капитан Унохана, я всего на несколько минут отошла за документами, а когда вернулась, он уже...
- Лейтенант Котетсу, что за детский лепет? Мне казалось, я предельно ясно объяснила, что Куросаки-сана сейчас опасно оставлять одного - его психическое состояние нестабильно из-за пережитых потрясений, и наркотическая зависимость отнюдь не способствует его стабилизации...- они стояли в проходе палаты рыжеволосого шинигами, впервые за последнее время нормально заснувшего, и полушепотом переговаривались.- Я надеюсь, тебе не нужно объяснять, что она носит чисто психологический характер. Обезболивающее действует в течении пяти часов, ты должна следить, чтобы он принимал не более 4-х таблеток в сутки. Я сказала ему, что это препарат, имеющий максимальную длительность действия. Он должен бороться с болью, так, понемногу, зависимость должна исчезнуть. Но в те часы, когда лекарства прекращают помогать, с ним обязательно кто-то должен находится. Мы в ответе за него, Исане, понимаешь?
- Да, капитан. Больше не повторится,- они замолчали и задумчиво посмотрели на юношу. Трудно было поверить, что этот человек обладает огромной пугающей силой, сейчас он выглядел совершенно беззащитным и беспомощным ребенком. Он уже начал оправляться после пребывания у Куротсучи, синяки под глазами стали не столь видны, болезненная слабость постепенно отступала, но кожа все еще была нездорово бледной, ключицы проступали слишком отчетливо. Ичиго лежал на кровати расслабленно раскинувшись, поза выражала спокойствие и безмятежность, даже брови почти не хмурились, делая его лицо по-детски миловидным. Стоило Унохане об этом подумать, как, словно бы услышав ее мысли, юноша, все так же не просыпаясь, нахмурился как прежде, искажая черты лица, делая их более грубыми и взрослыми.
- Да, и что там с его занпакто?- все так же тихо спросила женщина, переведя взгляд на подчиненную.
- Я не знаю, от капитана Куротсучи принесли только рукоять, мне сообщили, что он не подлежит восстановлению.
- Как только рукоять?- опешив, воскликнула капитан Унохана.- Насколько я помню, когда его доставляли к нему, меч был в полном порядке!
- Я не проинформирована...- испуганно залепетала девушка.
- Нет-нет, все в порядке, Исане,- капитан быстро взяла себя в руки.- Вряд ли ты могла бы что-то узнать, при таких обстоятельствах,- она замолчала на некоторое время, напряженно раздумывая. Лейтенант внимательно на нее смотрела, кусая губы от волнения.- Где сейчас рукоять?
- У меня, я собиралась отнести ее вам вместе с отчетом,- с готовностью отозвалась та.
- Хорошо, занеси через час. А рукоять нужно отдать Ичиго, когда он проснется.
***
Проснувшись, Ичиго ощутил острую потребность в умывании. Так как шинигами, будучи душами, не испытывали потребности в справлении естественных нужд, туалет отсутствовал, однако вода требовалась для медицинских целей, так что, спустя некоторое время, поиски увенчались успехом, и теперь юноша пораженно смотрел на свое отражение. Он стоял, оперевшись руками о раковину, и внимательно разглядывал зеркальную поверхность. Впервые за последние дни увидев себя в зеркале, он не мог поверить глазам. Плевать на осунувшееся лицо и запавшие глаза, это относительно привычное зрелище с его-то образом жизни, и парень знал, что спустя совсем немного времени это пройдет, но... Ичиго неуверенно провел по волосам, отловил пальцами один волосок и, выдернув, поднес к глазам. Так и есть - седой. И подобных ему в его густой рыжей шевелюре появилось немало. Седина то там, то тут проступала серебристыми ниточками, сливаясь с огненно-рыжими прядями, приглушая их яркий цвет и создавая ощущение дымки. "Перегорел ты, парень, аж задымился",- мелькнуло в голове. Но это же бред какой-то! В его-то пятнадцать лет! Это же просто смешно. Хотя нет, это совсем не смешно. Что говорить - даже у его почти 40-летнего отца седина едва начинает просматриваться. Из груди непроизвольно вырвался нервный смешок.
- Ну что ж, поздравляю, Ичи,- с тоской проговорил он своему отражению. Юноша в прострации закончил с умыванием и побрел обратно в палату, пытаясь переварить увиденное, когда его размышления прервало неожиданное появление внушительных размеров препятствия прямо перед ним. Ткнувшись носом в это самое препятствие, Ичи растерянно отшатнулся назад, так и не взглянув в лицо пробормотал неразборчивое "извините" и собрался было, обогнув его, проследовать дальше, но...
- Я вижу, манерам тебя не учили,- взглянув наконец на "препятствие" и встретившись с ним взглядом, Ичиго нервно сглотнул.- А еще я вижу, что ты уже достаточно выздоровел, раз спокойно шатаешься по коридорам. Чего вылупился? Тебя не учили, что со старшими при встрече нужно здороваться?
- З-здравствуйте, капитан Зараки,- послушно на автомате проговорил Ичи.
- Э? Что ты там мямлишь? Поверить не могу, что эта размазня еще что-то вякает. Сейчас я из тебя все это дерьмо вышибу,- схватив ошалевшего парня за шкирку, Кенпачи уверено поволок его по коридору в сторону выхода - то есть в прямо противоположном направлении от его палаты.
- А... а? Ка-апитан Зараки, я не хочу с вами сражаться!- опомнившись попытался вырваться Ичи. Вопрос о седине как-то сразу отошел на второй план. Памятуя о предыдущем опыте общения с этим выдающимся индивидуумом, юноша лихорадочно пытался придумать достаточно веский аргумент для спасения.
- Мало ли, что ты не хочешь... Ничего, я сделаю из тебя достойного противника,- пробормотал под нос капитан, даже не взглянув на "жертву" и совершенно проигнорировав отчаянные потуги парня. Встречавшиеся по пути шинигами провожали их сочувствующими взглядами и спешили уйти с дороги подальше.
- Капитан Зараки, я не могу с вами драться! Мне даже меч еще не вернули!- радостно воскликнул озаренный Ичиго. Однако, аргумент оказал не тот эффект, которого ожидала "жертва". Вместо того, чтобы отпустить юношу, капитан вздернул его перед собой лицом к лицу, так что тот от неожиданности вцепился в державшую его руку, неловко болтая ногами в воздухе в поисках опоры.
- Э? Что ты сказал?
- Я говорю, занпакто мне все еще не вернули, так что поставь...те меня на землю,- торжествующе проговорил Ичи, через силу заставив себя оставить бесплодные попытки опереться о воздух, нахмурив брови и скрестив руки на груди, что было весьма непросто в его подвешенном положении. Лицо Кенпачи исказил довольный оскал (вряд ли какой человек в здравом уме назвал бы это улыбкой).
- Ну что ж, значит он до сих пор у нее. Мы просто пойдем и заберем его. Не думай, что так легко отвертишься,- с этими словами он разжал свою железную хватку, и не ожидавший этого Ичиго не успел освободить руки для балансировки и еле устоял на ногах. А громила тем временем решительно направился по коридору, но, сделав несколько широких шагов, остановился и раздраженно оглянулся на застывшего на месте Куросаки.- Ну и какого хрена ты там стоишь, как истукан?
- Я кажется достаточно ясно высказал, что не намерен сражаться. С вами я никуда не пойду, так что настоятельно рекомендую поискать себе другого противника. Я пошел в свою палату, - твердо проговорил юноша, с вызовом вздергивая подбородок.
Несколько минут спустя шинигами медицинского корпуса с удивлением провожали взглядами капитана Зараки Кенпачи, уверенно шагавшего в сторону апартаментов капитана Уноханы. За спиной у него, закинутый на плечо на манер куртки, болтался временно исполняющий обязанности шинигами рыжий взъерошенный Ичи, удерживаемый за шкирку. Он молчал и не предпринимал никаких попыток вырваться, ноги безвольно болтались в такт шагам капитана, взгляд убивал своей тяжестью, лучше любых слов сообщая встречным: "Не перестанешь пялиться - убью". Левый глаз у него чуть заметно подергивался, руки снова были скрещены на груди.
Разумеется капитан Унохана почувствовала их приближение задолго до их появления у нее в кабинете. Однако открывшаяся ей картина была не совсем тем, что она ожидала увидеть.
- Где его занпакто?- с порога, не здороваясь, провозгласил Кенпачи, продемонстрировав Ичиго на вытянутой руке для наглядности. Юноша невозмутимо молчал.
- Капитан Зараки, вы находитесь на территории четвертого отряда, Куросаки Ичиго является одним из наших пациентов, и мы несем за него ответственность,- с ледяной улыбкой на лице проговорила женщина, не вставая из-за рабочего стола и глядя исключительно на капитана.- В данное время состояние его здоровья не позволяет ему принимать участия в спарринге с вами, так что, настоятельно рекомендую вам поставить его на землю и не беспокоить по подобным поводам. По крайней мере до момента его полного выздоровления.
- Хватит чушь пороть! На нем ни царапины, он спокойно шляется по коридорам от нечего делать. Я не вижу ни одной причины, по которой он не может сражаться - просто верните ему занпакто!
Капитаны как ни в чем ни бывало продолжали свой диалог, воспринимая юношу в качестве безмолвной детали интерьера. Ичиго медленно закипал от столь явного игнорирования своей персоны. К тому же, Зараки все так же держал его за шкирку на вытянутой руке, что отнюдь не способствовало улучшению настроения.
- Видите ли, это невозможно,- с каждым словом голос Уноханы становился все холоднее.- Его занпакто не подлежит восстановлению, вот все, что от него осталось,- она продемонстрировала рукоять, лежавшую на столе.- Капитан Куротсучи мог бы восстановить его, если бы от него осталась хотя бы треть, однако, как вы можете наблюдать, это не соответствует необходимым условиям. Мы сейчас прилагаем все усилия, чтобы решить эту проблему. И, да, Куросаки-сан,- наконец обратила на него внимание женщина, взгляд ее не потеплел ни на градус.- Что в понятии "постельный режим" вам неясно?
Вместо ответа глаз Ичиго в очередной раз нервно дернулся. Кенпачи с тихим рыком не особо утруждаясь уронил юношу на пол и бормоча что-то себе под нос покинул помещение, не удостоив никого прощанием. Едва тот скрылся из виду, Ичиго выдохнул с нескрываемым облегчением и значительно расслабился.
- Фух, я уж думал не отвертеться,- улыбнулся он.- Спасибо, Унохана-сан.
- Не стоит благодарности. Я вижу, вы не больно огорчены фактом поломки вашего занпакто, Куросаки-сан,- задумчиво протянула она.
- О чем вы?- искренне удивился Ичиго, вертевший в руках рукоять.- Он в полном порядке. Должно быть шикай дезактивировался во время моего... пребывания у Куротсучи Маюри. Просто до этого он всегда был активирован. А что, что-то не так?
- Ты хочешь сказать, что все это время сражался одной рукоятью?- пораженно проговорила капитан Унохана.
- Ну... да. Ну, у меня особого выбора не было: новый меч достать было негде, а этот сначала Бьякуя укоротил на две трети, когда Рукию забирал, а потом Урахара-сан добил, когда за... помогал мне наладить контакт с занпакто. Да, я так понимаю, что этот меч роли особой не играет, тут скорее важен чисто психологический фактор. Думаю, если потренироваться, можно будет вызывать шикай из воздуха... Или я что-то не то говорю?- неуверенно закончил он, увидев застывшее лицо собеседницы.
"Все-таки этот мальчик не перестает меня удивлять..."
арт мой, если будете брать - скажите
Бета: сама
Фэндом: Bleach
Название: Цена победы
Рейтинг: PG-13 (только из-за жестокости по отношению к Ичи)
Жанр: angst
Статус: в процессе
Размер: миди или нормал, как получится
Персонажи: практически все
Аннотация: после битвы с Айзеном, во время которой Ичиго снова стал пустым, ему приходится столкнуться с определенными трудностями...
От автора: это мой первый фанфик, поэтому конструктивная критика принимается с огромной благодарностью
Размещение: только сообщите
читать дальше
- Ичи, ты какой-то бледный... С тобой все в порядке?- Юзу взволнованно смотрела на брата. Карин тоже обеспокоенно на него глянула.
- Да все нормально, просто устал немного, - ответил тот ровным голосом.
Ичиго было плохо. Нет, ему было невыносимо плохо. Однако невероятным усилием воли он заставлял себя улыбаться и делать вид, что все в порядке. Ни один мускул на его лице не выдал его. Хорошо, что руки под столом, их можно стиснуть в кулаки - так легче. Сестры поверили.
- Ну тогда иди отдохни, я тебе потом в комнату принесу чего-нибудь перекусить.
- Да, спасибо, Юзу,- благодарная улыбка, только бы глаза не выдали. Нет, обошлось. Ичиго через силу разжал побелевшие пальцы, не спеша поднялся со стула и спокойным, ровным шагом направился к себе в комнату. Только медленно закрыв дверь, он наконец позволил себе прислонившись к стене со сдавленным стоном сползти на пол. Чтобы дойти до кровати придется потрудиться...
***
Битва с Айзеном. Будь он проклят. Тогда Ичиго снова стал пустым, получив смертельную рану, и вернуть в нормальное состояние его смогли только чудом. Но даже в форме пустого он с огромным трудом одолел противника. Отчасти не обошлось и без банальной удачи. Айзен его недооценил и потому на мгновение был ошеломлен его безумной силой, внезапно вспыхнувшей в мертвом по его мнению мальчишке. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы уровнять силы.
Тот рейд в Уэко Мундо дорого стоил временному шинигами. Нечеловеческая нагрузка на духовное тело, отданная практически до последней капли реацу, сильнейшее психологическое давление - все это не могло не привести к определенным последствиям. Ичиго не мог спать ночами - едва он начинал дремать, как тут же в голове всплывали воспоминания... Кровь, крики - аранкаров и его друзей. И ИХ глаза. Глаза его товарищей. Это было первое, что он увидел, когда пустого загнали обратно в глубины его внутреннего мира. Они смотрели на него как на чудовище. В них была решимость убить при малейшей необходимости. Они стояли вокруг него в полной боевой готовности. Ичиго, стараясь не делать резких движений, осмотрелся в поисках своего меча. Нашел. Зангецу был вбит в самое высокое из ближайших зданий. Нет, он был не просто вбит - им была прибита голова Айзена. Одна только голова. Глаза временного шинигами расширились, дыхание перехватило от мысли: "Это сделал я? Значит я снова..." И тут же его охватил ужас от более страшной мысли:"А только ли Айзена я... убил?" Ичиго лихорадочно сглотнул, вскинулся и встретился взглядом с капитаном Ямомото.
- Капитан Унохана при смерти,- ответил тот на немой вопрос юноши. И без того бледный, Ичиго сровнялся цветом с бумагой. Кулаки непроизвольно сжались.- Она была рядом, когда вырвался твой пустой. Больше никто не пострадал.
- Я... ясно,- снова судорожное глотание. Не в силах смотреть им в глаза, он опустил взгляд вниз и содрогнулся увидев тело Айзена, порезанное... нет - порванное на куски. Только тогда Ичиго заметил, что из одежды на нем осталось только подобие набедренной повязки, а сам он с головы до ног заляпан кровью. И что-то подсказывало юноше, что это была не его кровь. Не только его. Он судорожно выдохнул. На него разом навалилась вся накопленная усталость. Сердце пропускало удар за ударом, воздух шел в легкие только короткими глотками, тут же выплевываемыми обратно, все тело скрутила непереносимая боль, воздух перестал держать, и в глазах потемнело...
Унохану спасла Иноуэ, как и многих других, бывших на грани.
***
Пришел в себя Ичиго, лежа на холодном операционном столе, с зафиксированными руками и ногами. Едва он подавил первый приступ паники, как практически над ухом раздался знакомый женский голос:
- Маюри-сама, он очнулся.
"Маюри?! Ксо-о..."
Куросаки дернулся от неожиданности, когда Нему отточенным движением зафиксировала его голову. В глаза один за другим ударил яркий свет.
- Реакция на свет в норме. Сотрясения мозга не наблюдается.
- Не говори глупости, Нему, у этого животного нечему сотрясаться,- рядом послышалась возня, металлическое позвякивание, неприятно напомнившее Ичиго хирургические инструменты. - Черт, Нему! Почему здесь такой бардак! А ну живо сюда, неблагодарная тварь! Здесь же невозможно ничего найти!
- Что я здесь делаю?- хриплым голосом спросил Ичиго. Раздался противный смех.
- О, так ты осознаешь, где находишься? Ну тогда сам подумай, временный шинигами Куросаки Ичиго.
"Если бы меня необходимо было просто вылечить, с этим вполне справилась бы Иноуэ, в крайнем случае - 4-ый отряд. К тому же несмотря на усталость в теле я чувствую, что повреждений нет, а значит..."
- Меня сдали вам на опыты?- он решил сразу высказать самое худшее из предположений. Ответ его не обрадовал.
- Удивительно, похоже в этом примитивном организме присутствуют зачатки разума!- с притворным удивлением воскликнул ученый.- Именно, Куросаки, именно. Нему! Я кажется сказал тебе принести другой наркотик, глупое создание!- звук пощечины, звон упавшего подноса, тихий голос: "Простите, Маюри-сама".
- Эй, полегче! То, что вы ее капитан еще не дает вам права так с ней обращаться!
- Тебя забыл спросить. Какой-то подопытный образец еще будет учить меня, как разговаривать с подчиненными.
- А кто сказал, что подопытный образец должен быть овощем?- начал закипать Ичиго.
- Твоя смелость давно перешла все дозволенные границы безрассудства. Похоже, ты все же не понимаешь, где находишься. Ты не в том положении, чтобы проявлять характер.
- В каком бы положении я ни находился, я не потерплю, чтобы при мне били беззащитную женщину.
Ичиго не мог видеть заинтересованного блеска, промелькнувшего в глазах ученого.
- Что еще ждать от столь глупого животного... Ты смеешь утверждать, что мое творение может быть хрупко и беззащитно?! Я буду бить ее столько, сколько захочу, и тогда, когда захочу, и тебя это не касается...- Ичиго стиснул зубы, но промолчал.- Нему! Ну наконец-то, сколько тебя ждать!
- Простите, Маюри-сама.
Юноша с трудом подавил желание отвести взгляд и отвернуться, когда в нескольких сантиметрах от него склонилась голова капитана Куротсучи. Только и без того вечно нахмуренные брови сдвинулись еще сильнее. Маюри застывшим рыбьим взглядом смотрел в глаза Куросаки. Повисло напряженное молчание. Минуту спустя, ученый в свойственной ему манере повернул голову набок, чуть приоткрыл рот и застыл на несколько секунд.
- Знаешь,- неожиданно проговорил он.- Обычно мне не свойственна подобная мягкость, но все же...- он резко выпрямился.- Если ты сейчас сам выпустишь своего пустого, я уменьшу количество приема наркотиков до 5 раз в день, и... может быть даже не буду при тебе сильно бить Нему.
"Выпустить пустого? Да он рехнулся!"
- Ну?- Его лицо так и сияло радостной улыбкой человека, совершающего высшую добродетель.- Решай быстрее, Куросаки Ичиго, я могу и передумать.
- Пошшел ты,- выплюнул вышедший из ступора Ичиго.- Я его не выпущу, даже если ты накачаешь меня наркотиками до полусмерти и будешь резать на куски. Не дождешься.
- Вот как...- улыбка потухла, выражение лица Маюри вдруг стало печальным и обиженным, как у ребенка. Мгновение спустя оно сменилось на маниакальную радостную гримасу, от которой все внутри у рыжего юноши сжалось в тугой липкий комок.- Вот как. Что ж, прекрасно,- проговорил он, взяв с подноса шприц и пощелкивая по нему пальцем.- Проверим...
***
Неделю спустя на собрании капитанов по вопросу временного шинигами все ждали капитана 12 отряда. Он опаздывал уже почти на час, что не могло не выводить из себя и без того недолюбливавших его глав Готей 13. Отчет об исследованиях директора научно-технического отдела должен был решить судьбу Ичиго. Капитаны уже начали раздраженно переглядываться.
- Ну и где носит этого психопата?- не выдержал Кенпачи.
- Наверняка снова ушел с головой в свои эксперименты, или что-то напортачил и теперь исправляет,- пробормотал Кьераку. Хитсугая едва слышно хмыкнул, соглашаясь. Словно в ответ на их слова двери с грохотом открылись, и в помещение стремительной походкой ворвался Куротсучи Маюри. Он был зол. Он был в ярости.
- Чертов маленький ублюдок!- с порога проорал он.- Он еще будет со мной препираться! Он еще будет меня учить! Я заставлю его при одном упоминании моего имени биться в истерическом припадке!
- От смеха что ли...- едва слышно проговорил все тот же Кьераку. Маюри не услышал. Зато услышал капитан Укитаке, стоявший рядом, и ему пришлось приложить некоторое усилие, чтобы сохранить лицо невозмутимым.
- Я одну за одной вытащу все его поганые косточки, медленно отделяя каждую даже самую маленькую мышцу, каждое сухожилие...- кровожадно бормотал Маюри, не замечая никого вокруг.
- Капитан Куротсучи!- голос главнокомандующего Ямомото не был громок, но был полон такой властности, что ученый замолк на полуслове.- У нас нет времени на выяснение причины вашего опоздания, так что, возьмите себя в руки и доложите о результатах исследования.
- Да какого к меносам исследования?!- истерически взвизгнул Куротсучи.- Эта мелкая мразь не выпускает его даже под действием моих сильнейших наркотиков!!! Как я могу проводить какие-либо опыты, если вы запретили мне применять методы физического воздействия?! У этого засранца напрочь отсутствует страх, да что страх, он лишен элементарного инстинкта самосохранения! Он постоянно огрызается, не дает сосредоточиться, а когда не в состоянии сказать что-то вразумительное, постоянно бормочет это свое:"Защитить, защитить, защитить..." Бесит!!! Тупое животное!!! Ему видите ли не нравится, как я обращаюсь с Нему!!! Из-за него она начала мне перечить!!!- совсем уж дурным голосом взвыл он.
Даже у славившегося своим ледяным спокойствием капитана Кучики на мгновение приподнялся уголок губ, что уж говорить о Зараки Кенпачи, который откровенно заржал.
- Заткнись, животное!- снова взвизгнул Маюри. И уже более спокойным голосом, для себя, продолжил.- Ну ничего, я кажется нашел наркотик, к которому он особо восприимчив, немного увеличить дозировку и через несколько дней...
- Нужно прекратить исследования,- все головы повернулись в сторону говорившего.
- Прекратить?! Сейчас, когда я так близок к цели?! Да ты в своем уме, Кучики... тайчо?- в последний момент и уже на пол тона ниже добавил Маюри.
- Если мне не изменяет память, целью эксперимента было выяснить, может ли Куросаки Ичиго контролировать пустого внутри себя,- Кучики Бьякуя даже не посмотрел в сторону Куротсучи, продолжая говорить своим ровным безэмоциональным голосом.- Если он в течение недели под действием самых сильных наркотиков сумел его сдержать, значит опасности нет. Так же как и необходимости в дальнейшем проведении экспериментов.
- Твои слова как всегда разумны, капитан Кучики,- проговорил главнокомандующий Ямомото.- Я согласен с тобой, Куросаки Ичиго может вернуться на грунт и продолжить выполнения своих обязанностей, однако необходимо вести за ним наблюдение до тех пор, пока мы окончательно не убедимся, что он представляет угрозы. Возражения?- Тишина, только яростное сопение капитана 12 отряда.- Решено.
***
Ичиго давно потерял счет времени. Впрочем, это не удивительно, учитывая, с каким количеством наркотиков уже пришлось тесно пообщаться его и без того измотанному организму. Но он нашел способ хоть немного облегчить свое состояние. Когда становилось совсем невыносимо, он просто сбегал во внутренний мир. Спасибо Зангецу - тот создавал видимость присутствия у Куросаки сознания, заставляя его тело подергиваться и бормотать одно единственное слово "защитить" - пытаться сделать что-то большее было опасно. И хотя в мире небоскребов он находился в таком же состоянии, в каком был по прибытии, это ограждало его от всего, что делали с его телом после, давало возможность привыкнуть к сколько-нибудь стабильному состоянию и немного придти в себя.
Первый раз он попал туда просто потеряв сознание, очень смутно помнил, что происходило дальше: какие-то несвязанные друг с другом картинки, обрывчатые вспышки воспоминаний. Боль. Дождь по лицу делает ее хоть сколько-нибудь терпимой. Довольное, ехидное выражение лица его пустого, как всегда омерзительная безумная улыбка, на омерзительно близком расстоянии. Вдруг все это оплывает, рассыпается на множество составляющих. Рядом стоит Зангецу... как всегда невозмутимый. Они о чем-то говорят, иногда поглядывают на него. Обрывки разговора: "Король нева-ажно себя чу-увствует... хе-хе", "Он неплохо держится, для...", "Да какое мне!..", "Тебе ли объяснять, что..." Тогда Куросаки очнулся лишь в камере, потому как ученый так и не смог привести его в чувство.
Во второй раз Ичиго вырвался в свой перевернутый мир уже самостоятельно, осознанно, но пробыл там недолго, потому как Маюри привел его в сознание, едва заметил, что тот не реагирует на внешние раздражители. Однако, к несчастью, юноша чувствовал себя намного лучше, чем после первого сеанса "терапии", и, разумеется, пустой не упустил возможности довести своего короля до белого каления. Таким образом, первыми словами Ичиго по "пробуждении" были:"Как меня достала твоя ублюдочная белая рожа..." Маюри понял Куросаки неправильно. Маюри пришел в ярость. Пустой в голове мерзко хихикал. Дальнейшие воспоминания слились в один большой сгусток боли.
Положение ухудшалось тем, что все наркотики вызывали сильнейшее привыкание с первой же дозы. Когда одурманенное лекарствами сознание прояснялось, тело начинала жестоко истязать ломка. Сначала Ичиго пытался стерпеть все тяготы молча, стиснув зубы, не обращать внимания ни на эту боль, ни на посещавшие его не менее болезненные мысли, ни на едкие презрительные комментарии Куротсучи во время экспериментов, но потом все это вдруг отчаянно потребовало выхода наружу, его охватило мальчишеское чувство противоречия, все это выплеснулось, пробудив сдерживаемые доселе запасы ехидного остроумия, и отношение к боли стало совершенно апатичным. Ему даже начало доставлять некоторое удовольствие выводить из себя своего мучителя. Нет, он отнюдь не становился мазохистом, сама боль ни на секунду не казалась ему приятной, но видеть, как лицо Маюри перекашивается злобой, осознавать, что ты все еще на что-то способен, что эта злоба бессильна, и все, что тот может сделать в ответ - лишь снова причинить привычную боль... Это придавало сил для противостояния, помогало сохранить рассудок.
Ичиго в очередной раз пытался собрать в кучу разбегающиеся мысли и сфокусировать взгляд, когда услышал, как открылась дверь в камеру.
- Йо, пора на процедурки...- криво улыбнувшись проговорил он заплетающимся языком. Действие последней дозы еще не до конца выветрилось. Полностью сосредоточившись на речи, он оставил попытки совладать со зрением, помещение наполнилось чужими голосами, моментально слившимися в один текучий гул, Куросаки даже не пытался выловить из него хоть какую-то информацию.
- Мне жаль, рыбоглазый, но пустой снова не может осчастливить тебя своим присутствием,- резкая вспышка боли заставила его замолчать, кажется его подняли и куда-то переложили, последовавшее за этим мерное покачивание свидетельствовало о том, что его куда-то понесли. От качки мутило, но Ичиго быстро адаптировался к этому новому фактору его недомогания.
- Он у меня вообще очень стеснительный, новых людей пугается, привыкает к ним долго. Комплексы, комплексы... Ну, кому, как не тебе понять, монохромная ты рожа...- продолжил он и снова замолчал, переводя дыхание, постепенно усиливающаяся боль мешала мыслительному процессу, позволяя совершать не более одного действия за раз - либо ты говоришь, либо слушаешь, либо видишь... либо сдерживаешь рвущийся из горла крик.- Но он очень извиняется и передает тебе огромный пламенный пи**ец. А если тебе что-то не нравится, то пошел ты на речку, прекрасный человек. Маму твою я не знал. И папу твоего я тоже не знал. Так что ромашек тебе побольше в жизни. И подарил бы тебе кто-нибудь карамелек - чтоб пососать было что...
Он болтал что-то еще в том же духе, когда все вокруг внезапно озарило ослепительным светом, ударившим даже сквозь закрытые веки, заставив его замолчать и изо всех сил зажмуриться.
- Да будет свет, сказал монтер...- пробормотал юноша и напрягся, решив, что это свет операционных ламп и приготовившись к повседневным мучениям. Когда же, спустя несколько долгих минут, их не последовало, Ичиго неожиданно громким, пафосным голосом изрек:
- "Быть или не быть? Пойти проторенной дорогой, пожав в итоге море слёз и нервный срыв? Иль отвратить момент душевного ожога, на путь иной ногой уверенной вступив? Но новый путь сопровождает неизвестность, сомненья, страхи, ряд неведанных задач... Нет, лучше "Быть"! Долой иллюзий бестелесность!- сказала Таня и швырнула в речку мяч..."- когда рядом раздался взрыв хохота, в его воспаленный мозг прокралась мысль, что что-то не так. Он сосредоточился на этой мысли, и вскоре до него дошло, что с жесткой, вбитой в стену доски, заменявшей койку, его почему-то не стащили как обычно за волосы или за руку, грубо ударяя об не менее жесткий каменный пол, а кажется достаточно аккуратно переложили на какие-то носилки. Носилки! Обычно в лабораторию его тащили волоком. Ну, по крайней мере, в последнее время. До этого с ним обращались более аккуратно... вроде бы. Причину подобных изменений юноша был не в состоянии сейчас постигнуть. Более того, до лаборатории его несут уже слишком долго. Он попытался открыть глаза, чтобы понять, что происходит. Над его головой распахнулось бездонное синее небо...
***
Кучики Бьякуе, как проявившему инициативу на собрании капитанов, поручили доставить Куросаки Ичиго в медицинский корпус 4-ого отряда. В том, что после недельного пребывания у Куротсучи молодому шинигами потребуется медицинская помощь никто не сомневался. Естественно, Абараи Ренджи, "без преследования личных целей", как его лейтенант, ненавязчиво напросился в сопровождение, едва об этом прознал и теперь прилагал все усилия, чтобы идти спокойным, размеренным шагом, чуть позади своего капитана. Маюри встретил их на пороге главного корпуса научно-технического отдела с презрительной гримасой на лице. Капитан Кучики ответил ему ледяным снисходительным взглядом. Некоторое время между ними шел немой поединок. Рядом с Маюри как всегда безэмоциональной тенью своего создателя стояла Нему, в руках она держала огромную связку ключей. Спустя минуту, бессловесный поединок закончился: первым отвел взгляд Куротсучи. Нервно дернув головой, он развернулся и, уходя вглубь корпуса, неестественно изображая равнодушие, бросил через плечо:
- Забирайте это ничтожество. Он все равно не представляет никакого научного интереса. Я только зря потратил на него время и препараты.
Кучики невозмутимо проследовал за Маюри. Ренджи довольно ухмыльнулся. Следом неуверенно семенили двое рядовых шинигами из 4-ого отряда, судорожно озираясь по сторонам и вцепившись в пустые носилки. Они достаточно долго шли, часто сворачивая, спускаясь по каким-то лестницам, пока не вышли к длинному широкому коридору, усеянному по обеим стенам массивными дверьми с решеточными окошками. Подойдя к одной из них, Куротсучи остановился, Нему поспешно открыла замок, безошибочно выбрав нужный ключ из огромной связки, и отошла в сторону, пропуская посетителей.
- Нему, проводишь гостей к выходу,- бросил ученый, окинув быстрым взглядом капитана с лейтенантом, и несколько поспешно удалился.
Ренджи конечно знал, что Ичиго будет выглядеть далеко не самым лучшим образом. Раздавшийся, едва они зашли, нервный, чересчур громкий голос, полный показательного веселья, заставил лейтенанта вздрогнуть и нахмуриться сильнее обычного:
- Йо, пора на процедурки...
Бьякуя окинул заключенного равнодушным взглядом. Картина, открывшаяся Абараи при ближайшем рассмотрении понравилась ему еще меньше, чем голос: и без того раньше бывший стройным и жилистым, Ичиго сейчас стал по-настоящему тощим, кожа стала невероятно бледной и приобрела синюшный оттенок и нездоровый блеск, под глазами пролегли глубокие фиолетовые тени. Несмотря на открытые глаза юноши, в них не было ни тени узнавания. Взгляд бессмысленно скользнул по лицу Ренджи и, не задерживаясь, перешел на потолок камеры.
- Эй, Куросаки, ты меня слышишь?- неуверенно произнес лейтенант. Услышав в ответ слова явно адресованные не ему, Ренджи аккуратно поднял юношу на руки, но видимо все же недостаточно, потому что тот резко, будто подавившись словами, замолчал, и лейтенант поспешил положить его на приготовленные носилки. Они быстро шли обратно по коридору, парень все так же молчал, не шевелился, и, казалось, старался не дышать, так что Абараи уже начал обеспокоенно на него поглядывать и вздохнул с облегчением, когда тот снова заговорил.
-...Кому, как не тебе понять, монохромная ты рожа...- Ренджи хмыкнул и мотнул головой, прогоняя улыбку, кажется он начинал понимать, почему Куротсучи был так зол. "Да, Ичиго не так-то просто сломать..." Дальнейшие изречения Куросаки заставили Ренджи сжать губы еще плотнее, но те все равно силились предательски расползтись в стороны. Когда они вышли на улицу, парень дернулся, сжался и вновь замолчал. Красноволосый уже решил было, что он отключился, но тот вдруг начал громким пафосным голосом читать какие-то серьезные стихи. Бьякуя впервые с тех пор, как они покинули камеру, оглянулся на Ичиго, и его бровь едва заметно приподнялась в удивлении.
-...Сказала Таня и швырнула в речку мяч...- Ренджи на мгновение впал в ступор, потому что на секунду губы хладнокровного капитана Кучики разъехались в сдержанной улыбке, которую тот впрочем тотчас же с едва заметным усилием подавил, встретился взглядом со своим ошалевшим лейтенантом и поспешно отвернулся. И Абараи прорвало. Из его груди вырвался громкий хохот, который впрочем угас так же внезапно, как и появился, стоило только увидеть ледяной взгляд обернувшегося капитана, не предвещавший ничего хорошего, если его лейтенант сейчас же не заткнется. Пара шинигами из 4-го отряда сжались и боялись вздохнуть, чтобы не дай бог попасть под раздачу.
- Пи**ец подкрался незаметно...- сдавленно пробормотал Ичиго и обмяк.
"Это точно"- Ренджи непроизвольно сглотнул. Однако Кучики Бьякуя с прежним спокойствием развернулся и направился дальше. Ренджи, облегченно вздохнув, последовал за ним, но через несколько минут, при одном воспоминании, его лицо вновь озарила довольная улыбка, но этого капитан уже не видел.
***
Потолок был чистым, белым и гладким, без выбоинок, аккуратно, с любовью, отштукатуренным. А еще он был слишком низким для лабораторного и слишком высоким для камерного. Ичиго ничего не понимал. Последнее, что он помнил - как он лежит пристегнутым к операционному столу, а Маюри задумчиво наполняет очередной шприц. И теперь, открыв глаза, юноша с удивлением видит этот потолок, освещенный мягким утренним светом, свободно льющимся из большого окна. Осознание того, что он лежит на мягкой кровати, с мягкой подушкой под головой, одетый только в форменные штаны, не добавило ясности в происходящее.
- Где я?- Ичиго с трудом узнал свой охрипший голос. Сухие губы и распухший язык слушались крайне неохотно.
- Вы очнулись, Куросаки-сан!- юноша вздрогнул, он никак не ожидал получить ответа - вопрос был чисто риторическим. Слегка повернув голову он увидел говорившую - очень высокая стройная девушка, с коротко стриженными седыми волосами, с правого виска спадали две длинных тоненьких пряди, местами перехваченные маленькими круглыми заколками, отливавшими золотом. Девушка стояла неподалеку от его кровати и радостно открыто улыбалась. Ичиго никак не мог вспомнить, где он видел ее раньше... Улыбка угасла, сменившись обеспокоенным выражением.- Куросаки-сан, вы меня не узнаете?
Юноша нахмурился, помолчал пару секунд, внимательно всматриваясь в лицо, вдруг вскинулся, приоткрыл рот, словно собираясь что-то сказать, но так и не произнеся ни слова, закрыл его и отрицательно качнул головой.
- Ничего страшного, не волнуйтесь, мы с вами не так много общались,- ободряюще улыбнулась она, присаживаясь на табуретку.- Я лейтенант 4-ого отряда, Котетсу Исане. Вы находитесь в одной их наших больничных палат,- увидев в глазах лишь непонимание, Исане забеспокоилась.- Куросаки-сан, какое ваше последнее воспоминание?
- Я не думаю, что у него проблемы с памятью, Исане,- в дверном проеме стояла капитан Унохана.- Он просто не понимает, почему он здесь находится, не правда ли, Куросаки-сан?- у Ичиго сжалось сердце, он смотрел на нее, но в памяти пульсировало внезапно вспыхнувшее воспоминание ее искаженного ужасом, непониманием и болью лица, и капля крови, медленно стекавшая по гладкой щеке... От переизбытка нахлынувших чувств юноша резко сел и покачнулся, расширенными глазами глядя на капитана.- Успокойтесь, молодой человек, вам не стоит так напрягаться. Лягте, Куросаки-сан,- она подошла и встала чуть позади своего лейтенанта.- Совет капитанов пришел к решению, что вы не представляете угрозы, поэтому вас забрали из 12 отряда и доставили сюда. По окончании лечения вы сможете отправиться домой,- от ее теплой улыбки горло Ичиго сдавило чувство вины.
- Капитан Унохана, я... мне...- сбивчиво начал он, подавшись вперед.
- Все в порядке... Ичиго. Ты ни в чем не виноват. Ты сделал все, что было в твоих силах и даже больше того, что от тебя ожидали...
- Нет, я должен был!..
- Хватит,- улыбка на лице застыла, голос не повысился ни на йоту, однако стал неожиданно давящим и холодным, заставив мгновенно замолчать.- Хватит,- прежним мягким тоном повторила она.- Ты не всесилен, не будь к себе слишком требователен,- юноша выдохнул, его плечи, немного расслабившись, опустились.
Исане переводила взгляд с одного на другую, стараясь стать невидимой, чтобы не помешать этому безусловно важному диалогу. Будь ее воля, она бы вышла, оставив их наедине, но незаметно этого сделать она не могла, поэтому оставалось молча сидеть, затаив дыхание.
- Спасибо,- наконец выговорил Ичиго, однако его глаза все еще напоминали глаза затравленного ребенка, и Унохана, повинуясь материнскому инстинкту, повелевающему оберегать и утешать, ласково провела рукой по его вечно взлохмаченным рыжим волосам. Тот вздрогнул от этого неожиданно мягкого прикосновения.- Спасибо, Унохана-сан,- совсем другим, уставшим, но уверенным голосом проговорил он. Гнетущая атмосфера угасла.
- Отдыхай. Ты заслужил. Исане, проследи, чтобы Куросаки-сан соблюдал постельный режим до полного выздоровления. Если что-то понадобится - я у себя.
- Так точно, капитан Унохана!- радостно откликнулась девушка, вслед уходящей начальнице.
Ичиго устало опустился на подушку и прикрыл глаза. Когда он открыл их вновь, за окном стояла глубокая ночь. Рефлекторно сделав глотательное движение, и ощутив, как распухший сухой язык прикасается к не менее сухому воспаленному нёбу, юноша поморщился остро ощутив, насколько сильно хочет пить. Его лихорадило, все тело ломило. Присев на кровати, он оглядел комнату, погруженную в полумрак и освещаемую лишь светом, идущим из коридора. Маленькая комнатушка вмещала в себя только кровать, стоявшую вплотную к ней тумбочку да табуретку. Впрочем, чего еще требовать от больничной палаты? Движимый жаждой, Куросаки, шатаясь и по возможности придерживаясь за стены, отправился на поиски воды. Ломота усиливалась. Жажда тоже. Как на зло, коридор был пуст, в палаты заторможенное сознание Ичиго заглянуть не догадалось, и он продолжал идти по коридору, пока его не парализовала внезапно скачком усилившаяся боль и не заставила ничком рухнуть на пол. Из ближайшей двери тут же высунулась обеспокоенная шумом голова шинигами.
- Куросаки-сан!- удивленно-испуганно воскликнул Ханаторо, увидев скорчившегося на полу юношу.- Наоми! Сюда!- крикнул медик в комнату. Из дверного проема появилась слегка растрепанная девушка-шинигами, и, ойкнув, юркнула обратно. Хана быстрыми профессиональными движениями проверил дыхание и пульс Ичиго, перевернул его на спину, заставив выпрямиться.
- Воды,- с трудом, скорее по губам, разобрал Хана.
- Наоми!
- Да-да, Ханатаро-семпай, вот!- девушка поспешно протянула стакан воды. Едва Ханатаро поднес его ко рту Ичиго, как юноша судорожно вцепившись в него стал жадно, лихорадочно, давясь и кашляя, глотать.
- Куросаки-сан, не торопитесь так, прошу вас! Куросаки-сан!- тщетно взывал медик - рыжеволосый вцепился в стакан мертвой хваткой. Наконец, особенно сильно подавившись, Ичиго закашлялся, не в силах вздохнуть, и Ханатаро вынужден был, обхватив его сзади поперек груди и дождавшись очередного приступа, резко сдавить, помогая избавиться от инородной массы в дыхательных путях. Выпавший из рук стакан, прокатившись по полу и разливая остатки воды, остановился, стукнувшись о стену. Девушка растерянно стояла в сторонке, не зная, чем помочь. Несмотря на то, что Ичиго смог более-менее нормально дышать, лучше ему не стало - мышцы свело судорогой, его бил озноб, а только что выпитая вода настойчиво просилась наружу. Глаза медленно заволакивала кровавая дымка, сквозь которую проступали размытые видения.
- Что это?.. Боль... кровь... Только боль и кровь... кровь... кровь.. Всюду...- юноша начал бредить, сбивчивое бормотание то становилось тихим, едва различимым, то обретало четкость и громкость.- Кровь на руках... чужая кровь... она обжигает руки только... первые несколько секунд... а потом она... становится невыносимо холодной... она вытягивает тепло... чем больше крови снаружи - тем холоднее внутри... Кровь и боль... остывая... смешиваясь... принимают цвет тьмы... Эта тьма ползет сквозь кожу... по сосудам... к самому сердцу... к самому сердцу... обволакивает его, сжимает... и рождается новая боль...
- Ханатаро-семпай, что с ним?- ошарашенно прошептала Наоми.
- Я не понимаю, ничего не понимаю - его физическое здоровье в норме, нет ни царапины, реацу в норме... не понимаю!- отчаянно лепетал медик, в полной растерянности глядя на закатывающиеся глаза Ичиго.- Лейтенант Котетсу!- с облегчением воскликнул он, увидев бегущую к ним с конца коридора девушку. Подбегая, она на ходу достала уже наполненный шприц, но, едва она попыталась выпрямить руку Ичиго, как тот рванулся, в ужасе расширив глаза.
- Нет, снова наркотики... нет!..- лейтенант тщетно пыталась его удержать.
- Куросаки-сан, это не наркотики, это обезболивающее!- воскликнула Исане, не зная, как к нему подступиться.- Это необходимо, поверьте, вам станет лучше!- Видя все это, Ханатаро с Наоми пришли ей на подмогу, вместе навалившись на Куросаки. И вздрогнув, сжали его еще сильнее, потому что тот, дернувшись, издал душераздирающий крик.
Капитан Унохана, сидевшая у себя в кабинете и сосредоточенно просматривавшая бумаги, услышав его, вскинулась и поспешила туда.
У них почти получилось, вот только боевые навыки Ичиго даже в таком состоянии были выше всех их вместе взятых. Ударив затылком в лицо державшему его сзади в удушающем захвате Хану, юноша рывком сел, одновременно высвобождая правую руку у почти воткнувшей в нее иглу Исане, без промедления ударил ей локтем в солнечное сплетение, и тут же, пользуясь замахом, выстрелил кулаком в подбородок Наоми. Все заняло не больше двух секунд. Девушка мгновенно потеряла сознание, Ханатаро, скуля, пытался остановить кровь, ручьем бегущую из похоже сломанного носа, лейтенант Котетсу судорожно пыталась вздохнуть. Куросаки, держась за стену, на деревянных ногах кинулся прочь по коридору. Из дверей на шум повыскакивали другие шинигами. Несколько самых решительных попытались задержать Ичиго и мгновенно оказались на полу. Временный шинигами обвел затуманенным взглядом остальных. Несмотря на то, что он едва стоял на ногах, стоило ему качнуться в сторону, как стоящие там шинигами испуганной волной отшатнулись назад на несколько шагов. Блуждающий взгляд рыжеволосого остановился на ком-то, находившемся за спинами рядовых шинигами.
- Вы...- хрипло выдохнул он.
- Куросаки-сан, успокойтесь, вы же сами потом будете жалеть о содеянном,- мягко проговорила капитан Унохана, мгновенно оказавшаяся рядом, и аккуратно, но не давая ни малейшей возможности вырваться, обездвижила юношу. Рыжеволосый лежал лицом вниз, правая рука заведена назад и, едва придерживаемая за локоть, неестественно прямая лежит на плече капитана, колено которой упиралось ему в спину.
- Вы все-таки не простили...- едва слышно. Он не пытался больше сопротивляться, лишь обессиленно прикрыл глаза.
"Бедный мальчик, все-таки на него слишком много всего свалилось",- думала Унохана, вкалывая Ичиго в плечо обезболивающее свободной рукой.
- А вы что стоите?- она оглядела тупо таращивших глаза подчиненных.- Мне кажется, вам есть чем заняться, не стойте столбами - окажите помощь пострадавшим товарищам,- шинигами, опомнившись, засуетились.
Юноша вздрогнул, когда игла впилась в кожу, и с удивлением ощутил, что боль постепенно уходит. Дыхание и сердцебиение выравнивалось. Одновременно с этим начало приходить осознание произошедшего.
- Простите...- как часто в последнее время ему приходится извиняться.
- Пришел в себя?- Унохана отпустила Ичиго и теперь внимательно наблюдала, как тот медленно, неуверенно садится, не поднимая головы и не отрывая взгляда от пола.- Посмотри на меня,- парень вздрогнул, но глаз не поднял. Тонкие изящные пальцы крепко схватили юношеский подбородок. Подняв его голову, женщина увидела прежний затравленный виноватый взгляд.- Ты мне веришь?- ответа не последовало.- Я спрашиваю, ты мне веришь, Ичиго?
- Да.
- Тогда слушай внимательно. Никто не будет больше колоть тебе наркотики. Слышишь? Ты среди друзей. Ты можешь нам доверять. Я понимаю, тебе очень тяжело. Я сомневаюсь, что кто-то из капитанов сумел бы в твоем возрасте выдержать подобную нагрузку. Не держи все в себе. Выпусти эмоции - тебе станет легче,- убедившись, что смысл сказанного достиг ушей рыжеволосого, она убрала руку от его лица.- Пойдем, я помогу дойти до палаты.
Большинство шинигами уже разошлись кто-куда. Сильно пострадавших не было, помощь им оказали быстро, и теперь все старались как можно быстрее покинуть злосчастный коридор. Оставшиеся опасливо косились на Ичиго и торопливо отходили подальше с дороги. До палаты дошли не сказав ни слова.
- Отдыхай,- бросила Унохана, ставя на прикроватную тумбочку баночку с таблетками.- Если снова начнутся боли - прими одну. Но не более четырех в сутки.
- Спасибо, Унохана-...сан.
Она задумчиво посмотрела на него и, быстро шагнув навстречу, заключила в объятия. Юноша оторопело застыл. Его руки неуверенно приподнялись, отвечая, но тут же застыли. Приопустились. Замерли. Устало прикрыв глаза, Ичиго все же робко обнял ее в ответ и, ссутулившись, уткнулся лицом в плечо. Пальцы непроизвольно вцепились в хаори, из груди вырвалось прерывистое дыхание, белая ткань покорно впитывала скупые слезы. Впервые за последние шесть лет он неуверенно дал волю чувствам. Длинные тонкие пальцы медленно перебирали рыжие прядки, даря облегчение и снимая накопившееся напряжение. Слова были излишни...
***
- Простите, капитан Унохана, я всего на несколько минут отошла за документами, а когда вернулась, он уже...
- Лейтенант Котетсу, что за детский лепет? Мне казалось, я предельно ясно объяснила, что Куросаки-сана сейчас опасно оставлять одного - его психическое состояние нестабильно из-за пережитых потрясений, и наркотическая зависимость отнюдь не способствует его стабилизации...- они стояли в проходе палаты рыжеволосого шинигами, впервые за последнее время нормально заснувшего, и полушепотом переговаривались.- Я надеюсь, тебе не нужно объяснять, что она носит чисто психологический характер. Обезболивающее действует в течении пяти часов, ты должна следить, чтобы он принимал не более 4-х таблеток в сутки. Я сказала ему, что это препарат, имеющий максимальную длительность действия. Он должен бороться с болью, так, понемногу, зависимость должна исчезнуть. Но в те часы, когда лекарства прекращают помогать, с ним обязательно кто-то должен находится. Мы в ответе за него, Исане, понимаешь?
- Да, капитан. Больше не повторится,- они замолчали и задумчиво посмотрели на юношу. Трудно было поверить, что этот человек обладает огромной пугающей силой, сейчас он выглядел совершенно беззащитным и беспомощным ребенком. Он уже начал оправляться после пребывания у Куротсучи, синяки под глазами стали не столь видны, болезненная слабость постепенно отступала, но кожа все еще была нездорово бледной, ключицы проступали слишком отчетливо. Ичиго лежал на кровати расслабленно раскинувшись, поза выражала спокойствие и безмятежность, даже брови почти не хмурились, делая его лицо по-детски миловидным. Стоило Унохане об этом подумать, как, словно бы услышав ее мысли, юноша, все так же не просыпаясь, нахмурился как прежде, искажая черты лица, делая их более грубыми и взрослыми.
- Да, и что там с его занпакто?- все так же тихо спросила женщина, переведя взгляд на подчиненную.
- Я не знаю, от капитана Куротсучи принесли только рукоять, мне сообщили, что он не подлежит восстановлению.
- Как только рукоять?- опешив, воскликнула капитан Унохана.- Насколько я помню, когда его доставляли к нему, меч был в полном порядке!
- Я не проинформирована...- испуганно залепетала девушка.
- Нет-нет, все в порядке, Исане,- капитан быстро взяла себя в руки.- Вряд ли ты могла бы что-то узнать, при таких обстоятельствах,- она замолчала на некоторое время, напряженно раздумывая. Лейтенант внимательно на нее смотрела, кусая губы от волнения.- Где сейчас рукоять?
- У меня, я собиралась отнести ее вам вместе с отчетом,- с готовностью отозвалась та.
- Хорошо, занеси через час. А рукоять нужно отдать Ичиго, когда он проснется.
***
Проснувшись, Ичиго ощутил острую потребность в умывании. Так как шинигами, будучи душами, не испытывали потребности в справлении естественных нужд, туалет отсутствовал, однако вода требовалась для медицинских целей, так что, спустя некоторое время, поиски увенчались успехом, и теперь юноша пораженно смотрел на свое отражение. Он стоял, оперевшись руками о раковину, и внимательно разглядывал зеркальную поверхность. Впервые за последние дни увидев себя в зеркале, он не мог поверить глазам. Плевать на осунувшееся лицо и запавшие глаза, это относительно привычное зрелище с его-то образом жизни, и парень знал, что спустя совсем немного времени это пройдет, но... Ичиго неуверенно провел по волосам, отловил пальцами один волосок и, выдернув, поднес к глазам. Так и есть - седой. И подобных ему в его густой рыжей шевелюре появилось немало. Седина то там, то тут проступала серебристыми ниточками, сливаясь с огненно-рыжими прядями, приглушая их яркий цвет и создавая ощущение дымки. "Перегорел ты, парень, аж задымился",- мелькнуло в голове. Но это же бред какой-то! В его-то пятнадцать лет! Это же просто смешно. Хотя нет, это совсем не смешно. Что говорить - даже у его почти 40-летнего отца седина едва начинает просматриваться. Из груди непроизвольно вырвался нервный смешок.
- Ну что ж, поздравляю, Ичи,- с тоской проговорил он своему отражению. Юноша в прострации закончил с умыванием и побрел обратно в палату, пытаясь переварить увиденное, когда его размышления прервало неожиданное появление внушительных размеров препятствия прямо перед ним. Ткнувшись носом в это самое препятствие, Ичи растерянно отшатнулся назад, так и не взглянув в лицо пробормотал неразборчивое "извините" и собрался было, обогнув его, проследовать дальше, но...
- Я вижу, манерам тебя не учили,- взглянув наконец на "препятствие" и встретившись с ним взглядом, Ичиго нервно сглотнул.- А еще я вижу, что ты уже достаточно выздоровел, раз спокойно шатаешься по коридорам. Чего вылупился? Тебя не учили, что со старшими при встрече нужно здороваться?
- З-здравствуйте, капитан Зараки,- послушно на автомате проговорил Ичи.
- Э? Что ты там мямлишь? Поверить не могу, что эта размазня еще что-то вякает. Сейчас я из тебя все это дерьмо вышибу,- схватив ошалевшего парня за шкирку, Кенпачи уверено поволок его по коридору в сторону выхода - то есть в прямо противоположном направлении от его палаты.
- А... а? Ка-апитан Зараки, я не хочу с вами сражаться!- опомнившись попытался вырваться Ичи. Вопрос о седине как-то сразу отошел на второй план. Памятуя о предыдущем опыте общения с этим выдающимся индивидуумом, юноша лихорадочно пытался придумать достаточно веский аргумент для спасения.
- Мало ли, что ты не хочешь... Ничего, я сделаю из тебя достойного противника,- пробормотал под нос капитан, даже не взглянув на "жертву" и совершенно проигнорировав отчаянные потуги парня. Встречавшиеся по пути шинигами провожали их сочувствующими взглядами и спешили уйти с дороги подальше.
- Капитан Зараки, я не могу с вами драться! Мне даже меч еще не вернули!- радостно воскликнул озаренный Ичиго. Однако, аргумент оказал не тот эффект, которого ожидала "жертва". Вместо того, чтобы отпустить юношу, капитан вздернул его перед собой лицом к лицу, так что тот от неожиданности вцепился в державшую его руку, неловко болтая ногами в воздухе в поисках опоры.
- Э? Что ты сказал?
- Я говорю, занпакто мне все еще не вернули, так что поставь...те меня на землю,- торжествующе проговорил Ичи, через силу заставив себя оставить бесплодные попытки опереться о воздух, нахмурив брови и скрестив руки на груди, что было весьма непросто в его подвешенном положении. Лицо Кенпачи исказил довольный оскал (вряд ли какой человек в здравом уме назвал бы это улыбкой).
- Ну что ж, значит он до сих пор у нее. Мы просто пойдем и заберем его. Не думай, что так легко отвертишься,- с этими словами он разжал свою железную хватку, и не ожидавший этого Ичиго не успел освободить руки для балансировки и еле устоял на ногах. А громила тем временем решительно направился по коридору, но, сделав несколько широких шагов, остановился и раздраженно оглянулся на застывшего на месте Куросаки.- Ну и какого хрена ты там стоишь, как истукан?
- Я кажется достаточно ясно высказал, что не намерен сражаться. С вами я никуда не пойду, так что настоятельно рекомендую поискать себе другого противника. Я пошел в свою палату, - твердо проговорил юноша, с вызовом вздергивая подбородок.
Несколько минут спустя шинигами медицинского корпуса с удивлением провожали взглядами капитана Зараки Кенпачи, уверенно шагавшего в сторону апартаментов капитана Уноханы. За спиной у него, закинутый на плечо на манер куртки, болтался временно исполняющий обязанности шинигами рыжий взъерошенный Ичи, удерживаемый за шкирку. Он молчал и не предпринимал никаких попыток вырваться, ноги безвольно болтались в такт шагам капитана, взгляд убивал своей тяжестью, лучше любых слов сообщая встречным: "Не перестанешь пялиться - убью". Левый глаз у него чуть заметно подергивался, руки снова были скрещены на груди.
Разумеется капитан Унохана почувствовала их приближение задолго до их появления у нее в кабинете. Однако открывшаяся ей картина была не совсем тем, что она ожидала увидеть.
- Где его занпакто?- с порога, не здороваясь, провозгласил Кенпачи, продемонстрировав Ичиго на вытянутой руке для наглядности. Юноша невозмутимо молчал.
- Капитан Зараки, вы находитесь на территории четвертого отряда, Куросаки Ичиго является одним из наших пациентов, и мы несем за него ответственность,- с ледяной улыбкой на лице проговорила женщина, не вставая из-за рабочего стола и глядя исключительно на капитана.- В данное время состояние его здоровья не позволяет ему принимать участия в спарринге с вами, так что, настоятельно рекомендую вам поставить его на землю и не беспокоить по подобным поводам. По крайней мере до момента его полного выздоровления.
- Хватит чушь пороть! На нем ни царапины, он спокойно шляется по коридорам от нечего делать. Я не вижу ни одной причины, по которой он не может сражаться - просто верните ему занпакто!
Капитаны как ни в чем ни бывало продолжали свой диалог, воспринимая юношу в качестве безмолвной детали интерьера. Ичиго медленно закипал от столь явного игнорирования своей персоны. К тому же, Зараки все так же держал его за шкирку на вытянутой руке, что отнюдь не способствовало улучшению настроения.
- Видите ли, это невозможно,- с каждым словом голос Уноханы становился все холоднее.- Его занпакто не подлежит восстановлению, вот все, что от него осталось,- она продемонстрировала рукоять, лежавшую на столе.- Капитан Куротсучи мог бы восстановить его, если бы от него осталась хотя бы треть, однако, как вы можете наблюдать, это не соответствует необходимым условиям. Мы сейчас прилагаем все усилия, чтобы решить эту проблему. И, да, Куросаки-сан,- наконец обратила на него внимание женщина, взгляд ее не потеплел ни на градус.- Что в понятии "постельный режим" вам неясно?
Вместо ответа глаз Ичиго в очередной раз нервно дернулся. Кенпачи с тихим рыком не особо утруждаясь уронил юношу на пол и бормоча что-то себе под нос покинул помещение, не удостоив никого прощанием. Едва тот скрылся из виду, Ичиго выдохнул с нескрываемым облегчением и значительно расслабился.
- Фух, я уж думал не отвертеться,- улыбнулся он.- Спасибо, Унохана-сан.
- Не стоит благодарности. Я вижу, вы не больно огорчены фактом поломки вашего занпакто, Куросаки-сан,- задумчиво протянула она.
- О чем вы?- искренне удивился Ичиго, вертевший в руках рукоять.- Он в полном порядке. Должно быть шикай дезактивировался во время моего... пребывания у Куротсучи Маюри. Просто до этого он всегда был активирован. А что, что-то не так?
- Ты хочешь сказать, что все это время сражался одной рукоятью?- пораженно проговорила капитан Унохана.
- Ну... да. Ну, у меня особого выбора не было: новый меч достать было негде, а этот сначала Бьякуя укоротил на две трети, когда Рукию забирал, а потом Урахара-сан добил, когда за... помогал мне наладить контакт с занпакто. Да, я так понимаю, что этот меч роли особой не играет, тут скорее важен чисто психологический фактор. Думаю, если потренироваться, можно будет вызывать шикай из воздуха... Или я что-то не то говорю?- неуверенно закончил он, увидев застывшее лицо собеседницы.
"Все-таки этот мальчик не перестает меня удивлять..."
арт мой, если будете брать - скажите
-
-
06.03.2010 в 00:36А вам, автор, честь и хвала, и мы вас любим))
-
-
06.03.2010 в 00:38-
-
06.03.2010 в 00:41-
-
06.03.2010 в 00:44-
-
06.03.2010 в 01:01-
-
06.03.2010 в 01:02-
-
09.03.2010 в 13:08-
-
09.03.2010 в 14:24-
-
14.03.2010 в 17:21-
-
14.03.2010 в 17:26-
-
20.03.2010 в 15:29-
-
20.03.2010 в 17:56-
-
26.03.2010 в 04:36-
-
26.03.2010 в 12:17-
-
02.04.2010 в 10:37-
-
02.04.2010 в 21:30-
-
04.04.2010 в 20:07!!!ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ!!!
ПРЕЖДЕ ЧЕМ НАЧАТЬ ТЕСТ
Отвечай на вопросы по порядку.
Не подсматривай в результаты теста.
Ответы понадобятся тебе в конце,
Это честный тест который расскажет о тебе правду.
Ответь на каждый вопрос.
То что сразу придет на ум - обычно лучший ответ.
Помни – никто не увидит это кроме тебя.
1. Размести 5 следующих животных в прядке твоего предпочтения:
Корова,
Тигр,
Овца,
Лошадь,
Свинья
2. Напиши ассоциации в виде одного прилагательного к каждому из слов:
Собака,
Кот,
Крыса,
Кофе,
Море.
3. Назови кого-то, кто тебя знает и кто важен для тебя, кого-то кого ты можешь отнести к следующим цветам.
Не повторяй свои ответы.
Назови всего одного человека на каждый цвет.
Желтый,
Оранжевый,
Красный,
Белый,
Зеленый.
4. А теперь, напиши твой любимый номер и твой любимый день недели.
Закончил?
Ну что, пришло время узнать ответы.
Но прежде чем продолжить,
ПОВТОРИ свое желание.
ОТВЕТЫ:
1. Так ты определил приоритеты в своей жизни.
Корова значит КАРЬЕРА
Тигр значит САМОЛЮБИЕ
Овца значит ЛЮБОВЬ
Лошадь значит СЕМЬЯ
Свинья значит ДЕНЬГИ
2.
Твое описание собаки выражает тебя самого .
Твое описание кошки выражает твоего другаподругу или мужажену.
Твое описание крысы выражает личность твоих врагов.
Твое описание кофе выражает то как ты представляешь секс.
Твое описание моря представляет твою собственную жизнь.
3. Желтый: Тот кого ты никогда не забудешь
Оранжевый: Тот кого ты считаешь настоящим другом
Красный: Тот кого ты по настоящему любишь
Белый: Твоя родственная душа
Зеленый: Тот кого ты будешь помнить до конца своей жизни
4. Ты должен написать этот тест в дайрах стольких людей, сколько есть твое любимое число, и твое желание исполнится в тот день который ты назвал.
Не откладывай этот тест, мантра уйдет из твоих рук за следующие 96 часов. Ты получишь очень приятный сюрприз.
Пожалуйста сделай это и ты удивишься
-
-
06.04.2010 в 10:07-
-
06.04.2010 в 16:50