Автор: Isijima
Бета/Гамма: Eswet,
Название: Десять дней.
Дисклеймер: Персонажи и мир Блича принадлежат Кубо Титэ, буквы - азбуке, сюжет фанфика — мне.
Варнинг: Смерть персонажа!!!! ООС. + фанфик бетится, но данный текст даже не вычитан(пока)!
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/ Рукия, Ренджи/Рукия
Саммари: Война окончена. Айзен погиб из-за предательства Гина, вновь переметнувшегося на сторону Готей 13. Всё вернулось на круги своя, вот только в камере предварительного следствия третьего отряда поселился предатель, осуждённый на смертную казнь. Ей понадобится всего десять дней, чтобы перестать его бояться, привыкнуть и забыть обо всём.
Жанр: Драма, местами Ангст.
Размер: миди
Статус: закончен.
Разрешение на размещение: только с шапкой.
Часть первая
Глава 0
« -Скучная у меня жизнь...Но если ты меня приручишь,
моя жизнь точно солнцем озарится. Твои шаги я
стану различать среди тысяч других. Заслышав
людские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя
походка позовёт меня, точно музыка, и я выйду из
своего убежища. И потом — смотри! Видишь, в
полях зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья
мне не нужны. Пшеничные поля ни о чём мне не
говорят. И это грустно! Но у тебя золотые волосы.
И как чудесно будет, когда ты меня приручишь!
Золотая пшеница станет напоминать мне тебя.
И я полюблю шелест колосьев на ветру...
Лис замолчал и долго смотрел на
Маленького Принца.
Потом сказал:
-Пожалуйста... приручи меня!»
А. Сент- Экзюпери.
« Маленький Принц»
В один прекрасный момент Рукия поняла, что больше не может. Мимо неё, разбрызгивая саке, пронеслась Мацумото. Далеко она, впрочем, не убежала. Споткнувшись об «отдыхающего» Иккаку, Рангику весело взвизгнула и грохнулась вниз. Через пару мгновений со всех сторон послышался пьяный гогот, Мацумото смеялась громче всех.
Пропивать премиальные... Девушка усмехнулась и поплотнее придвинулась к тёплому боку Ренджи. Было в этом что-то правильное. Война закончилась, Ичиго пришил Айзена, и арранкары попрятались в Уэко. Тишь, да гладь. Можно расслабиться и последовать любимой поговорке Мацумото: Заработал — пропей.
Следуя своим мыслям, Рукия потянулась за очередной бутылкой. Гадость — это точно. Делая глоток, девушка поймала на себе чей-то взгляд и подмигнула.
Кира сверлил всех мутными глазами. Хочет протрезветь, поняла Рукия. Похвально, только вот напрасно, после такого-то количества горячительного. И сколько же в него влезает? Хотя, с другой стороны, их с Рангику можно понять, ибо единственным выжившим из бойни, со стороны Айзена, оказался Ичимару, сидящий теперь в камере предварительного следствия третьего отряда. Не сладко ребятам...
Сделав глоток, Рукия пошатнулась. «Финиш!» - промелькнуло у неё в голове, и вслед за этим в глазах потемнело, как будто лампочку вывернули.
Эй! - среагировал Ренджи, получив бутылкой по плечу.
Вглядываясь секунды три в не подающее никаких признаков жизни тело, юноша меланхолично думал о том, как его встретит капитан. Хотя, при любом раскладе Абарай должен был получить в тык от Кучики - старшего, берёгшего сестру, как зеницу ока.
Но пусть уж лучше за дело, чем просто так. Ренджи подсел ближе к Рукии и положил её голову себе на колени. Через четыре часа на работу, пусть выспится.
***
Такого ещё не было. Весь Сейрейтей стоял на ушах. Победа... да, сладкое слово для искушённых. Сколько крови проливалось ради одного этого слова, сколько замков рушилось и сжигалось мостов. Капитан Ямамото смотрел на город- крепость и улыбался, только улыбка была отнюдь не радостной. Надо было что-то решать.
Во-первых: отправить третий и десятый отряды зачищать оставшихся пустых и следить за границами Руконгая. Чем дальше Мацумото и Кира от Гина, тем спокойнее, да...
Во-вторых: надлежало бы назначить кого-то из офицеров посерьёзнее, охранять преступника, хотя Ичимару, на удивление, вёл себя мирно. Складывалось не очень приятное впечатление, что он что-то задумал. Хотя, сдать Айзена, со всеми потрохами и переметнуться в последний момент на вражескую сторону — это неспроста, ох, неспроста. Да ещё и совет Сорока Шести медлит с приговором, небось пытаются разгадать его шараду. Вот только сам Ямамото, на их месте, даже не пытался бы — опасно для мозга. Гин просто был хорошим капитаном, и на этом точка.
***
Ренджи матерился. Про себя, конечно. Одновременно с этим он пытался отодрать от своей ноги Юмичику, слёзно просившего принести на обратном пути ещё пару... десятков единиц согревающего напитка и удержать Рукию, уютно посапывающую в районе подмышки Абарая..
До начала нового рабочего дня оставалось два часа...
Ренджи ни секунды не сомневался. Тащить невменяемую подругу в особняк — самоубийство. Не капитан, так многочисленная прислуга, прибьёт его на месте, а жить хотелось, особенно сейчас. Нежно поглаживая плечико Рукии, он заглянул ей в лицо. Старая боевая подруга в его глазах приобретала новые качества, и только слепой не мог заметить этого, а вот она не замечала. Для Рукии любовь — это запретная тема, у неё иммунитет, переболела. А вот Ренджи не мог, смешно сказать, с самого детства волочился, да толку-то. Хотя, не главное это в жизни, куда главнее сама жизнь.
Ох, Ренджи, как в воду глядел...
Уже занося Рукию в личные покои офицера тринадцатого отряда и окончательно расслабившись, он пропустил одну маленькую деталь, которая выплыла из сумерек комнаты и встала на дороге, сверля лейтенанта серыми глазами.
Сердце Абарая с размаху плюхнулось в пятки. Да что ж за день такой!
Капитан Кучики славился на весь Сейрейтей своей сдержанностью, но видно именно сегодня у неё был выходной.
-Объясни! бросил Бьякуя в лицо своему лейтенанту, который корчил из себя рыбу, выброшенную на сушу.
Смешно, но Ренджи даже нечего было сказать в оправдание. Мозг, помахав ручкой, последовал за сердцем.
Наблюдая, как быстро алкоголь выветривается из его подчинённого, тайчо вздохнул, и его лицо приняло обычное выражение.
-Спасибо, что принёс её. - Кучики отобрал драгоценную ношу. Руки лейтенанта бессильно опустились.
-Следующий раз, я надеюсь, - с нажимом на последнюю фразу, - Ты проследишь, чтобы такого больше не повторилось. Приказ ясен?
Абарай ошалело посмотрел на капитана.
-Можешь идти.
Юноша повернулся и на ватных ногах вышел из комнаты. Ему не видать Рукии также, как не видать её и рыжему Ичиго.
« Тварь ты всё-таки, Бьякуя-сама...»
***
Одним из последних развлечений главы клана Кучики стало самобичевание, интереснейшая штука, особенно в исполнении Бьякуи.
Он начал потихоньку, сверху вниз. Самое главное в процессе раздевания чужой женщины, как две капли воды похожей на давно почившую жену — это закрыть глаза. Закрыть глаза... Проще простого, а вот он не может. То ли из-за того, что она не просыпается и как бы не против, то ли из-за обречённого взгляда Абарая...
Ну, менос с этим, пусть спит в одежде. Всё-равно до начала рабочего дня остался только час...
***
Мужчина выходит вон, тихо прикрыв за собой сёдзи. Руки горят, а податливая память рисует образ синеглазой женщины, нежно улыбающейся ему через года. Небо начинает светлеть, и как по команде гаснут фонарики звёзд.
Где-то под этим небом высокий парень с волосами, забранными в хвост, заливает своё горе четвёртым по счёту литром саке и рассказывает о своей неразделённой любви, женщине с голубыми глазами, такими же грустными, как и у него.
На противоположном конце города, сняв белоснежное хаори, мужчина с кенсейканом в чёрных волосах, пытается привести себя в чувство, выплёскивая на лицо пригоршни ледяной воды.
А где-то, спрятанный от неба, дрожащий от холода, но не перестающий улыбаться, сидит Он и прозаично ждёт конца. Персонального Конца Света.
Она спит и ни о чём ещё не знает, ведь до начала рабочего дня ещё целый час...
Глава 1
« Вот тут-то и появился Лис.
-Здравствуй, -сказал он. «...»
-Кто ты? - спросил Маленький Принц. -
Какой ты красивый!
Я — Лис, - сказал Лис.»
А. Сент- Экзюпери
«Маленький Принц»
Рукия проснулась и ей сразу захотелось на Соукиоку. Быстрая и почти безболезненная смерть. Её тошнило: от «вчерашнего», выпивки и Мацумото, чьё имя всегда ассоциировалось с последним.
За слабо прикрытыми сёдзи были слышны гогот и перебранка солдатов. Следовало подняться с постели только ради того, чтобы на них наорать. Постанывая, Рукия сползла с футона. Про вчерашний день она мало что помнила, да не очень-то и хотелось.
Тихонько выскользнуть во двор, умыться, отдышаться и прополоскать рот — вот и всё счастье. Посидеть, подождать, пока закончится разминка и пойти поорать на потных
Бандерлогов - ежедневное развлечение юной Кучики.
Вот только маленькие радости часто заканчиваются на самом интересном месте...
Рукия уже было открыла рот, чтобы придать огласке своё присутствие, как перед её глазами появился капитан - большая редкость в тринадцатом отряде.
Укитаке улыбается, но как-то странно, натянуто.
-Доброе утро, Кучики.
-Доброе утро, тайчо!
Джуширо усмехнулся. Уж он-то знал, что вчера произошло, и нарочито бодрый тон подчинённой его не обманул.
Рукия, - голос почему-то серьёзный — плохой знак.
Длинные ресницы взлетают, и на капитана снизу вверх смотрят огромные глазища в пол-лица.
-Тебя вызывает генерал.
Взгляд маленькой шинигами становится испуганным и непонимающим.
«@#$%^&» - нецензурно всплывает в голове у девушки. « Попрыгунья — стрекоза, лето красное пропела, оглянуться не успела... Оглянуться не успела — вызывает генерал...»
***
Двадцать минут назад...
-Преступника Ичимару Гина решено казнить через десять дней.
-А-а-а-а... -протянул Шинсуй, проводя пальцами по краю шляпы. - Всё-таки решили? Долго они.
-В соответствии с законом, - продолжил доклад Ямамото, - Казнь бывшего капитана третьего отряда будет проведена через Соукиоку.
-Значит сегодня его будут переводить в Башню Раскаяния? - влезла Сой Фонг.- Мне кажется, нужно усилить охрану, причём на порядок. - подытожила она.
-Нет! - Генрюсай-соотайчо взглянул на капитана шестого . - Мы установили хорошую систему охраны в камерах третьего отряда. Именно оттуда Гина проводят на казнь.
-Но это не... - возмутился Киораку.
-Так решил совет Сорока Шести, - перебил его генерал. - И ещё... - соотайчо выдержал театральную паузу, - Я назначаю рядового офицера тринадцатого отряда Кучики Рукию...
Бьякуя широко распахнул глаза и стиснул зубы.
-...Десятым офицером и ставлю личным охранником преступника Ичимару Гина. Всё!
Укитаке подавился воздухом, и уже было открыл рот, чтобы возразить, но тут его толкнули плечом и схватили за локоть.
-Даже не смейте спорить! - капитан Унохана выразительно посмотрела в глаза побледневшему мужчине. - Генерал знает, что делает. А вы, поберегите здоровье!
Джуширо так и не нашёлся, что ответить и поплёлся вслед за остальными капитанами.
«Что же на уме у сенсея?»
***
Ямамото сидел за столом. Казалось, всё, что он делал, было правильно, но шинигами сомневался. Конечно, девочку было жалко, обычный рядовой офицер. Да вот не совсем...
Слишком уж она высоко забралась, слишком уж много знала, много умела. И Гина ненавидела... правильной ненавистью. Тем более, что Ичимару что-то задумал. Надо было усыпить его бдительность, и как думал соотайчо, назначение девочки как-то должно в этом помочь.
К вам офицер тринадцатого отряда, Кучики Рукия.- в дверь протиснулась голова лейтенанта.
Пригласи её сюда.
***
Рукия огляделась. Она не была здесь ни разу. Кабинет капитана, как кабинет капитана, только раза в три больше.
-Кхм... - Ямамото-соотайчо вывел девушку из размышлений, и она с готовностью вновь стукнулась лбом об начищенный пол. - У меня есть для вас задание, Кучики-сан...
И Рукия приготовилась слушать.
***
Кучики-младшая выбежала из бараков первого отряда. Влетев в проходящего мимо солдата, она даже не остановилась выслушать извинения, или отборный сейрейтейский мат. Какая разница. Полную «подзарядку» она уже получила, только что.
Повышение, значит... Выбили всё-таки у нии-сама. Рукия грустно улыбнулась, вспоминая те мысли и надежды, которые наполняли её, пока шинигами шла к соотайчо.
Думала, в Каракуру отправят. К Ичиго, Иноуэ, Чаду, такому знакомому и любимому шкафу. Ан, нет... Рукию передёрнуло.
Конечно, можно было бы просить, умолять,требовать, угрожать в конце концов... Но что бы это дало? Перед Ямамото выпендриваться — только воздух сотрясать.
Девушка остановилась. Сводило живот, и к горлу подступал тошнотворный ком. Неимоверно хотелось разрыдаться... в голос. Чтобы ОНА охраняла ЭТОГО... охраняла. Да Рукия скорее сама его придушит. Вот только... почему-то страшно, безумно страшно до дрожи в коленях. Чем она заслужила такое?
Вот и думай теперь, Кучики Рукия: как должен в такой ситуации поступать офицер, теперь уже ранговый.
***
Гин спал. В первый раз за последние чёрт-знает-сколько суток. Он перестал мёрзнуть, перестал хотеть есть и пить — благодать. Вот только, как назло, ему ничего не снилось.
***
Шинигами брела по наичистейшим улицам Сейрейтея. Через час она заступала в наряд. Попусту болтаясь по городу и вымещая свою злость на близлежащих стенах, девушка
думала, как она проведёт последующие десять дней наедине с человеком, которого боялась больше всего на свете.
Раньше ей казалось, что всё по справедливости, но теперь, разочаровавшись в своей точке зрения и вышестоящих органах, она чувствовала себя опустошённой.
Подойдя к казармам третьего отряда, Кучики остановилась. Голова была пуста. Ну и менос с этим, будь что будет!
Рукия с силой рванула железную дверь и вошла.
***
Визг открывающейся стальной двери разрушил все его планы на следующие три часа. Мужчина натянуто улыбнулся, но глаз не открыл. Может подумают, что сдох и выкинут за ворота, как мусор?
Глава 2
« - Поиграй со мной, - попросил Маленький Принц.
-Мне так грустно...
Не могу я с тобой играть, - сказал Лис.
Я не приручен.
Ах, извини, -сказал Маленький Принц.
Но, подумав, спросил:
А как это — приручить?»
А. Сент — Экзюпери
Маленький Принц.
Была середина рабочего дня. Ренджи дремал за столом лейтенанта, примостив голову на кипу неподписанных документов. Его пальцы нежно комкали смету продовольствия на следующую неделю.
В тот момент, когда Рукия, смущённо улыбаясь, начала снимать с себя одежду, раздался сильный хлопок, и перед подпрыгнувшим спросонья лейтенантом мелькнуло белое хаори его командира.
-Тайчо!
Ответа не последовало, и хаори исчезло в соседней комнате.
Если бы юноша не знал своего капитана, то он мог бы подумать, что у того что-то случилось. Но так как похожие инциденты происходили с завидной частотой, Абарай даже не мог помыслить, что у его командира плохое настроение, просто на удивление отвратительное.
Ренджи сел на краешек стула и обвёл мутным взглядом заваленный стол. Его снова потянуло в сон.
Бьякуя был в смятении. Он даже не решился подойти к соотайчо после того, когда все капитаны разошлись. Было как-то не по себе из-за того, что Генрюсай втянул в дело с Гином его приёмную сестру. Нужно было разобраться и подумать на досуге. Гин очень опасен. Риск того, что это его очередная уловка, был неимоверно велик. О чём думал Ямамото в тот момент, когда снимал основную охрану, оставляя Ичимару наедине с Рукией? Всё это было очень странно. Казалось, Генрюсай подыгрывает преступнику. Но зачем? Генерал слишком умён, чтобы делать такие ходы неосознанно. Нужно было посоветоваться с Укитаке.
Бьякуя взял первую попавшуюся под руки стопку бумаг, и аккуратно сложив их, направился к выходу, по пути «случайно» задев своего лейтенанта, опять заснувшего на работе.
«Надо будет лишить его премии». - отрешённо подумал Бьякуя и вышел с территории своего отряда.
Бумаги врезались в ладонь, но другого предлога тайчо шестого отряда сейчас не мог придумать. Да и этого хватит, чтобы отвести глаза посторонним.
***
Ичимару даже не посмотрел в её сторону. На его вечно улыбающемся лице не дрогнул ни один мускул. Постояв на одном месте десять минут и вглядываясь в неподвижную фигуру, Рукия уже было подумала, что он даже не дышит. Но крохотные капли рейацу, не блокируемые ограничителем, опровергали все радостные предположения девушки.
Вдруг, Ичимару медленно начал поворачивать голову. Кучики пробил озноб. Захотелось спрятаться куда-нибудь. Даже засевшее глубоко в мозгу осознание того, что он сейчас за решёткой не помогало. Преодолевая дрожь в коленях, шинигами начала приближаться к пленнику.
Ичимару немного приоткрыл прищуренные глаза, и его улыбка стала ещё шире.
-Не советую тебе этого делать, Рукия-чан. Я бы не хотел, чтобы тебя испепелило при
нашей первой, за такое долгое время, встрече.
Девушка остановилась и недоверчиво взглянула в лицо мужчине.
-Сой Фонг тут часа полтора прыгала вокруг этой клетки. Что она там нашаманила — не знаю, но проверять я пока поостерёгся.
Вот так вот! Всё так просто? Шинигами почему-то расслабилась. Сой Фонг, значит, прыгала...
Хорошо, что ещё не плясала. Вот зараза! Смертельный ужас куда-то пропал.
Ичимару с недоверием покосился на девушку.
-Рукия-чан, - опять послышался его насмешливо-тягучий голос. - А ты что тут делаешь? Если пришла мстить и изгаляться, то милости прошу...
Кучики зло усмехнулась.
-Простите, Ичимару-сан, я бы с удовольствием, да только по уставу не писано, так с пленными обращаться.
-Устав? - мужчина скептически скривился. - Я бы не стал доверять какой-то бумажке, написанной Генрюсаем в клозете, свою жизнь.
Шинигами вздохнула, и повернувшись к нему спиной, села.
С сегодняшнего дня, по этой бумажке, я являюсь вашим охранником и по этому, Ичимару-
сан, я надеюсь на ваше сносное поведение. Иначе, я самолично закопаю вас живьём.
-Окей, Рукия-чан! Мне кажется, мы договоримся.
Кучики поймала себя на том, что улыбается. Резко оборвав улыбку, девушка заёрзала на месте. « Если не смотреть ему в лицо, то кажется, что разговариваешь со старым товарищем...»
Шинигами тут же одёрнула себя.
-Нэ, Рукия-чан! - через какое-то время протянул Ичимару.
Девушка обернулась и упёрлась взглядом в осунувшееся и похудевшее лицо.
-Что? - довольно резко бросила она.
-Принесёшь водички, а?
Кучики закатила глаза. Как она могла забыть то, что ещё и кормить его должна. Большое спасибо, Ямамото-тайчо!
Сходив в ближайший барак и поругавшись со всеми, кто в нём был. Кучики - младшая, проклиная мерзкую змеюку-Ичимару, побежала во второй отряд, брать какую-то гадость, с помощью которой она должна будет проходить через барьер и удовлетворять все «прихоти» преступника.
Намучившись и конкретно разозлившись, маленькая шинигами ввалилась в барак с камерами только через два часа. На шее у неё висел отвоёванный у Сой Фон ключ, а в руке был зажат стакан с водой.
Ичимару оторвался от стены и прислонился лбом к решётке.
Рукия помедлила, но потом, вдохнула в лёгкие до отказа и прошла через барьер. Экс санбантайчо протянул руку и забрал стакан. При этом Рукия не почувствовала ни страха, ни злобы... и удивилась.
« У него жутко холодные пальцы...» - пронеслось в голове и угасло.
Гин пил жадно и много, а потом, оторвавшись от стакана, улыбнулся и попросил ещё.
***
Укитаке нервничал. Бьякуя смотрел на бывшего капитана и потихоньку сминал уголки документов. Даже ученик Ямамото-соотайчо не мог сказать ничего вразумительного по поводу назначения Рукии.
Тайчо!- вдруг раздалось откуда-то сзади. Бьякуя обернулся. К ним на всех парах приближался огромными прыжками Абарай Ренджи.
-Это правда?
Он остановился и согнулся, уперев руки в колени. Из его горла вырывались хрипы. Видно Ренджи бежал от самых казарм шестого отряда, находившихся в другом конце города.
-Это правда...- Абарай поднял голову и посмотрел капитану в глаза. - Что Рукию назначили сторожить преступника Ичимару?
На висках и верхней губе лейтенанта выступили мелкие капельки пота, а пальцы с силой сжимали ткань на коленях.
-Да.- бросил Бьякуя и вновь повернулся к Укитаке.
-Но...
Ренджи вытянул руку вперёд, словно хотел схватить командира за одежду.
Я не хочу об этом говорить! - с нажимом, но очень тихо произнёс мужчина и сделал шаг в сторону.
Рука Абарая, на секунду зависнув в воздухе, плетью рухнула вниз.
« Это же опасно! Как вы не понимаете, тайчо?»
***
Гин улыбался, смотря как девушка, облокотившись о стену, осела и прикрыла глаза. Это могло стать интереснейшей забавой. Его личный охранник, да? Его?
Вообще-то Гину в данной ситуации сторож был совершенно не нужен. Барьер, поставленный злобной мелюзгой Фон, был на удивление прочен. Ичимару два дня пытался его сломать, а потом бросил эту затею. С ограничителем на шее он не мог сделать ничего. Ни одной лазейки, ни одного недочёта в системе охраны, только бесполезная маленькая Кучики, которая была способна только на то, чтобы выполнять его прихоти. Этакая Ханатаро номер два.
Но во всём этом был плюс... Теперь у Гина появилась игрушка... новая. И как же он с ней
поступит? Надо было подумать. Мужчина закусил губу.
Глава 3
Поднимите им веки пусть видят они
Как бывает, когда слишком много в крови
Серебра!!!...
Э.М. Шклярский.
Давай поиграем в Бога, Рукия-чан?...
Гин предполагал, а ситуация располагала. В его жизни появился просвет. Мозг, доселе сохранявший спокойствие, вновь начал работать. Судьба человека - интересная игрушка. Её можно было прочитать, просчитать, выстроить и ... разрушить. Последнее оказывалось самым лёгким и приятным. Чувствовать, как в твоих руках дрожит и теплится чья-то жизнь, потихоньку сжимать пальцы в кулак и, вуаля! Она разлетается на мелкие кусочки. Ощущение такое, словно ты душишь маленького и беззащитного цыплёнка, солнечный комочек пуха и жизни, ломаешь ему шейку и хрупкие косточки, слышишь предсмертный жалостливый писк, полный боли, непонимания и отчаяния. Гин сжал ладони; ощущение эйфории и радости наполнили его. Сломать Кучики Рукию, раздавить, изнасиловать душу и выкинуть — пусть
подыхает... Какое счастье!
Всё, что было у Гина, всё, чем он владел на данный момент — это была его сила. Сила убеждения, плетения интриг и чуткого, какого-то звериного обаяния. Он не был Айзеном, игравшим с людьми, как с марионетками, но он был его учеником, постигнувшим эту науку и адаптировавшим её под себя.
Сейчас Ичимару было наплевать, что он сидит за решёткой и связан по рукам и ногам. Это даже на руку. Было на руку и то, что Кучики считает его преступником, исчадием Ада. Её страх витал в воздухе и Гин им питался. Мужчина, как никто другой знал, что Зло притягивает лучше любого магнита.
***
Ренджи молчал. А что можно было сказать? Капитан выжидающе смотрел на него, ожидая каких-либо действий. В Каракуру, значит, вместо Рукии.
Отчаяние лишает воли...
Абарай поднялся и, поклонившись, удалился по направлению к Сенкаймон. Ему было тревожно - словно штиль перед бурей. Воздух загрубел, перестал быть прозрачным. Все звуки превратились в далёкое эхо, даже время стало течь медленнее. Сердце билось, в отчаянии пытаясь пробить рёбра и спрятаться, затаиться где-нибудь.
« Не сходи с ума!»- бьётся и пульсирует в голове одна-единственная мысль, подкинутая разумом.
-Дождись меня, Рукия... - шёпотом, чтобы ни дай бог, кто-нибудь не услышал.
Ворота медленно открываются, и юноша быстрым шагом входит внутрь.
Пять дней...
***
Рукия вышла подышать воздухом. Солнце светило прямо в глаза. Шинигами зажмурилась. Где-то поблизости слышались громкие выкрики. Солдаты всегда были шумным народом, а вечные разборки между отрядами не прекращались ни на секунду и были таким же привычным делом в Сейрейтее, как и война.
Ичимару дрых, или просто делал вид, по этому у неё появилось свободное время, чтобы отдохнуть и подумать на досуге.
Девушка зло рванула чёлку, лезшую в глаза и начала массировать жестоко пульсирующие виски.
« Ну ты и посмешище, Рукия! Раньше, слыша его голос, казалось, что тебя окунают в дерьмо, а что теперь? Что изменилось? Неужели привыкла, смирилась? Да нет, тут что-то другое...»
Она оторвала ледяные пальцы от лица. Надо ли искать вообще какой-то выход, оправдываться перед собой. Не легче, просто плыть по течению, авось как-нибудь. Вот только «авось» уже не пройдёт, не с этим человеком. Всё меняется со скоростью шумпо, и в этом времявороте уже невозможно найти себя. Неуютно до омерзения, а кто виноват? Сама ведь... и ещё Он. Он в первую очередь.
Кучики взглянула на забор. За ним кипела жизнь, были люди, брат, Ренджи. Поймав себя на этой мысли, Рукия ужаснулась. Ведь по стечению обстоятельств получалось, что пленником был не только Ичимару, но и она тоже. Только из этой тюрьмы её никто не спасёт, даже бравый Ичиго, который горазд вскрывать любые замки и решётки. Рукия была на свободе, но в то же время оказалась пленницей закона.
-Скорее бы тебя уже казнили... - произнесла в слух она давно вертевшуюся на языке мысль и села, уткнув голову в колени.
***
-Скорее бы тебя уже казнили...
Гин дёрнулся, словно от пощёчины. Тихий голос, раздавшийся из-за двери, как огромная рука поднял его за шиворот и с силой опустил вниз. Ичимару стало... обидно. Странное чувство, которое он испытывал разве что только в детстве.
Хотелось есть. Ну, ничего, сейчас он отыграется.
-Рукия-чан!...
***
Кучики проклинала всё на свете. В одной руке она держала поднос с едой для осуждённого, а другой пыталась поправить косоде, сползавшее с плеча. О том, что Ичимару Гин такой же человек, как и все остальные и имеющий свойство быть голодным, она почему-то позабыла. Рукия была зла на себя. Сколько раз можно делать одну и ту же ошибку? Если вспомнить, то в Каракуре она целыми днями гоняла Ичиго, не заботясь о том, что тот ничего не ел целыми днями. Только злой взгляд и реплика: « Заткнись, я ничего не хочу слышать пока не поем!» приводили шинигами в чувства.
Рукия улыбнулась, в груди разлилось что-то тёплое, успокаивающее. В памяти возник образ рыжего товарища, которого она любила, словно младшего бората.
« Эх, Ичиго, Ичиго, знал бы ты, как мне сейчас тяжело...»
***
В дверной проём с трудом протиснулась Кучики. Что-то прошипев себе под нос, она поставила поднос с тарелкой, в которой было что-то напоминающее суп, графин и стакан на пол и плотно прикрыла дверь.
В животе у Гина заурчало. Он поднялся со стула и выжидающе подошёл к решётке.
Шинигами вздохнула, подняла свою ношу и направилась к камере.
Каждый раз, когда Рукия проходила через защитное поле, она ощущала несильный толчок. Сегодня этот толчок был на удивление мощным, и девушка пошатнулась. Стакан, стоявший на самом краю подноса, не выдержал такого колебания, накренился и с громким стуком упал на пол, обдав ноги девушки дождём из осколков.
Рукия быстро просунула через решётку уцелевшее содержимое подноса и присев начала собирать останки бесценной посуды.
Гин, не предпринявший никаких действий, стоял и смотрел на происходящий у его ног маленький спектакль.
Кучики, пытавшаяся поскорее закончить с уборкой и выйти из барака вон, чтобы перестать ощущать на себе этот тяжёлый взгляд, вдруг тихо вскрикнула и удивлённо посмотрела на зажатый между пальцами осколок, на котором появились красные разводы. Рукия вынула стекляшку из пальца. Кровь тут же начала струйкой течь вниз.
Девушка переложила осколки в другую руку и уже повернулась, чтобы выйти вон,
но тут её локоть сжала холодная рука Ичимару.
Всё произошло за долю секунды...
Гин осторожно взял её за запястье и просунул его через решётку, приблизив лицо к пострадавшим пальчикам.
***
-Ич-чимару-сан... - послышался приятный голос с хрипотцой.
Гин поднял голову и увидел огромные, синие, безумно испуганные глаза. Как же его это возбуждало!
Рукия не пыталась вырваться, а просто стояла остолбенев и смотрела, как он медленно наклоняет голову к ладошке и обдав её тёплым дыханием, начинает слизывать кровь с пальцев.
« Попалась!» - проносится в голове у Ичимару в тот момент, когда он чувствует, как дрогнула маленькая ручка девушки от прикосновения его языка к холодной коже.
Глава 4.
Если мимо пройдет, говори — повезло,
Сеять хаос и дрожь - вот его ремесло.
Или сетью слов передергивать рот.
Квазимодо-урод, Квазимодо-урод.
Э. Шклярский.
Страх — это ожидание чего-то худшего и полное нежелание это худшее принимать.
Рукия боялась. Она ощущала, как это липкое и вязкое чувство растекается по её телу, заполняет каждую клеточку. Так страшно ей ещё никогда не было. Раньше её страх всегда был обоснованным: противник слишком силён, не сможет защититься, не сможет защитить, погибнет... Ичимару не хотел её убивать, у него и меча-то даже не было. Тогда почему она вся дрожит? Дрожит от омерзения и СТРХА.
Рукия дернулась и её рука выскользнула из холодных пальцев ублюдка. Резко повернувшись, девушка рванула к выходу. Сердце билось о грудную клетку неистово и часто, и его стук отдавался в ушах. Шинигами на полном ходу толкнула тяжеленную дверь плечом так, что та ударилась о стену и с громким хлопком закрылась, чуть не придавив бедную Рукию.
Что это было и как это объяснить, Кучики поморщилась от пульсирующей боли в левой руке.
Фирменный знак внимания от Ичимару Гина?
Тихонько, миллиметр за миллиметром раскрывать плотно сжатую в кулак ладонь и шипеть от боли. Странно, но она даже не вспомнила про осколки, которые сейчас с силой выдирала из руки. Кровь заливалась в рукав и противно щекотала кожу. Рукия усмехнулась. Один-ноль, в пользу Ичимару, но она это так не оставит...
***
Она сбежала. Гин улыбнулся, проводя языком по губам. Вкус Её крови был на столько приятен, что он самостоятельно никогда бы не остановился. Мужчина прислонился горячим лбом к стене. Хотелось ещё... Видеть сквозь чёлку, как округляются от страха и без того большие глаза, вдыхать запах железа, чувствовать как дрожат тонкие пальцы. Это ощущение... как будто раздеваешь девственницу. Гин зажмурился. Так непонятно и так приятно. Его безумие смешанное с Её ненавистью...
Желудок напомнил о своём существовании и Ичимару поморщился. Почему именно сейчас, когда он только начал понимать какую-то очень важную вещь? Гин оторвался от стены и подошёл к подносу, так заботливо оставленному Рукией.
Мужчина наклонился, чтобы взять тарелку, и тут его взгляд упал на пол рядом с камерой. Тот был полностью усеян бурыми каплями, стекавшими к небольшой луже. Дальше красные точки становились реже, прокладывая дорожку до самой двери.
Гин покачал головой.
-Какая же ты неосторожная, Рукия-чан...
***
Кучики лечила себя, медленно, но верно. Быстро не получалось, ибо сосредоточиться только на ранах было почти невозможно. Мысли ершились в в голове, опережая одна другую. Шинигами казалось, что она попала в какую -то страшную сказку, конец которой был отнюдь не счастливым. Складывалось такое впечатление, что её специально испытывали, но зачем? Этот вопрос оставался риторическим и огласке не подлежал.
Вдруг Кучики осенило. Она не знала, как ей вернуться назад. Просто зайти было нереально, сбежать тоже. Какая-то сила держала её здесь, не давая и шагу сделать в сторону. И ещё мучил вопрос: почему? Почему он так поступает с ней? Зачем ему понадобилось делать ЭТО?
Просто решил поиграть на нервах, или... На счёт Или вообще не стоит задумываться, да и ожидать логики от человека у которого над головой светится ореол идиотизма, не следует.
Рукия придирчиво осмотрела оконченную работу и удовлетворившись результатом поднялась со ступенек. Надо выпутываться из сложившейся ситуации, и придумывать как это сделать придётся ей, потому что человек, сидящий за решёткой был создан, чтобы только совершать идиотские поступки. Выпутываться из них приходилось другим людям.
Кучики — младшая поправила форму. Ну уж нет! Теперь Ичимару Гин вряд ли её одурачит.
***
Мацумото была в ярости. Выдирая клок за клоком из своей великолепной рыжей гривы, она откровенно материлась.
Два месяца прочёсывать какой-то занюханный Руконгай в поиске Пустых в то время, как... Тут Рангику запнулась. В то время, как что? Казнят придурка и ублюдка Ичимару? А какое ей до него дело? Совершенно никакого! Мацумото зажмурилась и с силой рванула расчёской по волосам.
« Вот тебе, идиотка! Вот тебе за то, что всё ещё думаешь о нём, за то, что надеешься, что он тоже думает о тебе!»
***
-Апчхи! - Гин шмыгнул носом. Это было странно, ведь шинигами никогда не болеют.
« Наверное кто-то вспоминает.» - лениво подумал он и принялся за прерванную трапезу.
***
Рукия остановилась у двери и вздохнула. Стакан в руке не придавал большой уверенности. Стыдно было признаваться, но она до безумия боялась входить. Было совершенно непонятно, что ждало её за этой дверью.
Эта неизвестность, когда не можешь даже предположить, что ожидает тебя через каких-то двадцать секунд, просто сжигала изнутри, заставляя сердце превращаться в маленький измученный комок страхов и сомнений. Даже когда он просто смотрел на неё, по коже девушки пробегал лёгкий морозец. Так было всегда, только в данный момент вокруг не было ни одного человека, лишь Он и она. И было совершенно не понятно, как она в одиночку сможет выдержать этот взгляд: заманивающий, удушающий, растворяющий опору под ногами. После такого не только смотреть ему в лицо не хочется, даже желание находиться в том же самом здании отпадает напрочь.
Рукия вздохнула.
***
Она тихо зашла в барак и даже не хлопнула, как обычно, дверью. Ичимару, сидящий напротив входа не поднял головы и остался недвижим, словно статуя. Девушка прошмыгнула к решётке и поставила стакан рядом с полупустым графином. Она так же тихо проскользнула через барьер и села, облокотившись на перила соседний камеры.
Её разморило и Шинигами прикрыла глаза, за что сразу же и поплатилась, услышав шёпот Ичимару.
- Подойди ко мне, Рукия-чан…
Глава 5
Только б не попасться в свои сети,
Только б не увлечься своим созданьем,
На любовь фальшивую не ответить
Обманувшись жаждою обладанья.
« Последнее испытание».
-Подойди ко мне, Рукия-чан...
Ичимару Гин — болезнь. Кучики поняла это сразу. С первого взгляда, с первого слова он начал проникать внутрь её тела, пробираясь по сосудам и венам, обжигая нервы. Когда он безмолвно смотрел на неё через решётку, не меняя положения тела, не издавая ни одного звука, долгие часы, улыбаясь ей своей странной, неживой улыбкой, девушке казалось, что время остановилось, а реальность перестала быть реальной и точки опоры изменили своё место положения. В те долгие моменты Рукия готова была отдать буквально всё за одно слово, чтобы только не провалиться в безумие истерики.
И сейчас, после долгого молчания он позвал её. Позвал так, как никогда раньше... Она поднимется и пойдёт, и сделает всё, что хочет этот человек. Лишь бы только он не пытал её больше, лишь бы только не молчал!
« Исполнительная девочка». - подумал Гин, высовывая руки из рукавов кимоно. Всё происходило именно так, как он запланировал. Вскоре Кучики Рукия станет его собственностью.
***
Капитан тринадцатого отряда смотрел на главнокомандующего. Теперь почти всё встало на свои места.
-Единственными людьми, знавшими Гина, немного более остальных являются: Кира, Мацумото и в некоторой степени офицер Кучики. Но в отличие от первых двух, десятый офицер твоего отряда не питает к преступнику никаких положительных эмоций. - Ямамото взглянул на своего ученика. - Также, - продолжил он. - Разведка второго отряда донесла, что Ичимару неоднократно пытался проводить с твоей подчинённой некоторые беседы, что показывает его интерес к этой девушке.
-Я не понимаю, тайчо. - признался Укитаке. - Почему было просто не усилить охрану?
-Охрану? - соотайчо многозначительно посмотрел на капитана. - Сколько бы не было охранников, Гин сидел бы за решёткой только до того момента, пока ему это не наскучило .
Ичимару — игрок, ему нужна публика и интересные события, происходящие вокруг. Кучики, оставленная с ним один на один, будет действовать непредсказуемо, тем самым подогревая его интерес, и Гин, в свою очередь, сделает всё, чтобы удивить единственного человека, находящегося рядом с ним. Самое главное, чтобы этот спектакль не зашёл слишком далеко.
-Я понимаю, учитель- Джуширо прикрыл глаза, чувствуя, как болезнь вновь пытается выйти наружу.
-Укитаке. - обратился Генрюсай к своему ученику. - Мне кажется, что сейчас самый подходящий момент, чтобы сменить охрану и дать офицеру несколько выходных. - главнокомандующий пристально посмотрел на Укитаке.
-Позаботься об этом.
Капитан тринадцатого отряда понимающе кивнул и уже повернулся, чтобы выйти, когда соотайчо произнёс:
Гину нельзя доверять. Даже закованный в цепи, Ичимару растворится до того момента, как ты успеешь открыть рот. Если мы хотим уничтожить его, то тогда нам придётся играть в те же игры, что и он.
***
Этот голос... Ему невозможно противиться. Рукия поднимается и идёт, словно загипнотизированный кролик в смертельные объятья удава. Горло пересыхает, и девушка нервно сглатывает.
« Нет! Ты же знаешь, что нет. Ну, давай же - скажи!» - бьётся в голове, но она делает шаг к клетке, за которой ждёт Он.
Ещё один...
Вот она уже на расстоянии вытянутой руки, и Ичимару улыбаясь, тянется через решётку и ловит её волосы длинными, тонкими пальцами. Глаза Кучики начинают слезиться, но девушка не смеет моргнуть, понимая, что если сделает это, то наваждение растает.
Ещё шаг...
Выражение лица Гина становится задумчивым, но улыбка всё равно не сходит с его лица. Мужчина приоткрывает рот и тихо шепчет ставшее уже таким привычным - «Рукия-чан.» Будто бы в ответ, в груди у девушки разливается что-то тёплое, томящее, что-то, что не удержишь внутри одной силой воли, и оно вырывается с хриплым дыханием наружу.
Ещё один...
Она обхватывает руками прутья решётки и Ичимару отпускает непослушную прядь, проводя пальцами по щеке. Рукия наклоняет голову в бок, чтобы лучше почувствовать, как его пальцы сползают вниз к подбородку и легонько приподнимают его вверх.
Ещё один маленький шаг...
Девушка оказывается вплотную к холодным прутьям. Гин наклоняется вниз. Его дыхание такое же, как и у неё: порывистое, сбивчивое. Она ловит его губами и уже не может сдержаться - всем телом тянется вверх. Мужчина улыбается и наклоняется ещё ниже, чтобы прошептать в раскрытые губы заветное: « Рукия!». Девушка пытается поймать его взгляд, но, как обычно, ей это не удаётся и по этому она придвигается ещё ближе, чтобы на мгновение ощутить вкус его поцелуя.
Гин просовывает руку через решётку и проводит ею по спине Рукии, заставляя её прижаться к себе вплотную. Кучики закрывает глаза и кладёт маленькую ладошку на грудь мужчины. Туда, где с каждой секундой всё чаще начинает биться каменное сердце предателя.
Где-то на заднем плане раздаётся скрип стальной двери, и холодные пальцы отпускают подбородок. Рукия вглядывается в темноту камеры, куда только что исчез человек, которого она ненавидела больше всего на свете.
Поворот головы, и от яркого света начинают безумно слезиться глаза. И время, вернувшееся в своё русло, заставляет поверить в то, что наваждение исчезло.
Бета/Гамма: Eswet,
Название: Десять дней.
Дисклеймер: Персонажи и мир Блича принадлежат Кубо Титэ, буквы - азбуке, сюжет фанфика — мне.
Варнинг: Смерть персонажа!!!! ООС. + фанфик бетится, но данный текст даже не вычитан(пока)!
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/ Рукия, Ренджи/Рукия
Саммари: Война окончена. Айзен погиб из-за предательства Гина, вновь переметнувшегося на сторону Готей 13. Всё вернулось на круги своя, вот только в камере предварительного следствия третьего отряда поселился предатель, осуждённый на смертную казнь. Ей понадобится всего десять дней, чтобы перестать его бояться, привыкнуть и забыть обо всём.
Жанр: Драма, местами Ангст.
Размер: миди
Статус: закончен.
Разрешение на размещение: только с шапкой.
Часть первая
Глава 0
« -Скучная у меня жизнь...Но если ты меня приручишь,
моя жизнь точно солнцем озарится. Твои шаги я
стану различать среди тысяч других. Заслышав
людские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя
походка позовёт меня, точно музыка, и я выйду из
своего убежища. И потом — смотри! Видишь, в
полях зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья
мне не нужны. Пшеничные поля ни о чём мне не
говорят. И это грустно! Но у тебя золотые волосы.
И как чудесно будет, когда ты меня приручишь!
Золотая пшеница станет напоминать мне тебя.
И я полюблю шелест колосьев на ветру...
Лис замолчал и долго смотрел на
Маленького Принца.
Потом сказал:
-Пожалуйста... приручи меня!»
А. Сент- Экзюпери.
« Маленький Принц»
В один прекрасный момент Рукия поняла, что больше не может. Мимо неё, разбрызгивая саке, пронеслась Мацумото. Далеко она, впрочем, не убежала. Споткнувшись об «отдыхающего» Иккаку, Рангику весело взвизгнула и грохнулась вниз. Через пару мгновений со всех сторон послышался пьяный гогот, Мацумото смеялась громче всех.
Пропивать премиальные... Девушка усмехнулась и поплотнее придвинулась к тёплому боку Ренджи. Было в этом что-то правильное. Война закончилась, Ичиго пришил Айзена, и арранкары попрятались в Уэко. Тишь, да гладь. Можно расслабиться и последовать любимой поговорке Мацумото: Заработал — пропей.
Следуя своим мыслям, Рукия потянулась за очередной бутылкой. Гадость — это точно. Делая глоток, девушка поймала на себе чей-то взгляд и подмигнула.
Кира сверлил всех мутными глазами. Хочет протрезветь, поняла Рукия. Похвально, только вот напрасно, после такого-то количества горячительного. И сколько же в него влезает? Хотя, с другой стороны, их с Рангику можно понять, ибо единственным выжившим из бойни, со стороны Айзена, оказался Ичимару, сидящий теперь в камере предварительного следствия третьего отряда. Не сладко ребятам...
Сделав глоток, Рукия пошатнулась. «Финиш!» - промелькнуло у неё в голове, и вслед за этим в глазах потемнело, как будто лампочку вывернули.
Эй! - среагировал Ренджи, получив бутылкой по плечу.
Вглядываясь секунды три в не подающее никаких признаков жизни тело, юноша меланхолично думал о том, как его встретит капитан. Хотя, при любом раскладе Абарай должен был получить в тык от Кучики - старшего, берёгшего сестру, как зеницу ока.
Но пусть уж лучше за дело, чем просто так. Ренджи подсел ближе к Рукии и положил её голову себе на колени. Через четыре часа на работу, пусть выспится.
***
Такого ещё не было. Весь Сейрейтей стоял на ушах. Победа... да, сладкое слово для искушённых. Сколько крови проливалось ради одного этого слова, сколько замков рушилось и сжигалось мостов. Капитан Ямамото смотрел на город- крепость и улыбался, только улыбка была отнюдь не радостной. Надо было что-то решать.
Во-первых: отправить третий и десятый отряды зачищать оставшихся пустых и следить за границами Руконгая. Чем дальше Мацумото и Кира от Гина, тем спокойнее, да...
Во-вторых: надлежало бы назначить кого-то из офицеров посерьёзнее, охранять преступника, хотя Ичимару, на удивление, вёл себя мирно. Складывалось не очень приятное впечатление, что он что-то задумал. Хотя, сдать Айзена, со всеми потрохами и переметнуться в последний момент на вражескую сторону — это неспроста, ох, неспроста. Да ещё и совет Сорока Шести медлит с приговором, небось пытаются разгадать его шараду. Вот только сам Ямамото, на их месте, даже не пытался бы — опасно для мозга. Гин просто был хорошим капитаном, и на этом точка.
***
Ренджи матерился. Про себя, конечно. Одновременно с этим он пытался отодрать от своей ноги Юмичику, слёзно просившего принести на обратном пути ещё пару... десятков единиц согревающего напитка и удержать Рукию, уютно посапывающую в районе подмышки Абарая..
До начала нового рабочего дня оставалось два часа...
Ренджи ни секунды не сомневался. Тащить невменяемую подругу в особняк — самоубийство. Не капитан, так многочисленная прислуга, прибьёт его на месте, а жить хотелось, особенно сейчас. Нежно поглаживая плечико Рукии, он заглянул ей в лицо. Старая боевая подруга в его глазах приобретала новые качества, и только слепой не мог заметить этого, а вот она не замечала. Для Рукии любовь — это запретная тема, у неё иммунитет, переболела. А вот Ренджи не мог, смешно сказать, с самого детства волочился, да толку-то. Хотя, не главное это в жизни, куда главнее сама жизнь.
Ох, Ренджи, как в воду глядел...
Уже занося Рукию в личные покои офицера тринадцатого отряда и окончательно расслабившись, он пропустил одну маленькую деталь, которая выплыла из сумерек комнаты и встала на дороге, сверля лейтенанта серыми глазами.
Сердце Абарая с размаху плюхнулось в пятки. Да что ж за день такой!
Капитан Кучики славился на весь Сейрейтей своей сдержанностью, но видно именно сегодня у неё был выходной.
-Объясни! бросил Бьякуя в лицо своему лейтенанту, который корчил из себя рыбу, выброшенную на сушу.
Смешно, но Ренджи даже нечего было сказать в оправдание. Мозг, помахав ручкой, последовал за сердцем.
Наблюдая, как быстро алкоголь выветривается из его подчинённого, тайчо вздохнул, и его лицо приняло обычное выражение.
-Спасибо, что принёс её. - Кучики отобрал драгоценную ношу. Руки лейтенанта бессильно опустились.
-Следующий раз, я надеюсь, - с нажимом на последнюю фразу, - Ты проследишь, чтобы такого больше не повторилось. Приказ ясен?
Абарай ошалело посмотрел на капитана.
-Можешь идти.
Юноша повернулся и на ватных ногах вышел из комнаты. Ему не видать Рукии также, как не видать её и рыжему Ичиго.
« Тварь ты всё-таки, Бьякуя-сама...»
***
Одним из последних развлечений главы клана Кучики стало самобичевание, интереснейшая штука, особенно в исполнении Бьякуи.
Он начал потихоньку, сверху вниз. Самое главное в процессе раздевания чужой женщины, как две капли воды похожей на давно почившую жену — это закрыть глаза. Закрыть глаза... Проще простого, а вот он не может. То ли из-за того, что она не просыпается и как бы не против, то ли из-за обречённого взгляда Абарая...
Ну, менос с этим, пусть спит в одежде. Всё-равно до начала рабочего дня остался только час...
***
Мужчина выходит вон, тихо прикрыв за собой сёдзи. Руки горят, а податливая память рисует образ синеглазой женщины, нежно улыбающейся ему через года. Небо начинает светлеть, и как по команде гаснут фонарики звёзд.
Где-то под этим небом высокий парень с волосами, забранными в хвост, заливает своё горе четвёртым по счёту литром саке и рассказывает о своей неразделённой любви, женщине с голубыми глазами, такими же грустными, как и у него.
На противоположном конце города, сняв белоснежное хаори, мужчина с кенсейканом в чёрных волосах, пытается привести себя в чувство, выплёскивая на лицо пригоршни ледяной воды.
А где-то, спрятанный от неба, дрожащий от холода, но не перестающий улыбаться, сидит Он и прозаично ждёт конца. Персонального Конца Света.
Она спит и ни о чём ещё не знает, ведь до начала рабочего дня ещё целый час...
Глава 1
« Вот тут-то и появился Лис.
-Здравствуй, -сказал он. «...»
-Кто ты? - спросил Маленький Принц. -
Какой ты красивый!
Я — Лис, - сказал Лис.»
А. Сент- Экзюпери
«Маленький Принц»
Рукия проснулась и ей сразу захотелось на Соукиоку. Быстрая и почти безболезненная смерть. Её тошнило: от «вчерашнего», выпивки и Мацумото, чьё имя всегда ассоциировалось с последним.
За слабо прикрытыми сёдзи были слышны гогот и перебранка солдатов. Следовало подняться с постели только ради того, чтобы на них наорать. Постанывая, Рукия сползла с футона. Про вчерашний день она мало что помнила, да не очень-то и хотелось.
Тихонько выскользнуть во двор, умыться, отдышаться и прополоскать рот — вот и всё счастье. Посидеть, подождать, пока закончится разминка и пойти поорать на потных
Бандерлогов - ежедневное развлечение юной Кучики.
Вот только маленькие радости часто заканчиваются на самом интересном месте...
Рукия уже было открыла рот, чтобы придать огласке своё присутствие, как перед её глазами появился капитан - большая редкость в тринадцатом отряде.
Укитаке улыбается, но как-то странно, натянуто.
-Доброе утро, Кучики.
-Доброе утро, тайчо!
Джуширо усмехнулся. Уж он-то знал, что вчера произошло, и нарочито бодрый тон подчинённой его не обманул.
Рукия, - голос почему-то серьёзный — плохой знак.
Длинные ресницы взлетают, и на капитана снизу вверх смотрят огромные глазища в пол-лица.
-Тебя вызывает генерал.
Взгляд маленькой шинигами становится испуганным и непонимающим.
«@#$%^&» - нецензурно всплывает в голове у девушки. « Попрыгунья — стрекоза, лето красное пропела, оглянуться не успела... Оглянуться не успела — вызывает генерал...»
***
Двадцать минут назад...
-Преступника Ичимару Гина решено казнить через десять дней.
-А-а-а-а... -протянул Шинсуй, проводя пальцами по краю шляпы. - Всё-таки решили? Долго они.
-В соответствии с законом, - продолжил доклад Ямамото, - Казнь бывшего капитана третьего отряда будет проведена через Соукиоку.
-Значит сегодня его будут переводить в Башню Раскаяния? - влезла Сой Фонг.- Мне кажется, нужно усилить охрану, причём на порядок. - подытожила она.
-Нет! - Генрюсай-соотайчо взглянул на капитана шестого . - Мы установили хорошую систему охраны в камерах третьего отряда. Именно оттуда Гина проводят на казнь.
-Но это не... - возмутился Киораку.
-Так решил совет Сорока Шести, - перебил его генерал. - И ещё... - соотайчо выдержал театральную паузу, - Я назначаю рядового офицера тринадцатого отряда Кучики Рукию...
Бьякуя широко распахнул глаза и стиснул зубы.
-...Десятым офицером и ставлю личным охранником преступника Ичимару Гина. Всё!
Укитаке подавился воздухом, и уже было открыл рот, чтобы возразить, но тут его толкнули плечом и схватили за локоть.
-Даже не смейте спорить! - капитан Унохана выразительно посмотрела в глаза побледневшему мужчине. - Генерал знает, что делает. А вы, поберегите здоровье!
Джуширо так и не нашёлся, что ответить и поплёлся вслед за остальными капитанами.
«Что же на уме у сенсея?»
***
Ямамото сидел за столом. Казалось, всё, что он делал, было правильно, но шинигами сомневался. Конечно, девочку было жалко, обычный рядовой офицер. Да вот не совсем...
Слишком уж она высоко забралась, слишком уж много знала, много умела. И Гина ненавидела... правильной ненавистью. Тем более, что Ичимару что-то задумал. Надо было усыпить его бдительность, и как думал соотайчо, назначение девочки как-то должно в этом помочь.
К вам офицер тринадцатого отряда, Кучики Рукия.- в дверь протиснулась голова лейтенанта.
Пригласи её сюда.
***
Рукия огляделась. Она не была здесь ни разу. Кабинет капитана, как кабинет капитана, только раза в три больше.
-Кхм... - Ямамото-соотайчо вывел девушку из размышлений, и она с готовностью вновь стукнулась лбом об начищенный пол. - У меня есть для вас задание, Кучики-сан...
И Рукия приготовилась слушать.
***
Кучики-младшая выбежала из бараков первого отряда. Влетев в проходящего мимо солдата, она даже не остановилась выслушать извинения, или отборный сейрейтейский мат. Какая разница. Полную «подзарядку» она уже получила, только что.
Повышение, значит... Выбили всё-таки у нии-сама. Рукия грустно улыбнулась, вспоминая те мысли и надежды, которые наполняли её, пока шинигами шла к соотайчо.
Думала, в Каракуру отправят. К Ичиго, Иноуэ, Чаду, такому знакомому и любимому шкафу. Ан, нет... Рукию передёрнуло.
Конечно, можно было бы просить, умолять,требовать, угрожать в конце концов... Но что бы это дало? Перед Ямамото выпендриваться — только воздух сотрясать.
Девушка остановилась. Сводило живот, и к горлу подступал тошнотворный ком. Неимоверно хотелось разрыдаться... в голос. Чтобы ОНА охраняла ЭТОГО... охраняла. Да Рукия скорее сама его придушит. Вот только... почему-то страшно, безумно страшно до дрожи в коленях. Чем она заслужила такое?
Вот и думай теперь, Кучики Рукия: как должен в такой ситуации поступать офицер, теперь уже ранговый.
***
Гин спал. В первый раз за последние чёрт-знает-сколько суток. Он перестал мёрзнуть, перестал хотеть есть и пить — благодать. Вот только, как назло, ему ничего не снилось.
***
Шинигами брела по наичистейшим улицам Сейрейтея. Через час она заступала в наряд. Попусту болтаясь по городу и вымещая свою злость на близлежащих стенах, девушка
думала, как она проведёт последующие десять дней наедине с человеком, которого боялась больше всего на свете.
Раньше ей казалось, что всё по справедливости, но теперь, разочаровавшись в своей точке зрения и вышестоящих органах, она чувствовала себя опустошённой.
Подойдя к казармам третьего отряда, Кучики остановилась. Голова была пуста. Ну и менос с этим, будь что будет!
Рукия с силой рванула железную дверь и вошла.
***
Визг открывающейся стальной двери разрушил все его планы на следующие три часа. Мужчина натянуто улыбнулся, но глаз не открыл. Может подумают, что сдох и выкинут за ворота, как мусор?
Глава 2
« - Поиграй со мной, - попросил Маленький Принц.
-Мне так грустно...
Не могу я с тобой играть, - сказал Лис.
Я не приручен.
Ах, извини, -сказал Маленький Принц.
Но, подумав, спросил:
А как это — приручить?»
А. Сент — Экзюпери
Маленький Принц.
Была середина рабочего дня. Ренджи дремал за столом лейтенанта, примостив голову на кипу неподписанных документов. Его пальцы нежно комкали смету продовольствия на следующую неделю.
В тот момент, когда Рукия, смущённо улыбаясь, начала снимать с себя одежду, раздался сильный хлопок, и перед подпрыгнувшим спросонья лейтенантом мелькнуло белое хаори его командира.
-Тайчо!
Ответа не последовало, и хаори исчезло в соседней комнате.
Если бы юноша не знал своего капитана, то он мог бы подумать, что у того что-то случилось. Но так как похожие инциденты происходили с завидной частотой, Абарай даже не мог помыслить, что у его командира плохое настроение, просто на удивление отвратительное.
Ренджи сел на краешек стула и обвёл мутным взглядом заваленный стол. Его снова потянуло в сон.
Бьякуя был в смятении. Он даже не решился подойти к соотайчо после того, когда все капитаны разошлись. Было как-то не по себе из-за того, что Генрюсай втянул в дело с Гином его приёмную сестру. Нужно было разобраться и подумать на досуге. Гин очень опасен. Риск того, что это его очередная уловка, был неимоверно велик. О чём думал Ямамото в тот момент, когда снимал основную охрану, оставляя Ичимару наедине с Рукией? Всё это было очень странно. Казалось, Генрюсай подыгрывает преступнику. Но зачем? Генерал слишком умён, чтобы делать такие ходы неосознанно. Нужно было посоветоваться с Укитаке.
Бьякуя взял первую попавшуюся под руки стопку бумаг, и аккуратно сложив их, направился к выходу, по пути «случайно» задев своего лейтенанта, опять заснувшего на работе.
«Надо будет лишить его премии». - отрешённо подумал Бьякуя и вышел с территории своего отряда.
Бумаги врезались в ладонь, но другого предлога тайчо шестого отряда сейчас не мог придумать. Да и этого хватит, чтобы отвести глаза посторонним.
***
Ичимару даже не посмотрел в её сторону. На его вечно улыбающемся лице не дрогнул ни один мускул. Постояв на одном месте десять минут и вглядываясь в неподвижную фигуру, Рукия уже было подумала, что он даже не дышит. Но крохотные капли рейацу, не блокируемые ограничителем, опровергали все радостные предположения девушки.
Вдруг, Ичимару медленно начал поворачивать голову. Кучики пробил озноб. Захотелось спрятаться куда-нибудь. Даже засевшее глубоко в мозгу осознание того, что он сейчас за решёткой не помогало. Преодолевая дрожь в коленях, шинигами начала приближаться к пленнику.
Ичимару немного приоткрыл прищуренные глаза, и его улыбка стала ещё шире.
-Не советую тебе этого делать, Рукия-чан. Я бы не хотел, чтобы тебя испепелило при
нашей первой, за такое долгое время, встрече.
Девушка остановилась и недоверчиво взглянула в лицо мужчине.
-Сой Фонг тут часа полтора прыгала вокруг этой клетки. Что она там нашаманила — не знаю, но проверять я пока поостерёгся.
Вот так вот! Всё так просто? Шинигами почему-то расслабилась. Сой Фонг, значит, прыгала...
Хорошо, что ещё не плясала. Вот зараза! Смертельный ужас куда-то пропал.
Ичимару с недоверием покосился на девушку.
-Рукия-чан, - опять послышался его насмешливо-тягучий голос. - А ты что тут делаешь? Если пришла мстить и изгаляться, то милости прошу...
Кучики зло усмехнулась.
-Простите, Ичимару-сан, я бы с удовольствием, да только по уставу не писано, так с пленными обращаться.
-Устав? - мужчина скептически скривился. - Я бы не стал доверять какой-то бумажке, написанной Генрюсаем в клозете, свою жизнь.
Шинигами вздохнула, и повернувшись к нему спиной, села.
С сегодняшнего дня, по этой бумажке, я являюсь вашим охранником и по этому, Ичимару-
сан, я надеюсь на ваше сносное поведение. Иначе, я самолично закопаю вас живьём.
-Окей, Рукия-чан! Мне кажется, мы договоримся.
Кучики поймала себя на том, что улыбается. Резко оборвав улыбку, девушка заёрзала на месте. « Если не смотреть ему в лицо, то кажется, что разговариваешь со старым товарищем...»
Шинигами тут же одёрнула себя.
-Нэ, Рукия-чан! - через какое-то время протянул Ичимару.
Девушка обернулась и упёрлась взглядом в осунувшееся и похудевшее лицо.
-Что? - довольно резко бросила она.
-Принесёшь водички, а?
Кучики закатила глаза. Как она могла забыть то, что ещё и кормить его должна. Большое спасибо, Ямамото-тайчо!
Сходив в ближайший барак и поругавшись со всеми, кто в нём был. Кучики - младшая, проклиная мерзкую змеюку-Ичимару, побежала во второй отряд, брать какую-то гадость, с помощью которой она должна будет проходить через барьер и удовлетворять все «прихоти» преступника.
Намучившись и конкретно разозлившись, маленькая шинигами ввалилась в барак с камерами только через два часа. На шее у неё висел отвоёванный у Сой Фон ключ, а в руке был зажат стакан с водой.
Ичимару оторвался от стены и прислонился лбом к решётке.
Рукия помедлила, но потом, вдохнула в лёгкие до отказа и прошла через барьер. Экс санбантайчо протянул руку и забрал стакан. При этом Рукия не почувствовала ни страха, ни злобы... и удивилась.
« У него жутко холодные пальцы...» - пронеслось в голове и угасло.
Гин пил жадно и много, а потом, оторвавшись от стакана, улыбнулся и попросил ещё.
***
Укитаке нервничал. Бьякуя смотрел на бывшего капитана и потихоньку сминал уголки документов. Даже ученик Ямамото-соотайчо не мог сказать ничего вразумительного по поводу назначения Рукии.
Тайчо!- вдруг раздалось откуда-то сзади. Бьякуя обернулся. К ним на всех парах приближался огромными прыжками Абарай Ренджи.
-Это правда?
Он остановился и согнулся, уперев руки в колени. Из его горла вырывались хрипы. Видно Ренджи бежал от самых казарм шестого отряда, находившихся в другом конце города.
-Это правда...- Абарай поднял голову и посмотрел капитану в глаза. - Что Рукию назначили сторожить преступника Ичимару?
На висках и верхней губе лейтенанта выступили мелкие капельки пота, а пальцы с силой сжимали ткань на коленях.
-Да.- бросил Бьякуя и вновь повернулся к Укитаке.
-Но...
Ренджи вытянул руку вперёд, словно хотел схватить командира за одежду.
Я не хочу об этом говорить! - с нажимом, но очень тихо произнёс мужчина и сделал шаг в сторону.
Рука Абарая, на секунду зависнув в воздухе, плетью рухнула вниз.
« Это же опасно! Как вы не понимаете, тайчо?»
***
Гин улыбался, смотря как девушка, облокотившись о стену, осела и прикрыла глаза. Это могло стать интереснейшей забавой. Его личный охранник, да? Его?
Вообще-то Гину в данной ситуации сторож был совершенно не нужен. Барьер, поставленный злобной мелюзгой Фон, был на удивление прочен. Ичимару два дня пытался его сломать, а потом бросил эту затею. С ограничителем на шее он не мог сделать ничего. Ни одной лазейки, ни одного недочёта в системе охраны, только бесполезная маленькая Кучики, которая была способна только на то, чтобы выполнять его прихоти. Этакая Ханатаро номер два.
Но во всём этом был плюс... Теперь у Гина появилась игрушка... новая. И как же он с ней
поступит? Надо было подумать. Мужчина закусил губу.
Глава 3
Поднимите им веки пусть видят они
Как бывает, когда слишком много в крови
Серебра!!!...
Э.М. Шклярский.
Давай поиграем в Бога, Рукия-чан?...
Гин предполагал, а ситуация располагала. В его жизни появился просвет. Мозг, доселе сохранявший спокойствие, вновь начал работать. Судьба человека - интересная игрушка. Её можно было прочитать, просчитать, выстроить и ... разрушить. Последнее оказывалось самым лёгким и приятным. Чувствовать, как в твоих руках дрожит и теплится чья-то жизнь, потихоньку сжимать пальцы в кулак и, вуаля! Она разлетается на мелкие кусочки. Ощущение такое, словно ты душишь маленького и беззащитного цыплёнка, солнечный комочек пуха и жизни, ломаешь ему шейку и хрупкие косточки, слышишь предсмертный жалостливый писк, полный боли, непонимания и отчаяния. Гин сжал ладони; ощущение эйфории и радости наполнили его. Сломать Кучики Рукию, раздавить, изнасиловать душу и выкинуть — пусть
подыхает... Какое счастье!
Всё, что было у Гина, всё, чем он владел на данный момент — это была его сила. Сила убеждения, плетения интриг и чуткого, какого-то звериного обаяния. Он не был Айзеном, игравшим с людьми, как с марионетками, но он был его учеником, постигнувшим эту науку и адаптировавшим её под себя.
Сейчас Ичимару было наплевать, что он сидит за решёткой и связан по рукам и ногам. Это даже на руку. Было на руку и то, что Кучики считает его преступником, исчадием Ада. Её страх витал в воздухе и Гин им питался. Мужчина, как никто другой знал, что Зло притягивает лучше любого магнита.
***
Ренджи молчал. А что можно было сказать? Капитан выжидающе смотрел на него, ожидая каких-либо действий. В Каракуру, значит, вместо Рукии.
Отчаяние лишает воли...
Абарай поднялся и, поклонившись, удалился по направлению к Сенкаймон. Ему было тревожно - словно штиль перед бурей. Воздух загрубел, перестал быть прозрачным. Все звуки превратились в далёкое эхо, даже время стало течь медленнее. Сердце билось, в отчаянии пытаясь пробить рёбра и спрятаться, затаиться где-нибудь.
« Не сходи с ума!»- бьётся и пульсирует в голове одна-единственная мысль, подкинутая разумом.
-Дождись меня, Рукия... - шёпотом, чтобы ни дай бог, кто-нибудь не услышал.
Ворота медленно открываются, и юноша быстрым шагом входит внутрь.
Пять дней...
***
Рукия вышла подышать воздухом. Солнце светило прямо в глаза. Шинигами зажмурилась. Где-то поблизости слышались громкие выкрики. Солдаты всегда были шумным народом, а вечные разборки между отрядами не прекращались ни на секунду и были таким же привычным делом в Сейрейтее, как и война.
Ичимару дрых, или просто делал вид, по этому у неё появилось свободное время, чтобы отдохнуть и подумать на досуге.
Девушка зло рванула чёлку, лезшую в глаза и начала массировать жестоко пульсирующие виски.
« Ну ты и посмешище, Рукия! Раньше, слыша его голос, казалось, что тебя окунают в дерьмо, а что теперь? Что изменилось? Неужели привыкла, смирилась? Да нет, тут что-то другое...»
Она оторвала ледяные пальцы от лица. Надо ли искать вообще какой-то выход, оправдываться перед собой. Не легче, просто плыть по течению, авось как-нибудь. Вот только «авось» уже не пройдёт, не с этим человеком. Всё меняется со скоростью шумпо, и в этом времявороте уже невозможно найти себя. Неуютно до омерзения, а кто виноват? Сама ведь... и ещё Он. Он в первую очередь.
Кучики взглянула на забор. За ним кипела жизнь, были люди, брат, Ренджи. Поймав себя на этой мысли, Рукия ужаснулась. Ведь по стечению обстоятельств получалось, что пленником был не только Ичимару, но и она тоже. Только из этой тюрьмы её никто не спасёт, даже бравый Ичиго, который горазд вскрывать любые замки и решётки. Рукия была на свободе, но в то же время оказалась пленницей закона.
-Скорее бы тебя уже казнили... - произнесла в слух она давно вертевшуюся на языке мысль и села, уткнув голову в колени.
***
-Скорее бы тебя уже казнили...
Гин дёрнулся, словно от пощёчины. Тихий голос, раздавшийся из-за двери, как огромная рука поднял его за шиворот и с силой опустил вниз. Ичимару стало... обидно. Странное чувство, которое он испытывал разве что только в детстве.
Хотелось есть. Ну, ничего, сейчас он отыграется.
-Рукия-чан!...
***
Кучики проклинала всё на свете. В одной руке она держала поднос с едой для осуждённого, а другой пыталась поправить косоде, сползавшее с плеча. О том, что Ичимару Гин такой же человек, как и все остальные и имеющий свойство быть голодным, она почему-то позабыла. Рукия была зла на себя. Сколько раз можно делать одну и ту же ошибку? Если вспомнить, то в Каракуре она целыми днями гоняла Ичиго, не заботясь о том, что тот ничего не ел целыми днями. Только злой взгляд и реплика: « Заткнись, я ничего не хочу слышать пока не поем!» приводили шинигами в чувства.
Рукия улыбнулась, в груди разлилось что-то тёплое, успокаивающее. В памяти возник образ рыжего товарища, которого она любила, словно младшего бората.
« Эх, Ичиго, Ичиго, знал бы ты, как мне сейчас тяжело...»
***
В дверной проём с трудом протиснулась Кучики. Что-то прошипев себе под нос, она поставила поднос с тарелкой, в которой было что-то напоминающее суп, графин и стакан на пол и плотно прикрыла дверь.
В животе у Гина заурчало. Он поднялся со стула и выжидающе подошёл к решётке.
Шинигами вздохнула, подняла свою ношу и направилась к камере.
Каждый раз, когда Рукия проходила через защитное поле, она ощущала несильный толчок. Сегодня этот толчок был на удивление мощным, и девушка пошатнулась. Стакан, стоявший на самом краю подноса, не выдержал такого колебания, накренился и с громким стуком упал на пол, обдав ноги девушки дождём из осколков.
Рукия быстро просунула через решётку уцелевшее содержимое подноса и присев начала собирать останки бесценной посуды.
Гин, не предпринявший никаких действий, стоял и смотрел на происходящий у его ног маленький спектакль.
Кучики, пытавшаяся поскорее закончить с уборкой и выйти из барака вон, чтобы перестать ощущать на себе этот тяжёлый взгляд, вдруг тихо вскрикнула и удивлённо посмотрела на зажатый между пальцами осколок, на котором появились красные разводы. Рукия вынула стекляшку из пальца. Кровь тут же начала струйкой течь вниз.
Девушка переложила осколки в другую руку и уже повернулась, чтобы выйти вон,
но тут её локоть сжала холодная рука Ичимару.
Всё произошло за долю секунды...
Гин осторожно взял её за запястье и просунул его через решётку, приблизив лицо к пострадавшим пальчикам.
***
-Ич-чимару-сан... - послышался приятный голос с хрипотцой.
Гин поднял голову и увидел огромные, синие, безумно испуганные глаза. Как же его это возбуждало!
Рукия не пыталась вырваться, а просто стояла остолбенев и смотрела, как он медленно наклоняет голову к ладошке и обдав её тёплым дыханием, начинает слизывать кровь с пальцев.
« Попалась!» - проносится в голове у Ичимару в тот момент, когда он чувствует, как дрогнула маленькая ручка девушки от прикосновения его языка к холодной коже.
Глава 4.
Если мимо пройдет, говори — повезло,
Сеять хаос и дрожь - вот его ремесло.
Или сетью слов передергивать рот.
Квазимодо-урод, Квазимодо-урод.
Э. Шклярский.
Страх — это ожидание чего-то худшего и полное нежелание это худшее принимать.
Рукия боялась. Она ощущала, как это липкое и вязкое чувство растекается по её телу, заполняет каждую клеточку. Так страшно ей ещё никогда не было. Раньше её страх всегда был обоснованным: противник слишком силён, не сможет защититься, не сможет защитить, погибнет... Ичимару не хотел её убивать, у него и меча-то даже не было. Тогда почему она вся дрожит? Дрожит от омерзения и СТРХА.
Рукия дернулась и её рука выскользнула из холодных пальцев ублюдка. Резко повернувшись, девушка рванула к выходу. Сердце билось о грудную клетку неистово и часто, и его стук отдавался в ушах. Шинигами на полном ходу толкнула тяжеленную дверь плечом так, что та ударилась о стену и с громким хлопком закрылась, чуть не придавив бедную Рукию.
Что это было и как это объяснить, Кучики поморщилась от пульсирующей боли в левой руке.
Фирменный знак внимания от Ичимару Гина?
Тихонько, миллиметр за миллиметром раскрывать плотно сжатую в кулак ладонь и шипеть от боли. Странно, но она даже не вспомнила про осколки, которые сейчас с силой выдирала из руки. Кровь заливалась в рукав и противно щекотала кожу. Рукия усмехнулась. Один-ноль, в пользу Ичимару, но она это так не оставит...
***
Она сбежала. Гин улыбнулся, проводя языком по губам. Вкус Её крови был на столько приятен, что он самостоятельно никогда бы не остановился. Мужчина прислонился горячим лбом к стене. Хотелось ещё... Видеть сквозь чёлку, как округляются от страха и без того большие глаза, вдыхать запах железа, чувствовать как дрожат тонкие пальцы. Это ощущение... как будто раздеваешь девственницу. Гин зажмурился. Так непонятно и так приятно. Его безумие смешанное с Её ненавистью...
Желудок напомнил о своём существовании и Ичимару поморщился. Почему именно сейчас, когда он только начал понимать какую-то очень важную вещь? Гин оторвался от стены и подошёл к подносу, так заботливо оставленному Рукией.
Мужчина наклонился, чтобы взять тарелку, и тут его взгляд упал на пол рядом с камерой. Тот был полностью усеян бурыми каплями, стекавшими к небольшой луже. Дальше красные точки становились реже, прокладывая дорожку до самой двери.
Гин покачал головой.
-Какая же ты неосторожная, Рукия-чан...
***
Кучики лечила себя, медленно, но верно. Быстро не получалось, ибо сосредоточиться только на ранах было почти невозможно. Мысли ершились в в голове, опережая одна другую. Шинигами казалось, что она попала в какую -то страшную сказку, конец которой был отнюдь не счастливым. Складывалось такое впечатление, что её специально испытывали, но зачем? Этот вопрос оставался риторическим и огласке не подлежал.
Вдруг Кучики осенило. Она не знала, как ей вернуться назад. Просто зайти было нереально, сбежать тоже. Какая-то сила держала её здесь, не давая и шагу сделать в сторону. И ещё мучил вопрос: почему? Почему он так поступает с ней? Зачем ему понадобилось делать ЭТО?
Просто решил поиграть на нервах, или... На счёт Или вообще не стоит задумываться, да и ожидать логики от человека у которого над головой светится ореол идиотизма, не следует.
Рукия придирчиво осмотрела оконченную работу и удовлетворившись результатом поднялась со ступенек. Надо выпутываться из сложившейся ситуации, и придумывать как это сделать придётся ей, потому что человек, сидящий за решёткой был создан, чтобы только совершать идиотские поступки. Выпутываться из них приходилось другим людям.
Кучики — младшая поправила форму. Ну уж нет! Теперь Ичимару Гин вряд ли её одурачит.
***
Мацумото была в ярости. Выдирая клок за клоком из своей великолепной рыжей гривы, она откровенно материлась.
Два месяца прочёсывать какой-то занюханный Руконгай в поиске Пустых в то время, как... Тут Рангику запнулась. В то время, как что? Казнят придурка и ублюдка Ичимару? А какое ей до него дело? Совершенно никакого! Мацумото зажмурилась и с силой рванула расчёской по волосам.
« Вот тебе, идиотка! Вот тебе за то, что всё ещё думаешь о нём, за то, что надеешься, что он тоже думает о тебе!»
***
-Апчхи! - Гин шмыгнул носом. Это было странно, ведь шинигами никогда не болеют.
« Наверное кто-то вспоминает.» - лениво подумал он и принялся за прерванную трапезу.
***
Рукия остановилась у двери и вздохнула. Стакан в руке не придавал большой уверенности. Стыдно было признаваться, но она до безумия боялась входить. Было совершенно непонятно, что ждало её за этой дверью.
Эта неизвестность, когда не можешь даже предположить, что ожидает тебя через каких-то двадцать секунд, просто сжигала изнутри, заставляя сердце превращаться в маленький измученный комок страхов и сомнений. Даже когда он просто смотрел на неё, по коже девушки пробегал лёгкий морозец. Так было всегда, только в данный момент вокруг не было ни одного человека, лишь Он и она. И было совершенно не понятно, как она в одиночку сможет выдержать этот взгляд: заманивающий, удушающий, растворяющий опору под ногами. После такого не только смотреть ему в лицо не хочется, даже желание находиться в том же самом здании отпадает напрочь.
Рукия вздохнула.
***
Она тихо зашла в барак и даже не хлопнула, как обычно, дверью. Ичимару, сидящий напротив входа не поднял головы и остался недвижим, словно статуя. Девушка прошмыгнула к решётке и поставила стакан рядом с полупустым графином. Она так же тихо проскользнула через барьер и села, облокотившись на перила соседний камеры.
Её разморило и Шинигами прикрыла глаза, за что сразу же и поплатилась, услышав шёпот Ичимару.
- Подойди ко мне, Рукия-чан…
Глава 5
Только б не попасться в свои сети,
Только б не увлечься своим созданьем,
На любовь фальшивую не ответить
Обманувшись жаждою обладанья.
« Последнее испытание».
-Подойди ко мне, Рукия-чан...
Ичимару Гин — болезнь. Кучики поняла это сразу. С первого взгляда, с первого слова он начал проникать внутрь её тела, пробираясь по сосудам и венам, обжигая нервы. Когда он безмолвно смотрел на неё через решётку, не меняя положения тела, не издавая ни одного звука, долгие часы, улыбаясь ей своей странной, неживой улыбкой, девушке казалось, что время остановилось, а реальность перестала быть реальной и точки опоры изменили своё место положения. В те долгие моменты Рукия готова была отдать буквально всё за одно слово, чтобы только не провалиться в безумие истерики.
И сейчас, после долгого молчания он позвал её. Позвал так, как никогда раньше... Она поднимется и пойдёт, и сделает всё, что хочет этот человек. Лишь бы только он не пытал её больше, лишь бы только не молчал!
« Исполнительная девочка». - подумал Гин, высовывая руки из рукавов кимоно. Всё происходило именно так, как он запланировал. Вскоре Кучики Рукия станет его собственностью.
***
Капитан тринадцатого отряда смотрел на главнокомандующего. Теперь почти всё встало на свои места.
-Единственными людьми, знавшими Гина, немного более остальных являются: Кира, Мацумото и в некоторой степени офицер Кучики. Но в отличие от первых двух, десятый офицер твоего отряда не питает к преступнику никаких положительных эмоций. - Ямамото взглянул на своего ученика. - Также, - продолжил он. - Разведка второго отряда донесла, что Ичимару неоднократно пытался проводить с твоей подчинённой некоторые беседы, что показывает его интерес к этой девушке.
-Я не понимаю, тайчо. - признался Укитаке. - Почему было просто не усилить охрану?
-Охрану? - соотайчо многозначительно посмотрел на капитана. - Сколько бы не было охранников, Гин сидел бы за решёткой только до того момента, пока ему это не наскучило .
Ичимару — игрок, ему нужна публика и интересные события, происходящие вокруг. Кучики, оставленная с ним один на один, будет действовать непредсказуемо, тем самым подогревая его интерес, и Гин, в свою очередь, сделает всё, чтобы удивить единственного человека, находящегося рядом с ним. Самое главное, чтобы этот спектакль не зашёл слишком далеко.
-Я понимаю, учитель- Джуширо прикрыл глаза, чувствуя, как болезнь вновь пытается выйти наружу.
-Укитаке. - обратился Генрюсай к своему ученику. - Мне кажется, что сейчас самый подходящий момент, чтобы сменить охрану и дать офицеру несколько выходных. - главнокомандующий пристально посмотрел на Укитаке.
-Позаботься об этом.
Капитан тринадцатого отряда понимающе кивнул и уже повернулся, чтобы выйти, когда соотайчо произнёс:
Гину нельзя доверять. Даже закованный в цепи, Ичимару растворится до того момента, как ты успеешь открыть рот. Если мы хотим уничтожить его, то тогда нам придётся играть в те же игры, что и он.
***
Этот голос... Ему невозможно противиться. Рукия поднимается и идёт, словно загипнотизированный кролик в смертельные объятья удава. Горло пересыхает, и девушка нервно сглатывает.
« Нет! Ты же знаешь, что нет. Ну, давай же - скажи!» - бьётся в голове, но она делает шаг к клетке, за которой ждёт Он.
Ещё один...
Вот она уже на расстоянии вытянутой руки, и Ичимару улыбаясь, тянется через решётку и ловит её волосы длинными, тонкими пальцами. Глаза Кучики начинают слезиться, но девушка не смеет моргнуть, понимая, что если сделает это, то наваждение растает.
Ещё шаг...
Выражение лица Гина становится задумчивым, но улыбка всё равно не сходит с его лица. Мужчина приоткрывает рот и тихо шепчет ставшее уже таким привычным - «Рукия-чан.» Будто бы в ответ, в груди у девушки разливается что-то тёплое, томящее, что-то, что не удержишь внутри одной силой воли, и оно вырывается с хриплым дыханием наружу.
Ещё один...
Она обхватывает руками прутья решётки и Ичимару отпускает непослушную прядь, проводя пальцами по щеке. Рукия наклоняет голову в бок, чтобы лучше почувствовать, как его пальцы сползают вниз к подбородку и легонько приподнимают его вверх.
Ещё один маленький шаг...
Девушка оказывается вплотную к холодным прутьям. Гин наклоняется вниз. Его дыхание такое же, как и у неё: порывистое, сбивчивое. Она ловит его губами и уже не может сдержаться - всем телом тянется вверх. Мужчина улыбается и наклоняется ещё ниже, чтобы прошептать в раскрытые губы заветное: « Рукия!». Девушка пытается поймать его взгляд, но, как обычно, ей это не удаётся и по этому она придвигается ещё ближе, чтобы на мгновение ощутить вкус его поцелуя.
Гин просовывает руку через решётку и проводит ею по спине Рукии, заставляя её прижаться к себе вплотную. Кучики закрывает глаза и кладёт маленькую ладошку на грудь мужчины. Туда, где с каждой секундой всё чаще начинает биться каменное сердце предателя.
Где-то на заднем плане раздаётся скрип стальной двери, и холодные пальцы отпускают подбородок. Рукия вглядывается в темноту камеры, куда только что исчез человек, которого она ненавидела больше всего на свете.
Поворот головы, и от яркого света начинают безумно слезиться глаза. И время, вернувшееся в своё русло, заставляет поверить в то, что наваждение исчезло.
-
-
23.05.2011 в 17:47Скажите, а другие части уже вышли?)
-
-
07.06.2011 в 14:11