"Иероглифы", Бьякуя/Укитаке ,R.

[bleachfic]

Название: «Иероглифы»
Фендом: Bleach.
Автор:  Daria_Lost
Бета:  Shizochka
Гамма:  Aleore@Gatto
Рейтинг: R.
Пейринг: Бьякуя/Укитаке.
Жанр: слеш, ангст.
Размер: драббл.
Дисклеймер: Мир Кубо, травка из бункера.
Статус: закончен.
Предупреждения: бред.
Размещение: сообщить; с этой шапкой.

Прочесть

Тихий шелест кисти о бумагу. Спокойное дыхание. Шум листьев за окном. Плотно задёрнутые серые занавески, которые не пропускают свет. Лёгкий сквозняк, холодящий ступни. Всё это создаёт особенную, ни с чем не сравнимую атмосферу. Капитан Укитаке дописывает годовой отчёт, аккуратно выводя каждый символ. В успокаивающей полутьме комнаты тайчо кажется расслабленным и умиротворённым, будто мысли, терзающие душу, оставили его в гордом одиночестве.
Один иероглиф, второй, третий. Ветки деревьев, подначенные ветром, скребут о сёдзи, пытаясь поцарапать. Безрезультатно, как и колкие слова, пущенные не в тот адрес, бьются горохом о стену, мгновенно отскакивая из-за её холодной неприступности. Немного острой боли, пригоршня смятения и грусти, а также гордость. Получился этакий коктейль, заставляющий поверить в собственное существование.
Седьмой, восьмой, девятый. Сквозняк усиливается, всё настойчивее пытаясь добраться до сидящего на коленях капитана, всё упорнее выводящего иероглифы на тонкой, почти прозрачной, бумаге. Чтобы вышло красивее, чем возможно, чтобы потянуть бешено несущееся время за острый хвост, задерживая мгновение, откладывая тот момент, когда у тайчо не останется ничего, кроме собственных мыслей, вгрызающихся своими острыми зубами прямо в сердце, которое всё бьётся и бьётся, не желая останавливаться.
Последний. Завывания холодного зимнего ветра, рассыпающегося на мириады осколков, проникающие во все потаённые уголки, замедляющие ритм бешено стучащего сердца, холодящие душу. Беспокойство, ушедшее так же внезапно, как и появилось, сменяется твёрдой уверенностью. Не зря.
Сёдзи, чуть поскрипывая, медленно отъезжают в сторону, и перед взором тёмных глаз предстаёт величественная фигура, облачённая в белое. В нём всё изящно и утончённо: лёгкая уверенная походка, невольно заставляющая оглядываться, гордая осанка. Он бесшумно входит в полумрак комнаты, мягкой поступью идя навстречу, с каждым шагом сокращая расстояние между ними. Подойдя так близко, насколько это возможно, протягивает бледную руку вперёд, в сторону капитана. Начинает легко поглаживать по голове, медленно пропуская длинные белые пряди через свои тонкие аристократические пальцы .Кучики Бьякуя. Его бывший ученик. Его нынешний любовник.
Радость накатывает тёплой волной, невольно заставляя выдавить мягкую усталую улыбку, в которой невероятным образом сочетаются прощение и укор, тревога и спокойствие. Так Укитаке не улыбается никому вне зависимости от ситуации. Однако, всегда бывают исключения.
— Я ждал, — немного хриплый, усталый голос, — тебя. Я ждал тебя.
Молчание вместо ответа. Оно режет слух не хуже любого оскорбления, заставляя сердце сжаться. Похоже на пощёчину, когда её совсем не ждёшь. Понятно. Теперь точно. Капитан тринадцатого отряда немного опускает голову и продолжает старательно выводить символы на чистом листе. Движения тайчо плавны и изящны, равно как и его молчаливый собеседник.
Горячее дыхание, сильные уверенные руки. Упавшая на холодный пол кисть.
— Джууширо, — аристократ опускается на колени, притягивая Укитаке к себе. — Укитаке Джууширо.
Слишком больно. Слишком близко. Слишком невыносимо.
Каждое прикосновение гулко отдаётся в груди. Будь то сдержанное объятие или горячее дыхание в тут же напрягшуюся шею. «Наглый мальчишка, — думает тайчо и, начиная поддаваться ласкам ,тут же поправляет себя: — Сдержанный аристократ». Тех, кем они были раньше, теперь нет.
Губы, уж было расплывшиеся в усмешке, останавливает резкий, бесстрастный поцелуй — Кучики как всегда холоден. Бледные кисти рук плавно водят по затёкшей спине, одним быстрым движением скидывая домашнюю юкату. Тонкие пальцы проводят уверенную линию между лопаток, опускаясь всё ниже и ниже, плавно вырисовывая недоступный глазам узор. Тёмноволосый мужчина прерывает затянувшийся поцелуй. Его холодные влажные губы скользят вниз, изучая тонкий подбородок, переходят на шею. Джууширо тяжело дышит, наблюдая за такими постыдными и в то же время такими желанными действиями. Видит, как его бывший ученик буквально впивается в нежную кожу, проводит холодными руками по немного выступающим рёбрам. Переходит чуть ниже, поглаживая напряжённую плоть через тонкую ткань фундоши. Укитаке не может сдержать возбуждённый вздох, прогибаясь навстречу наслаждению. Однако его дразнят, будто специально не давая желаемое, заставляя толкаться вперёд. Он безумно хочет убрать ненужное бельё, тянет руку, но Кучики, перехватив ту на полпути, аккуратно опускает бывшего наставника на пол.
Укитаке мало что помнит. Помнит, как его отнесли на футон и избавили от лишней ткани, как безумно долго двигались внутри чужие пальцы, как Кучики скинул с себя одежду и наконец вошёл в него. А дальше было лишь удовольствие. Приглушённые всхлипы-стоны. И этот проклятый кенсейкан.

***
Настанет утро, проникая тёплыми лучами внутрь комнаты через приоткрытую створку. Снаружи радостно запоют птицы, высвистывая причудливые трели. Ветки, скребущие о сёдзи, наконец успокоятся, потянувшись вслед за солнцем, медленно всплывающим из-за горизонта.
Капитан, нежно обнимающий Джууширо, уйдёт, даже не разбудив. Уходя, прикроет за собой створку, бросив холодный взгляд на бывшего наставника.
После каждый из них останется наедине с собой. Один, наблюдая из окна за своей названной сестрой, стыдясь своих собственных желаний. Другой, созерцая плотно задёрнутые серые занавески и опостылевший пузырёк лекарств, стоящий на столе.
В полном одиночестве, жалея о вновь совершённых ошибках и том, чему не свершиться.