От шикая до...

[Murury]

Автор: Murury
Название: От шикая до...
Предупреждение: странный обоснуй, AУ.
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Айзен/Хирако
Жанр: Ангст
Саммари: "Айзен изучал. Хирако злобно косился, оскалив зубы. Красные блики бродили по стеклу, одежде и лицам – им, наверное, было глубоко наплевать, что тут происходит"
Примечание: писалось на АУ-челлендж на заявку "Хирако - зампакто Айзена"
Дисклеймер: Всё принадлежит Кубо.


Айзен не знал, почему ему достался именно такой зампакто.
- Твою ж мать. Просто верь мне, идиот. – Хирако хмурится, зависнув над ним прямо в воздухе, скалит зубы.
Айзен тяжело поднимается на ноги из кучи зеркальных осколков. Ещё чего. Он не верил, никому и никогда – так с чего бы делать исключения? Даже для собственного зампакто. В горле застревает глухое раздражение – знакомо-незнакомо. У него довольно тяжело вызвать подобные эмоции – вот только взбалмошному зампакто это удаётся раз за разом.
Хирако кривит губы, опускается на пол, хрустнув подошвами кожаных ботинок об осколки.
- Чёрт, Соуске, как же ты мне надоел, если бы ты только знал. Зачем я тебе только имя своё сказал, а? Иди к чёрту.
Дальше Айзена буквально вышвыривают из собственного внутреннего мира. Несколько минут ему не удаётся изгнать с лица неподобающе-взбешенное выражение, но привычка берёт своё.
Солнечный блик на лезвии так похож на ухмылку его зампакто. Слишком похож.
Хирако.

- Ха, ну ты и слабак, Соуске. – голос послышался прямо в голове, будто бы отовсюду.
Айзен отвлёкся на мгновение, и его тут же отшвырнуло к стене ударом мощной костяной конечности.
Ками, как глупо… Его, Соуске Айзена, так вот просто прикончит самый обычный Пустой. Тот, кажется, игрался – скалил клыки на подвижной маске, ухмылялся, хихикал, отпускал глупые издевательские комментарии… а теперь ещё и голоса в голове.
- Соуске, ты туп, как пробка. – какие-то осколки вгрызались в спину и в бок. Больно уже не было, только мокро и досадно. Сознание куда-то уплывало вместе реацу – не так уж её и много у рядового без шикая. – Поднимайся, давай! Я не для того… - голос начинал походить на шум, как морские волны или помехи на радио. - …рако!
Стоп.
Всё окружающее вдруг остановилось. Туман из головы ушёл, и Айзен недоумённо моргнул. Что происходит?
А потом пришла острая, жгучая, жаркая боль. Из горла вырвалось что-то, весьма походящее на позорный и придушенный вопль – кажется, он упал на какие-то осколки боком, так что вся правая половина тела ощущалась сплошной рваной раной – и, кажется, ещё что-то с костями…
Боль исчезла. Резко, как отрезало. Пустой заносил над ним одну из острых ручко-ножек – минуты три уже как.
- Эй. – кто-то тронул его ногой под рёбра. Больно не было. – Соуске-е…
Айзен скосил глаза.
Сначала были лакированные дорогие ботинки. Узкие тёмные джинсы и ремень с крупной пряжкой. Потом – рубашка, не застёгнутая до конца. Потом – агрессивно приподнятая верхняя губа, тонкий нос и неприятно-острые серые глаза. Ещё была ровная стрижка под каре.
Очень странный юноша.
Секунда. Две.
- Так значит, - спокойно спросил Айзен, - ты и есть мой зампакто?
Тот ехидно оскалился, скрестил руки на груди, наклонился.
- Ха, надо же, догадался… так ты иногда всё же включаешь мозги? Какая чумовая новость.
Почему-то Айзен тут же почувствовал к нему неприязнь. Это было странно – так быстро вывести его из себя не удавалось ещё никому. Этот… меч был слишком… Слова почему-то не получалось подобрать. «Слишком» - решил Айзен про себя.
Тот тем временем огляделся, шутовски покачал головой, глядя на Пустого, потыкал пальцем, брякнув что-то вроде «Горячо-о…», цокнул языком. Снова перевёл взгляд на Айзена.
- Я чего пришёл-то, собственно? Я – Хирако. Не забудь… Соуске-бо.
Так Айзен получил шикай.

- Да что ж ты нахрен творишь, ублюдок?! – Хирако выгнулся, зашипел от боли.
Айзен спокойно, чуть холодновато улыбнулся.
Хирако был с ног до головы опутан белыми склизкими нитями, растянувшими его на зеркальном полу. Дёргался, жёг реацу, нервно и обозлено скалил зубы. Волосы у него немного спутались, и это почему-то Айзена раздражало.
Но не так уж сильно.
Ведь получилось же.
Можно сказать, он был очень, очень доволен.
Присел рядом.
- Это, Хирако, - он как-то особенно, почти смакуя, произнёс его имя, - холлоуфикация. – Он протянул руку и погладил одну из нитей. Та, будто подстёгнутая лаской, ещё сильнее прижалась к телу зампакто. – Ты же отказался давать мне банкай, так? – он снова улыбнулся. – Прости, - почти виновато, - но мне нужна сила. А ты, - он наклонился почти к самому его лицу, - так упрям. Мой зампакто.
Потом Хирако кричал. Выл, бился, совсем не по человечески уже, по-звериному – Айзен его не осуждал. Это должно быть, очень больно, когда саму твою сущность выворачивают наизнанку. Очень.
По огромной зеркальной комнате шли трещины – потолок, пол, стены. Айзену не было страшно. Он чувствовал, как меняется сам.
Сила. Возможности. И что с того, что ради этого пришлось поступиться чем-то незначительным, вроде желания своего зампакто.
Хирако.
Уже не кричал. Просто его затягивало какой-то белой пеленой, изгибающегося, ломающегося, бьющегося, как рыба, выброшенная на берег. Какой упорный и глупый. Всё ещё надеется вырваться. А может, это просто физический инстинкт. Но разве можно понятие «физический» применять к зампакто?
Вопрос был интересным и требующим дальнейшего разбора. Дальнейшего. Потом.
Потому что стены, наконец, развалились, рассыпались с оглушающим треском.
Мощь, небывалая сила и мощь. Какое там в десять раз – намного, намного больше. Невероятно. Прекрасно. Да как мог он скрывать от Айзена такое?..
И раздражение со злостью куда-то исчезли.
Для банкая Айзену требовалось теперь приказать – «Разбейся».
Без имён.

…Стены теперь были стеклянные – и за ними была клубящаяся, то и дело вспыхивающая красным темнота. По одежде и телу бродили жутковатые, почти ощутимые блики.
Он сидел у одной из этих… поверхностей, подтянув к себе колени.
Первое, что бросилось в глаза – волосы. Длинные, прямые, на ощупь, наверное, мягкие… но это была не та мысль. А волосы двинулись, как живые, поля по стеклу – Хирако поднял голову.
Ничего хорошего его взгляд не предвещал. А глаза у него были – как у Пустого. С чёрными белками и оранжевым глазным яблоком, даже, кажется, светящиеся. Это был довольно… любопытный феномен.
Слегка пошатнувшись, по стенке, не отрывая взгляда исподлобья, зампакто поднялся на ноги. Те его едва держали, похоже. Щегольская одёжка сменилась старинным, белым с серыми цветами кимоно. У Хирако оно, похоже, вызывало явное отвращение.
- Айзен… - голос у него был хриплый и почти физически тяжёлый. – Да как ты… - дальше Хирако должен был сказать «посмел» или «мог».
Это бы и определило дальнейшее, всё.
Хирако молчал и тяжело дышал.
Айзен почти укоризненно покачал головой, и пошёл к нему. Стекло под ногами отзывалось дрожью и гудением, а Хирако инстинктивно пытался встать как можно прямее – он не хотел выглядеть жалко.
- Хирако. – Айзен не улыбался и не хмурился. – Хорошо, что ты не умер. – это и правда было хорошо. Всё-таки… нет, при необходимости Айзен, не задумываясь, от него избавился бы.
Но необходимость была не такой уж насущной, а за пару десятилетий к взбалмошному духу меча Соуске привык.
А тот смотрел. В глаза - внимательно, зло – будто что-то ища.
- Мать твою, Соуске. Я же знал, что ты что-то задумал. Неужели просто мне поверить, - он выделил слово голосом, - для твоей ссохшейся душонки было так тяжко, а? – говорил он с паузами, собирая силы чуть не для каждого слова. – Что ты со мной сотворил? Кто я теперь, а? – Хирако как-то почти вдохновенно подался вперёд. – Да скажи же!!! – это был крик, истерика, и Айзену совсем не хотелось знать, каких усилий она ему сечас стоила.
Он слушал очень внимательно, склонив голову набок. Участливо даже.
- Ты? О… довольно забавный вопрос, кстати. Некое соединение зампакто и пробуждённой в душе сущности Пустого. Поздравляю, - Айзен улыбнулся, легко и так, будто ему и правда было дело до Хирако, - теперь ты единственный в своём роде.
Улыбка сделалась вежливо-острой, отстранённой.
Хирако расширил глаза, глядя куда-то сквозь него. По его лицу бродили красноватые отблески и полутени.
- Что ты со мной сделал… - прошептал он. Неслышно, одними губами. Схватился за голову, медленно сползая вниз. – Ублюдок Соуске… что… ты, урод, меня наизнанку же вывернул! Ты…
Нет, Айзен не намеревался этого слушать. Схватил за волосы, рывком ставя на ноги - просто опасался, что если схватить за шиворот, то кимоно останется у него в руках. Поднял. Хирако себе не изменил – тут же Айзену в запястье неприятно вцепилась чужая рука, послышалось ругательство.
Взгляд его прояснился. Как Айзен и предполагал, его зампакто очень быстро отходил от шокового состояния. А уж если дать толчок…
Хирако снова выругался и неуклюже отпихнул его от себя. Сполз по стене снова, уже не отрывая от него взгляда. Из кимоно теперь торчала его нога – жилистая, худая. Телосложением Хирако вообще несколько походил на подростка – нескладный, худой, весь состоящий из одних только острых углов.
Краем сознания Айзен отметил, что ноги у Хирако босые. И что на бедре у него остался шрам – широкий и белый. На Соуске он давно затянулся и исчез, стараниями медиков из четвёртого.
Айзен изучал.
Хирако злобно косился, оскалив зубы.
Красные блики бродили по стеклу, одежде и лицам – им, наверное, было глубоко наплевать, что тут происходит.
Хирако прикрыл глаза, откинувшись головой на стекло, вытянул до этого согнутые в коленях ноги. Вздохнул, как-то… устало? Прикрыв глаза ладонью.
- Ну что? Получил, что хотел, а? Убирайся, Соуске. Убирайся отсюда. – Он как-то неестественно дёрнул пальцами. - Достала уже твоя рожа. – выдохнул сквозь зубы и зачем-то повторил. – Достала.
- Хирако. – Айзен уходить не собирался. Пока всё намеченное не сделано.
Тот молчал.
Почти демонстративно.
И вообще усиленно делал вид, что один тут.
- Хирако. – он присел на корточки. Без опаски – как бы Хирако не хотелось, реального вреда причинить он не сможет. Сил не хватит. Сейчас.
Никого не было. И ублюдка Соске, который творил, что хотел, и ненавистных банкайных тряпок, и длинных, тяжёлых патл тоже не было. Чёрт. Он же всегда был за него. Так почему?!..

У Айзена были горячие, полные и сухие губы.
У Хирако были совсем не мягкие, жёсткие, будто пакля, волосы.
Хирако пихался и отворачивался, но Айзен не считал мнение зампакто важным сейчас. Так удачно вышло, что тот не может сопротивляться. Можно ведь, в конце концов, просто немного прижать его - их общей, но подчиняющейся теперь Айзену полностью - реацу. Ему и этого хватит.
- Соуске, Соуске-е... - Тихо, почему-то очень тихо говорил Хирако. - Какая же ты всё-таки падаль, шваль, знаешь, ты... – это было похоже на болезненный бред или на кучу сваленных в нарезке кадров.
- Замолчи. – Айзен держал его за волосы на затылке, не позволяя отвернуться. Он не собирался запороть этот момент – слишком долгой была подготовка.
Не к поцелую, конечно. Просто возиться с слишком принципиальным и упрямым зампакто ещё сотню лет Айзен не горел желанием. Совершенно. Потому – требовалось его… надломить. Как кривой росток на селекционном винограде.
Завершить проделанную работу.
Сыграть в мелодии последний аккорд.
А способы… Ками, какая чушь.
- Я тебя ненавижу. – Это прозвучало легко и чётко. Как треск сломанной ветки.
Айзен засмеялся. Тоже легко.
- Прости. Не могу ответить взаимностью.