Si vis pacem para bellum (лат.)
* Название: Без надежды.
* Автор: Виктория РОВ.
* Бета: Алмит.
* Фэндом: «Блич».
* Жанр: Драма, ангст, хентай.
* Рейтинг: R.
* Пейринг: Рендзи/Рукия, упоминается – Ичиго/Рукия.
* Предупреждение: Смерть персонажей. ООС.
* От автора: Последний раз. Ночь – последняя. Рассвет – последний. Вздох – последний. Лю-бовь – последняя.
ЧИТАТЬ
* * *
- Сделай мне больно.
Отрывистый шёпот. Пустые глаза.
- Зачем?..
Изумление. Болезненное, почти отчаянное.
- Просто сделай. Мне. Сейчас. Больно. Я хочу…
Срывается голос.
- Что?
Почти стон.
- Я… мне хотелось бы плакать. А я… не могу. Сделай мне больно, я заплачу! Я хочу… он… понимаешь… он… я хотела бы плакать. И… не могу… так жжётся… сжимается…
Потерянный взгляд. Судорожный вздох. Бледна, так бледна…
- Рукия…
Нерешительность, мучение, сожаление, беспомощность… сколько ещё граней у страдания?..
- Он, как надежда… но умер первым… почему?!! Почему, Святое Небо, почему?!! Вы допус-тили это, боги Света и Тьмы!!! Вы – жалкие твари, потому что допустили, чтобы он – умер! Он – который, как день, как солнце, как рассвет…
Мучительное рыдание. Сухое, разрывающее лёгкие. Такое… беспощадное и беспомощное…
- Рукия…
Опустошающее.
- Рукия…
Только тьма и боль. Так… страшно. И отвратительно.
- Они умрут. Они все умрут, понимаешь?!! Без Ичиго – все… и брат… и остальные… И Ай-зен – эта грязная шавка – взойдёт на престол богов! Наших богов!!! И мир… он изменится… и мы – умрём… Сделай мне больно.
Оцепенение. Накатывающий чёрными волнами ужас. Отвращение. Безысходность.
- СДЕЛАЙ МНЕ БОЛЬНО!!!!!
Позорная истерика прорывает плотину.
- Рукия!
Звонкая пощёчина. В полсилы – но щека краснеет. И взгляд… он становится ясным, до пре-дела – ясным.
- Он умер. Умер. И это – навсегда. Ты не понимаешь. Это – насовсем. А я… я пожалела ему одно-единственное жалкое слово. Если бы сказала… остановила… хотя бы задержала!.. Но нет. Саму себя пожалела. Вдруг посмеётся… Да пусть бы смеялся! Такой мальчишка… до колик в животе… Он был бы жив. Понимаешь?!! Нет, ты не понимаешь…
Фиолетовый – цвет помешательства. Лиловый – безумия. Он так ярко горел в глазах подру-ги… любимой, такой любимой…
- Не понимаешь… он – как свет… как надежда… Он – мёртв. По моей вине.
Выдержка отказывает. Сильные руки сжимают хрупкие плечи, прижимают маленькую, но та-кую стойкую девушку к груди.
Нет реакции. Тонкие руки продолжают безвольно висеть вдоль тела.
- Если… я бы сказала… я сказала бы… одно слово – и он бы выжил. «Люблю». И всё. Пони-маешь? Всё… Он был бы жив. Я его люблю, понимаешь?..
Холодные слёзы. Их мало, но они падают на чёрную ткань.
- Вот. Я сама себе сделала больно. Ты не смог, а я сделала… Только… Я его правда люблю. Но это бесполезно. Этим его не вернуть… не-вер-нуть…
Дыхание участилось. Горячие слёзы обожгли тёплые карие глаза. Гордость не позволит их пролить. Но боль… она невыносима…
- Рукия, хватит…
Шёпот на грани слышимости.
- Его уже вообще ничто не может вернуть… а я так люблю его…
Бормотание. Почти бессвязное, почти бесстрастное.
- Рукия, хватит!!!
Она вздрогнула. Тонкие белые пальцы неловко ухватились за рукава. Чужие рукава.
- Рендзи? Сделай мне больно. Я… я не хочу плакать. Я хочу забыть. Всё забыть. И то, что наши ещё сражаются. И то, что умерли и Исида, и Инуэ, и Нелл… И то, что мы – на вражеской территории. Заставь меня забыть… мне так тяжело… заставь меня…
Тёплые губы накрыли холодный рот, заставив замолчать. Рендзи легко скользнул языком между зубов, по дёснам, к нёбу… крупные ладони огладили спину, притянули ещё ближе за та-лию…
- Забудь… всё забудь… забудь о них… я здесь… только я.
Лёгкими поцелуями он дарил ей нежность. Болезненную, всепоглощающую, хрупкую. Ту нежность, что способен породить лишь союз любви, боли и отчаяния.
Бездонные глаза цвета индиго закрылись, скрывая под веками океан. Океан безумия, неопо-знанной вовремя любви, нерастраченной заботы, нераскрытого очарования, непролитых слёз, нереализованных надежд…
Рендзи медленно провёл кончиком языка по уязвимому горлу, исторгнув первый стон. Стон боли и отчаяния.
Опытные руки быстро и умело избавляли изящное гибкое тело от одежды. Жаждущие губы покрывали поцелуями каждый открывшийся участок кожи. Накрыли маленький, нежно-коралловый сосок, позволяя сомкнуться зубам – легонько, но достаточно, чтобы причинить боль. Не сильную, но такую… сладкую.
Он медленно опустился на холодный песок, утянув за собой любимую. Такую любимую, та-кую желанную… такую далёкую.
- Я здесь…
Хриплый шёпот. Прикосновение языка к ямочке пупка. Стон, низкий, вибрирующий, полный тоски и жажды.
- Я здесь…
Без разума, без сердца, без надежды… без надежды быть услышанным и понятым. Лишь ла-донью по нежной коже под коленом. Только губами по внутренней стороне бедра.
- Рукия…
И стон в ответ. Сладостный. Страстный.
Тонкие пальцы в алых волосах.
- Люблю тебя…
Непроизвольно. Отчаянно. Безнадёжно… Навсегда.
В слиянии – отчаяние. В движении – ярость. В стонах – боль… и страсть. И удовольствие. Пока не счастье. Уже не радость. Ещё не страх.
* * *
Небо без звёзд, чернее чёрного. Жизнь без надежды, в тон.
- Рендзи…
Шёпот. Тихий, почти неслышный.
- Прости меня… я… не должна была…
- Я люблю тебя. Ты ведь знаешь? Я не смирюсь… Ты не должна извиняться.
- Рендзи…
Объятие – крепкое, судорожное, отчаянное.
- Я люблю тебя. Сегодня мы умрём… может быть. И я хотел сказать… я люблю тебя. Ты… не успела. Не смогла. Но ты не виновата.
- Я…
- Тихо. Посмотри, какое здесь небо. А в Обществе Душ сейчас светает. А в Каракуре день – ясный и солнечный. У нас тоже будет день. И плевать… да, сегодня мы умрём. Потому что нам больше не на что надеятся. Но… Айзен тоже умрёт. Потому что должна же быть кара для того, кто убил нашу надежду?
- Она будет… обязательно будет… потому что надежда не должна умирать. Никогда.
* * *
Небо на рассвете такое… разное. Нежно-кремовое, или светло-пурпурное, или ярко-голубое, или… Разное.
Кровь уже почти не течёт. Тело онемело от боли. И глаза… закрываются…
Когда дыхания осталось буквально на две минуты жизни, когда желание прогорело до тла ещё ночью… что ещё осталось? Что осталось тем, чья надежда… мертва?..
Боль. Отчаяние. Скорбь. Гнев. Безумие.
Всё так странно мешается в сознании…
Рукия медленно, с усилием, открыла глаза. Солнце выглянуло из-за края. Как-то… ещё нере-шительно.
Захотелось… пить. До трещин высохли губы. И кровь засохла, стянула кожу. Странно…
- Рендзи…
Синигами улыбнулась.
- А ведь ты меня любишь. Очен-очень. И там – тоже… будешь…
Бессмертно только Небо… и надежда.
П.С.: Не знаю, сумела ли я до вас донести свою… надежду?
* Автор: Виктория РОВ.
* Бета: Алмит.
* Фэндом: «Блич».
* Жанр: Драма, ангст, хентай.
* Рейтинг: R.
* Пейринг: Рендзи/Рукия, упоминается – Ичиго/Рукия.
* Предупреждение: Смерть персонажей. ООС.
* От автора: Последний раз. Ночь – последняя. Рассвет – последний. Вздох – последний. Лю-бовь – последняя.
ЧИТАТЬ
* * *
- Сделай мне больно.
Отрывистый шёпот. Пустые глаза.
- Зачем?..
Изумление. Болезненное, почти отчаянное.
- Просто сделай. Мне. Сейчас. Больно. Я хочу…
Срывается голос.
- Что?
Почти стон.
- Я… мне хотелось бы плакать. А я… не могу. Сделай мне больно, я заплачу! Я хочу… он… понимаешь… он… я хотела бы плакать. И… не могу… так жжётся… сжимается…
Потерянный взгляд. Судорожный вздох. Бледна, так бледна…
- Рукия…
Нерешительность, мучение, сожаление, беспомощность… сколько ещё граней у страдания?..
- Он, как надежда… но умер первым… почему?!! Почему, Святое Небо, почему?!! Вы допус-тили это, боги Света и Тьмы!!! Вы – жалкие твари, потому что допустили, чтобы он – умер! Он – который, как день, как солнце, как рассвет…
Мучительное рыдание. Сухое, разрывающее лёгкие. Такое… беспощадное и беспомощное…
- Рукия…
Опустошающее.
- Рукия…
Только тьма и боль. Так… страшно. И отвратительно.
- Они умрут. Они все умрут, понимаешь?!! Без Ичиго – все… и брат… и остальные… И Ай-зен – эта грязная шавка – взойдёт на престол богов! Наших богов!!! И мир… он изменится… и мы – умрём… Сделай мне больно.
Оцепенение. Накатывающий чёрными волнами ужас. Отвращение. Безысходность.
- СДЕЛАЙ МНЕ БОЛЬНО!!!!!
Позорная истерика прорывает плотину.
- Рукия!
Звонкая пощёчина. В полсилы – но щека краснеет. И взгляд… он становится ясным, до пре-дела – ясным.
- Он умер. Умер. И это – навсегда. Ты не понимаешь. Это – насовсем. А я… я пожалела ему одно-единственное жалкое слово. Если бы сказала… остановила… хотя бы задержала!.. Но нет. Саму себя пожалела. Вдруг посмеётся… Да пусть бы смеялся! Такой мальчишка… до колик в животе… Он был бы жив. Понимаешь?!! Нет, ты не понимаешь…
Фиолетовый – цвет помешательства. Лиловый – безумия. Он так ярко горел в глазах подру-ги… любимой, такой любимой…
- Не понимаешь… он – как свет… как надежда… Он – мёртв. По моей вине.
Выдержка отказывает. Сильные руки сжимают хрупкие плечи, прижимают маленькую, но та-кую стойкую девушку к груди.
Нет реакции. Тонкие руки продолжают безвольно висеть вдоль тела.
- Если… я бы сказала… я сказала бы… одно слово – и он бы выжил. «Люблю». И всё. Пони-маешь? Всё… Он был бы жив. Я его люблю, понимаешь?..
Холодные слёзы. Их мало, но они падают на чёрную ткань.
- Вот. Я сама себе сделала больно. Ты не смог, а я сделала… Только… Я его правда люблю. Но это бесполезно. Этим его не вернуть… не-вер-нуть…
Дыхание участилось. Горячие слёзы обожгли тёплые карие глаза. Гордость не позволит их пролить. Но боль… она невыносима…
- Рукия, хватит…
Шёпот на грани слышимости.
- Его уже вообще ничто не может вернуть… а я так люблю его…
Бормотание. Почти бессвязное, почти бесстрастное.
- Рукия, хватит!!!
Она вздрогнула. Тонкие белые пальцы неловко ухватились за рукава. Чужие рукава.
- Рендзи? Сделай мне больно. Я… я не хочу плакать. Я хочу забыть. Всё забыть. И то, что наши ещё сражаются. И то, что умерли и Исида, и Инуэ, и Нелл… И то, что мы – на вражеской территории. Заставь меня забыть… мне так тяжело… заставь меня…
Тёплые губы накрыли холодный рот, заставив замолчать. Рендзи легко скользнул языком между зубов, по дёснам, к нёбу… крупные ладони огладили спину, притянули ещё ближе за та-лию…
- Забудь… всё забудь… забудь о них… я здесь… только я.
Лёгкими поцелуями он дарил ей нежность. Болезненную, всепоглощающую, хрупкую. Ту нежность, что способен породить лишь союз любви, боли и отчаяния.
Бездонные глаза цвета индиго закрылись, скрывая под веками океан. Океан безумия, неопо-знанной вовремя любви, нерастраченной заботы, нераскрытого очарования, непролитых слёз, нереализованных надежд…
Рендзи медленно провёл кончиком языка по уязвимому горлу, исторгнув первый стон. Стон боли и отчаяния.
Опытные руки быстро и умело избавляли изящное гибкое тело от одежды. Жаждущие губы покрывали поцелуями каждый открывшийся участок кожи. Накрыли маленький, нежно-коралловый сосок, позволяя сомкнуться зубам – легонько, но достаточно, чтобы причинить боль. Не сильную, но такую… сладкую.
Он медленно опустился на холодный песок, утянув за собой любимую. Такую любимую, та-кую желанную… такую далёкую.
- Я здесь…
Хриплый шёпот. Прикосновение языка к ямочке пупка. Стон, низкий, вибрирующий, полный тоски и жажды.
- Я здесь…
Без разума, без сердца, без надежды… без надежды быть услышанным и понятым. Лишь ла-донью по нежной коже под коленом. Только губами по внутренней стороне бедра.
- Рукия…
И стон в ответ. Сладостный. Страстный.
Тонкие пальцы в алых волосах.
- Люблю тебя…
Непроизвольно. Отчаянно. Безнадёжно… Навсегда.
В слиянии – отчаяние. В движении – ярость. В стонах – боль… и страсть. И удовольствие. Пока не счастье. Уже не радость. Ещё не страх.
* * *
Небо без звёзд, чернее чёрного. Жизнь без надежды, в тон.
- Рендзи…
Шёпот. Тихий, почти неслышный.
- Прости меня… я… не должна была…
- Я люблю тебя. Ты ведь знаешь? Я не смирюсь… Ты не должна извиняться.
- Рендзи…
Объятие – крепкое, судорожное, отчаянное.
- Я люблю тебя. Сегодня мы умрём… может быть. И я хотел сказать… я люблю тебя. Ты… не успела. Не смогла. Но ты не виновата.
- Я…
- Тихо. Посмотри, какое здесь небо. А в Обществе Душ сейчас светает. А в Каракуре день – ясный и солнечный. У нас тоже будет день. И плевать… да, сегодня мы умрём. Потому что нам больше не на что надеятся. Но… Айзен тоже умрёт. Потому что должна же быть кара для того, кто убил нашу надежду?
- Она будет… обязательно будет… потому что надежда не должна умирать. Никогда.
* * *
Небо на рассвете такое… разное. Нежно-кремовое, или светло-пурпурное, или ярко-голубое, или… Разное.
Кровь уже почти не течёт. Тело онемело от боли. И глаза… закрываются…
Когда дыхания осталось буквально на две минуты жизни, когда желание прогорело до тла ещё ночью… что ещё осталось? Что осталось тем, чья надежда… мертва?..
Боль. Отчаяние. Скорбь. Гнев. Безумие.
Всё так странно мешается в сознании…
Рукия медленно, с усилием, открыла глаза. Солнце выглянуло из-за края. Как-то… ещё нере-шительно.
Захотелось… пить. До трещин высохли губы. И кровь засохла, стянула кожу. Странно…
- Рендзи…
Синигами улыбнулась.
- А ведь ты меня любишь. Очен-очень. И там – тоже… будешь…
Бессмертно только Небо… и надежда.
П.С.: Не знаю, сумела ли я до вас донести свою… надежду?
-
-
25.04.2010 в 16:03Автору -
-
-
25.04.2010 в 18:58-
-
03.05.2010 в 07:59Автор ты замечательно пишешь!!!