Средство от скуки, глава 19

[bleachfic]

Название: Средство от скуки, глава 19
Автор: NarciSSai
Бета: Sandaime
Пейринг\Персонажи: Гриммджо/Улькиорра
Рейтинг: здесь наконец-то NC-17, только уже скорее за мозгоимение всех и всего >_> хотя, кто знает...
Размер: либо большое миди, либо стандартное макси выйдет
Жанр: потуги на юмор, бред
Состояние: в процессе
Предупреждения: AU относительно канона, то есть описываются события, расходящиеся с сюжетом манги и сколько я не пытался, сООСил я все-таки товарищей
Дисклеймер: мои только боты, бегающие мимо
От автора: очень много тупых загонов, бытовухи и воды. и, конечно же, ереси. хочу за эту главу сказать огромное и нижайшее спасибо моей любимой беты, без которой бы всего это не было. здесь присутствует самая отвратительная НЦа, которую мне когда-либо приходилось читать, но, что уж поделать. не подумайте обо мне слишком плохо, я не мастак Х)))) глава проверена оч условно, потому что все писалось в рекордно короткие сроки (всмысле начало-то писалось нормально, но вся НЦа вышла меньше чем за час Т_Т)

UPD. продолжения скорее всего не будет. по крайней мере в ближайшее время.


Глава 19.


Как известно, арранкары эволюционируют из Вастар Лордов или адьюкасов. А те в свою очередь вылупляются из меносов. Ну а наши носатые друзья слеплены из сотни социально-озлобленных сущностей, в народе именуемых пустыми. Так вот, если Гриммджо действительно можно было заподозрить в том, что его сотня была из испанцев (как, возможно, и предполагает название «Эспада»), щедро разбавленная американцами (в народе этот симбиоз называется мексиканцами, но к делу это отношения не имеет), то у Улькиорры, конечно, все было сложнее. Судя по всему, он был слеплен из жуткой помеси итальянцев (из-за абсолютной невозможности вести с ним конструктивные беседы и при этом не выйти из себя), немцев (из-за патологической дотошности) и японцев (из-за склонности к анализу всего, что движется и не совсем). Все остальное, а именно большая часть, была досыпана бравыми скандинавами, преимущественно эстонцами. Почему, объяснять не надо. И, собственно говоря, из-за этой отвратительной смеси темпераментов на данный момент Шестому хотелось взвыть в голос и срочно переквалифицироваться в некрофила, потому что желание свернуть шею одному зудящему субъекту росло с каждой секундой. Другие желания росли не медленнее.
-Предположим, что ты извинился, и, следуя здешним традициям, я даровал тебе прощение, - Кватра уже почти опомнился от культурного шока и весьма настойчиво пытался вывернуться из цепких лап и хвоста, обкрутившего его на манер веревок на куске ветчины. – Только я не понимаю, почему я, согласно твоей теории, должен заняться с тобой совокуплением.
-Улька, да что б ты сдох со своими отвратными словечками, - передернуло Гриммджо. Захлопнув за собой дверь, он окинул взглядом комнату, пытаясь решить сложную моральную дилемму: на диване, на одной из кроватей, на ковре или вообще к стеночке прислонить. Улькиорра его терзаний не оценил.
-Ты не ответил на мой вопрос.
-Ну, - Секста решил, что проще ему поднести в качестве обоснования какую-нибудь ересь, чем говорить реальные причины, которые он и себе-то с трудом мог адекватно объяснить. Мысль об изнасиловании отметалась как негодящая. Правда, с очень великим сожалением. – Все пары так делают, когда помирятся.
-С чего ты взял? – Кватра был непреклонен и уже почти высвободил одну руку. А еще его напрягало, что синеволосый арранкар эдаким ледоколом мечется по комнате, явно находясь в умственном кризисе. Как бы ненароком не сломал чего.
-Да сегодня с утра я от скуки со старпером этим эту ересь… - Шестой хохотнул, примериваясь к ковру. – То есть эту гениальнейшую хрень смотрел. «Страстная ночь» которая. Там они… Чуть не поубивали друг друга, а потом… Ну того.
-Что того? – Четвертый не был склонен разбираться в чужих косноязычиях и с опаской поглядывал на приближающийся к его голове весьма плешивый ворс ковра.
-Да потрахались! Ну ты совсем тупишь! – встряхнул его Шестой, уже чуть ли не облизываясь от предвкушения.
-А мы разве пара? – взялся за следующий вопрос Улькиорра. Тяга к знаниям никого до добра не доводила, но его мало сей факт волновал.
-Да, мы гребанная пара арранкаров, которых сюда от скуки закинул твой разлюбимый Айзен! – не выдержав, рявкнул Гриммджо.
-Звучит разумно, - после некоторых раздумий, кивнул Кватра.
-Все, приступим, раз разумно, - почти облегченно вздохнул Джаггерджек. – Давай, раздевайся.
-И все-таки я считаю… - поджал губы Четвертый, пытаясь выразить все своё сомнение по отношению к сложившейся ситуации, на Секста уже его не слушал, со всей дури рванув одежду на арранкаре и пытаясь стянуть ее одним куском. Ткань жалобно затрещала, но поддалась.
Шестой потер руки, точнее лапы, разложил Улькиорру морской звездой на ковре и приготовился к своему триумфальному восхождению на вершины блаженства.
-Остановись, - неожиданно резко сказал Кватра, вскидывая руку вверх.
-Что ж ты делаешь? - взвыл Шестой, хватаясь за кончик хвоста. – На хрена ты меня пассатижами за хвост, а? И вообще, зачем они тебе с собой?
-Ты меня утащил вместе с ними, - педантично заметил Четвертый, задумчиво щелкая инструментом. – А по-другому тебя было не остановить. Взгляд у тебя был затуманенный, так что я взял на себя смелость предположить, что ты был не слишком адекватен, чтобы воспринять мои слова. А лучший способ привести в чувство – болевой шок.
-Да ну тебя, Шиффер, с твоими предположениями, - передернуло арранкара. – Ну чего надо-то? Ты меня всегда будешь отвлекать, да?
-Ты что-то говорил про добрые намерения и, если я понял из той странной пантомимы, которую ты мне недавно изображал, то это что-то связано с пальцами, - прищурив глаза, медленно проговорил Четвертый.
-Ах, да, ну ты не боись, я тебя… Оприходую, - податливо согласился Шестой, выразительно помотав лапой перед носом Улькиорры.
-Как, хотел бы я знать, - Кватра с подозрением покосился на Джаггерджека.
-Ну… Засунуть в тебя, - как-то даже стушевался Гриммджо.
-Значит, я правильно понял. А теперь внимательно посмотри на свои пальцы, - кисло проговорил Четвертый таким тоном, каким говорят учителя, окруженные детьми-даунами.
-Пальцы как пальцы. Вполне чистые даже… - пожал плечами Секста.
-На них когти, если ты не заметил. Каждый по десять сантиметров длиной. Смею заметить, что на добрые намерения это не слишком похоже, - наконец дошел до сути проблемы Шиффер.
-Какие мы нежные! – взвился Шестой.
-Тогда мне пора, - с нажимом сказал Улькиорра, приподнимаясь на ковре.
-Ладно-ладно, ща… - буркнул синеволосый арранкар, выходя из релиза. – Тогда убери свои рога, а то мне неуютно как-то…
-Это не рога, - поправил его Четвертый.
-А что тогда?
-Это рог. Он один, - Кватра поучительно поднял палец вверх.
-Да мать же твою, хоть десять! Если ты свою рейацу не уберешь, то мало того, что я откинусь, так еще и набежит шинигами сюда, как говна! А мне не надо, чтоб они в окна заглядывали в такие моменты, - Гриммджо раздраженно рассеял и свою маску. Потому что шинигами действительно здесь меньше всех нужны.
-Миссия, - немного вяло спохватился Четвертый, проводя рукой по виску. Черные волосы разметались по ковру, вульгарно контрастируя с некогда трогательно-розовым цветом ворса. – Да, ты, пожалуй прав. Мне надо собирать информацию, я выбиваюсь из графика. Ты, кстати, тоже. Давай, вставай, одевайся и пошли.
-Щас же! В этот раз ты мне кайф не обломишь, - поспешил заверить его Секста, прижимая за руки к ковру, что б не рыпался. В мозгу снова забрезжила привлекательная мысль об изнасиловании. Взгляд упал на брошенные пассатижи. – Смотри, если что… Я тебя сам. Пассатижами.
-Тебе, чтобы до них дотянуться, придется отпустить мои руки, - вполне резонно заметил Улькиорра.
-Улька, ну почему тебе так мозги давят, а? – почти с жалостью спросил Шестой. – Кстати, а почему ты так быстро согласился? Ну, что бы я тебя трахнул и все такое…
Улькиорра растерянно заморгал, вперившись удивленным и посекундно мутнеющим взглядом в Гриммджо. Было видно, что он не в состоянии ответить на этот вопрос.
-Я… - медленно протянул Четвертый и запнулся, как будто бы замкнуло. А действительно, почему? Можно ж было не обратить внимания на абсолютно бредовые при ближайшем рассмотрении доводы и преспокойно отослать этого озабоченного болвана в родной Хуэко Мундо, только предварительно наградив его благословением, в честь прощения.
Шестой, узрев, что система зависла и восстановлению вот-вот перестанет подлежать, решил быстрее взять дело в свои руки, а если быть точнее, то тело. Соответственно, Улькиорры. И не совсем в руки, ибо были заняты, удерживая Четвертого от необдуманных поступков, вроде подхватиться и убежать в безопасное для своей задницы место.
Кватра же, видно созрел до более-менее адекватного ответа, который, судя по его не слишком довольному лицу, эволюционировал во что-то вроде «я решил, что мне это не впало и, вообще, я тут засиделся». Однако как только он открыл рот, чтобы высказать свою гениальную мысль, его рот весьма бесцеремонно заткнули поцелуем, который, если не был полон чувственности, то энтузиазма уж точно.
Глубокомысленный ответ Шиффера застрял где-то в районе Дыры, и поэтому, не встретив никакого особого сопротивления, Гриммджо предпринял попытку углубить поцелуй и даже посчитал, что вполне можно найти своим похотливым рукам более достойное применение, нежели простое удерживание. Собственно, он тут же его и нашел, умостив ладони на не обремененных излишками боках Улькиорры.
Так как сопротивления не было, но и ответа никакого тоже, Шестой понял, что не может работать в таких условиях. Он тут трудится, а отдачи никакой. Оторвавшись от губ Четвертого, он подумал, что может тот перестанет зависать на задворках бытия, если… Взгляд задержался на Дыре между ключиц. Тут же возникла масса крамольных мыслей, но с сожалением отмелась. Даже очень сильно себе польстив, Гриммджо вряд ли бы получил хоть какое-нибудь удовольствие. Хотя вот Кватра точно очнется, если засунуть туда что-нибудь эдакое… Но только что-то подсказывало, что не оценит.
Передислоцировав руки на бедра своего весьма условного партнера, более всего сейчас напоминающего разлагающийся труп, Секста наклонился ниже, предоставив тому сомнительное удовольствие созерцать голубую спутанную шевелюру. Покосившись еще раз на Дыру пытливым взглядом, Джаггерджек, тяжко вздохнув, вцепился в ее край зубами. Улькиорра вздрогнул, выпав из своего аморфного состояния.
-Не… Не трогай, - хриплым шепотом проговорил Кватра, не испытав ровным счётом никаких даже условно приятных ощущений от подобного хамского обращения с его Дырой. Гриммджо, свято уверенный, что его действия должны были вознести Улькиорру как минимум на вершины блаженства, пришёл в недоумение и, решив, что наверно слабо постарался, усилил напор, словно старался выгрызть Четвертому половину грудины. Тот, судя по всему, пришёл от сего действа в дичайший восторг. Джаггерджек тут же почувствовал, как длинные тонкие пальцы вплетаются в его волосы, и самодовольно заухмылялся, решив, что восторг Четвертого был настолько велик, что он «больше не мог сопротивляться своим истинным желаниям и отдался во власть сладостных искушений», как любил комментировать со слезами на глазах Цисси, когда нечто подобное происходило в его любимом сериале. Но резкий рывок за эти самые волосы быстро вывел Шестого из приятных размышлений о своём таланте непревзойдённого обольстителя. Оказалось, Шиффера такие манипуляции с его любимой и единственной достаточно крупной Дырой в экстаз не приводили, хоть Сексте она и показалась очень даже грызабельной. Пальцы из волос тут же убрались, и рука Улькиорры опять заняла своё уже належенное место на полу.
-Не грызи, – сказал он таким голосом, каким обычно говорят «фу» шкодливым псам, и опять потерял к происходящему добрую долю интереса, найдя разглядывание потолка куда более занимательным занятием. Гриммджо его заинтересованности не разделил и покосился на потолок, как на весьма серьёзного соперника, пообещав сквозь зубы ему что-то неразборчивое, но, несомненно, весьма угрожающее. Тот, как истинный джентельмен, скромно промолчал.
После этого инцидента дело как-то не шло. Руки пару раз предприняли попытку хотя бы облапать валявшегося на полу сломанной куклой Улькиорру за, по предположениям Гриммджо, наиболее округлую и аппетитную часть его тела, дабы повысить производимость да и рабочий дух в целом, но их затея с треском провалилась из-за пола, который уже плотно и довольно нагло обжимался с этой самой вышеупомянутой частью.
Горестно вздохнув от такого внезапного наплыва соперников, Джаггерджек решил отбить хотя бы самое ценное, чем он тут же и занялся, перевернув Кватру, как говориться, лицом в ковёр, а этим самым «самым ценным» к себе. Полюбовавшись немного своим трофеем, который, при ближайшем рассмотрении, оказался не таким уж и ценным, а тощим и костлявым, Гриммджо опять вздохнул. Но делать нечего. Не пропадать же добру. Улькиорра на такую смену положений отреагировать ещё не успел, чётко и конструктивно формулируя своё мнение по этому поводу. Сей процесс занимал всю его оперативную память, и потому он все воспринимал чисто со скандинавской неторопливостью. Только что гудение не издавал, как старорежимные компьютеры.
Ощутив, что Шиффер вот-вот выдаст что-нибудь, явно претендующее на гениальность и тем самым не несущее никакой положительной смысловой нагрузки, Шестой понял, что пора его заново загрузить. Для верности ущипнув его за филейную часть и, тем самым, дав ему новую обширную пищу для размышлений, а вместе с тем и фору самому себе для дальнейших раздумий, Джаггерджек, припомнив пару сцен из любимого сериала стариков и некоторые страницы из пособия по подобным делам, наклонился, запечатлев на плече Четвертого неуверенный, но весьма слюнявый поцелуй. Кажется, это делалось как-то так. Раньше Секста никогда не имел дела с предварительными приготовлениями, так как все его дамы сами на него кидались, а ему оставалось только, собственно, наслаждаться. Но Улькиорра всем своим видом давал понять, что никуда и ни на кого бросаться не собирается.
Однако последнее действие вроде как понравилось Четвертому, так как он даже приподнялся на локтях и немного удивлённо оглянулся, явно надеясь, что это его любимый Айзен-сама пришёл его утешить. Хотя вопрос, на кой Владыке слюнявить чьи-то плечи, повис в воздухе. Да и Кватра был не слишком уверен, что на самом деле он этого сильно бы возжелал. Хотя, если вдруг у великого Создателя возникло бы неконтролируемое желание облобызать любимца из Эспады, то тот, конечно бы не воспротивился, и…
-Прекрати думать про Айзена, у тебя что, других дел нету? – заметив мутно-мечтательный взгляд Шиффера, Гриммджо решил не льстить себе, прекрасно зная, что эта бледная немочь вряд ли посвятит свои томные раздумья его лучезарной персоне. Двинувшись вперед, он перешел губами с плеча вверх, подавляя желание вцепиться зубами в злосчастную Дыру, оставляя за собой влажную дорожку. Четвертый даже как-то приободрился, еще сильнее оборачиваясь и впериваясь взглядом в голубоволосую макушку. В его голове начала постепенно зреть другая мысль, еще более масштабная, чем про Айзена с лобызаниями.
Секста поднял взгляд вверх, встречаясь с заинтересованным взором своего весьма унылого партнера. В голову пришла мысль, что во время подобных дел Улькиорре следует не только затыкать рот, но и завязывать глаза, потому что возникала стойкая ассоциация с теми моментами, когда натыкаешься в тарелке на рыбью голову и понимаешь, что есть ты больше не в состоянии. Выгнав эти антивозбуждающие мысли из головы, Шестой притянул за затылок к себе Кватру, путаясь пальцами в черных волосах и неумолимо приближая их состояние к пакле, и приник губами к его. Сие дело не требовало зрительного контакта, так что становилось как-то спокойнее. Четвертый сегодня явно был в ударе, что даже расщедрился на разделение энтузиазма и кое-как пытался отвечать на поцелуй, действуя по ему одному понятной схеме. Его мысль все зрела и зрела, и скоро он был готов ее родить.
-Мммм… Мусор, - Улькиорра отстранился, проговаривая нежно любимое слово с интонацией, которую тщательно до этого тренировал в мозгу. Таким голосом обычно Айзен предлагал зайти на ночную чашечку чая Ичимару после собрания. С чего у Гина тут же появлялась еще более загадочная улыбка, и тот с дурацким хихиканьем сообщал, что обязательно заглянет.
Вместо того, чтобы справедливо озвереть после такого заявления, на лице у Сексты появилась преданно-счастливая улыбка, зашевелился он как-то поактивнее, уткнувшись лицом где-то в район шеи Четвертого, совершая какие-то странные телодвижения, видимо, пытаясь потереться. Кватра удовлетворенно кивнул сам себе. Так и есть. Цисси был прав относительно кошек, они реагируют только на интонацию. Вот если бы он сказанул про любимейшие отходы своим обычным равнодушным тоном, Шестой бы уже отгрыз ему что-нибудь. Видно, во время подобных действ, сознание Гриммджо уходило куда-то по соседству с любимым местом обитанием Шиффера, астралом, и потому место его занимал именно кот. Правда, гораздо более злобный, крупный и неадекватный, чем домашний. Улькиорра уже хотел затеять очередной дебат с самим собой относительно своих притязаний к животным не в совсем пристойных планах, благо явные причины на то уже имелись хотя бы в виде некоторых неудобств, не позволяющих нормально распластаться по полу, отчего приходилось приподниматься и вжиматься собственной филейной частью в крайне интересную часть тела Шестого, которой он уже активно терся о Кватру, что заставляло задуматься о жизни и сохранности своей персоны. Так вот, его интеллектуальные мысли прервались из-за того, что то ли Джаггерджек решил, что детские игры закончились и началось кое-что более любопытное, то ли еще что, но он оторвал руку от пола, провел языком по собственной ладони, прошелся ею по животу Четвертого и обхватил его член, начиная водить вверх-вниз с таким энтузиазмом, как будто бы пытался высечь огонь. Глаза Кватры расширились, руки подкосились, дыхание участилось.
-Держи меня, - севшим голосом проговорил он, таращась в пространство. Перед глазами заскакали цветные круги, какие обычно посещают заядлых наркоманов.
Неизвестно как пробилась эта фраза через туман, застилавший большую часть и так не слишком светлого сознания Гриммджо, но тот вполне адекватно кивнул, оглянулся по сторонам и отполз чуть вперед, впечатывая Шиффера в диван, явно намекая, что поддержка из кожаного монстра будет куда надежнее, потому что тот, в отличие от добропорядочного Шестого, не занят ублажением кое-каких вечно снулых арранкаров. Улькиорра не слишком впечатлился, но вцепился в обивку, как в спасательный круг, скользя по ней пальцами и проклиная про себя нечуткого Сексту. Но когда тот возобновил движение рукой, все вопросы о его нечуткости как-то отпали.
-Медленнее, - решил все-таки внести свою лепту в процесс Четвертый. Заручившись поддержкой дивана, он как-то сразу почувствовал себя увереннее и смог вычленить немного разума, чтобы весьма конструктивно мыслить. – И…
-Что? – не слишком довольно поинтересовался Шестой, отрываясь от крайне важного процесса. Пока Шиффер был не совсем в адеквате, он все проторачивал себе путь из укусов-поцелуев к заветной Дыре, явно надеясь от нее оттяпать кусок. Точнее, от ее краев. Это уже была идея-фикс.
-Я видел в журнале… - медленно проговорил Кватра, не зная как точно сформулировать свою мысль, чтобы она дошла до не обремененных лишним интеллектом мозгов второго арранкара. – Я хочу, что бы ты делал то, что делаешь рукой, ртом, - высказав свою точку зрения, он замолк, ожидая реакции.
-Что? – аж закашлялся Гриммджо. Вот чего-чего, а такой прыти от такого со всех сторон приличного Четвертого он не ожидал. – То есть ты хочешь, чтобы я тебе отсосал?
-А что в этом такого? – Улькиорра развернулся и прислонился спиной к дивану, оказываясь лицом к лицу с Шестым. Протянув руку вперед, он зарылся пальцами в голубые волосы и весьма настойчиво попытался изменить положение его головы на желаемое.
-Ну, одно дело руками, а другое дело… - Джаггерджек нервно хохотнул, критично оглядывая предлагаемый объект.
-Что-то мне кажется, что я по миссии в график не укладываюсь… - предупреждающим тоном начал Улькиорра.
-Ладно, Шиффер, хрен с тобой, - пошел на попятную Секста. Тяжко вздохнув о том, что искусство требует жертв и все такое, он склонился вниз, хотя было уже большое желание дать этому нахалу по голове торшером, ставшим почти родным, поставить раком и драть, пока не надоест.
-Молодец, мусор, - по слогам проговорил Четвертый тем самым айзеновским тоном. На чарующую интонацию тут же последовала незамедлительная реакция. Разумная часть Гриммджо снова отключилась, и он с маниакальным киванием опустился между ног арранкара.
Улькиорра чуть раздвинул ноги, так как с наличием совсем не маленького Сексты между ними стало немного тесновато. Созерцать макушку Шестого было не самым занимательным занятием и Четвертый переключился на созерцание противоположной стены. Однако бедной стене не долго предстояло купаться в лучах внимания черноволосого арранкара. Резко пробежавшая по позвоночнику дрожь заставила закрыть глаза и прерывисто выдохнуть. Тело, воспользовавшись тем, что Кватра отвлёкся, само отреагировало на новые ощущения, которых, как оно, тело, считало, уже никогда не испытает. Ещё бы. Кто вообще в своём уме согласился бы что-то иметь с подобным дотошным субъектом, который явно вышел мировым победителем программы «Хочу всё знать»? Улькиорра, опять опустив взгляд на голову Гриммджо, решил ещё немного побеседовать с собой о вреде путешествий на грунт и интереса ради запустил пальцы во взлохмаченную голубую шевелюру, чуть почесывая. Секста от сего действа издал какой-то звук, очень отдалённо напоминающий урчание, хотя скорее звук бормашины и явно преисполнился энтузиазма, усиленно работая языком в лучших кошачьих традициях, уже напрочь забыв о том, что совсем недавно не особо о подобном мечтал. Тем не менее, вскоре ему начало смутно казаться, что сие действо – вовсе не то, чем он собирался тут, после стольких трудов праведных, заняться. Немного приведя свои мозги в порядок, но продолжая своё грязное дело, дабы не выводить Кватру из транса, в который тот, судя по всему, успешно впал, Шестой на несколько секунд оторвался, поставив на замену руку, и щедро снабдил слюной путем тщательного облизывания пальцы второй руки. Немного подумав, решил, что двоих будет вполне достаточно, и опять вернулся к своему основному занятию, так как Четвертый уже начал как-то подозрительно пытаться выпутать свою руку из голубых волос. Увеличив темп своих движений в целях отвлечения, Джаггерджек примерился и пропихнул пока один заготовленный палец, ожидая реакции.
Улькиорра вздрогнул и временно выпал из астрала, в коей уже успел отправится, и чуть поморщился. Однако действия Гриммджо уже возымели нужный эффект и болевые ощущения у Четвертого, впрочем, как и многие другие, заметно притупились. Он решил, что это одно из составляющих данного действа, и опять ушел в раздумья на эту тему. Шестой, заметив, что ему пока никто не собирается давать по башке за такое хамское самоуправство, приободрился и добавил второй палец, смутно полагая, что если сделать это быстро, то никто и не заметит. В конце-то концов, пальцем больше, пальцем меньше… Кватра, если и заметил, выпадать опять из астрала отказался, и пальцы вскоре влились в единый темп со ртом, заставив Четвертого чуть выгнуться, но на сим завершить демонстрацию своих ощущений. Через пару минут весьма вымученный, но честных трудов, Гриммджо наконец решил, что пора с этим завязывать. А то, чего доброго, Улькиорра вдруг решил ограничится только этим и не видать тогда Шестому никакой моральной и физической компенсации. Посему он оперативно оторвался, облизнув губы, и критично осмотрел уже совсем завернувшегося в себя Шиффера. Осмысленность во взгляде отсутствовала, но это делу не мешало. А даже способствовало. Споро перевернув его обратно как надо, а именно лицом в диван, Секста приноровился, чтобы посподручней было, на этот раз всё же более аккуратно, чем в прошлую неудачную попытку, двинулся вперед и вошел почти до конца, сжав рукой одну из ягодиц Кватры. Уж такое надругательство над собой, тщедушным, Улькиорра бездейственно стерпеть не мог, потому немного выгнулся и вцепился пальцами в обивку дивана, издав какой-то странный стон, скорее похожий на предсмертный хрип утопающего в момент непосредственного ухода под воду. Гриммджо же воспринял это очень по-своему, а именно как призыв к действию, потому весьма резво задвигался, сопровождая сие действие молодецким покриком.
Четвертому, мало того, что было не шибко приятно, что в него, мало того, что засадили по самое оно, так ещё и двигались явно не под тем углом, который был описан в журнале и, судя инструкции, должен был приносить «просто невероятные райские муки блаженства».
-Угол… - попытался сказать свое веское слово Кватра, выбрав секунду, когда его рот не находился в прямом контакте с обивкой дивана.
-Какой угол? – даже на миг застыл Джаггерджек от такого неожиданного заявления. – Шиффер, на кой тебе углы? Тебе прямой или тупой понадобился? – блеснул эрудицией арранкар, благо к Тоусену его отсылали часто на насильственное образование. – Или ты хочешь, что бы я продолжил в углу?.. Там же неудобно!
-Да под другим углом зайди, мусор! – прошипел сквозь зубы Улькиорра, чуть ли не впервые в жизни выйдя из своего аморфного состояния.
Секста скривился, пробурчал что-то про «чем-то вечно недовольных слабаков», но угол своего захода все-таки поменял, прижавшись грудью к спине второго арранкара.
Четвертый коротко выдохнул. Боль и раздражение во всех местах, о которых не принято говорить в приличном обществе, куда-то начала постепенно исчезать, уступив место какому-то странному ощущению. При некотором раздумии его можно было отнести к чему-то такому же хорошему, как чаепития с Айзеном. Однако и это чувство глушило какое-то другое.
-Гриммджо, - прерывисто проговорил Кватра. Как ему удавалось вполне связно говорить, чуть ли не ежесекундно ударяясь головой об диван, оставалось загадкой. – Я…. Ты ничего не чувствуешь?
-Улькиорра, мать твою… Да потом я с тобой поговорю, хоть о маме, хоть о детях! – рявкнул Шестой, не замедляя темпа. Голос Четвертого был воспринят как раздражитель. – Чувствую-чувствую, кончу скоро, что тебе еще надо?
-Рейацу. Здесь… Чья-то чужая рейацу.