[bleachfic]

Название: Ярость
Автор: Рыжая Шельма.
Пейринг: Гриммджо, Ичиго, мелькает Исида
Жанр: наверное, романс...
Права: не претендую
Рейтинг: PG
Предупреждение: слеш

Реацу привычно окутывает тело, духовный меч удобно лежит в руке. Взмах – последний Пустой растворяется в воздухе, пройдя очищение и избавившись от своих грехов. Ичиго вздохнул и оперся на зампакто, вглядываясь в ночное небо. Его собственные грехи так просто не смоешь. На горизонте уже появилась светлая полоска, предшествующая рассвету, с Пустыми было покончено, и можно возвращаться домой, в маленькую квартирку, которая сейчас служила ему пристанищем. Платил за нее отец, и это была единственная помощь, которую Ичиго смог принять.

Уединение требовалось как воздух, даже в школе находиться среди людей, друзей, было очень сложно. Особенно тяготило присутствие Исиды. Каждый раз, глядя на друга, Ичиго мысленно возвращался в пески Уэко Мундо, вспоминая, как его меч вошел в грудь квинси. Он бы слукавил, сказав, что не помнит того, что происходило, пока он был в холлоу форме. Нет, в первый момент он действительно этого не помнил, но когда все было уже кончено, и они вернулись в мир живых, в ночных кошмарах он проживал все это снова и снова. Вновь ощущая пьянящую ярость, чистейшее незамутненное безумие и жажду крови, он просыпался в холодном поту от собственного крика. А днем его ждали понимающие и сочувствующие взгляды друзей, пытающихся помочь и только ухудшавших его состояние.

Ренджи и Рукия не видели боя, но чувствовали чудовищную и ужасающую реацу, чужую, практически незнакомую. Наверное, если бы им не пришлось вернуться в Сейретей, они смогли бы достучаться до закрывшегося в себе временного шинигами. Но в мире живых остались только Орихиме, Чад и Исида. Девушка видела все. Чудовище, в которое превратился рыжий, маску на его лице, кровь на груди Исиды. Это…пугало. Чувствуя этот подсознательный страх, Ичиго отдалился еще больше, замыкаясь в себе. Пытаясь избавиться от кошмаров, он ходил в патрули, сражаясь с Пустыми до изнеможения, чтобы придя домой провалиться в глубокий сон, без сновидений.


У порога своей квартиры он замер от удивления. Прислонившись к двери и подперев голову рукой, прямо на полу сидел арранкар. Очень потрепанный арранкар. Мирно спящий арранкар. Ичиго закрыл глаза, потряс головой, а потом снова посмотрел на дверь. Видение никуда не исчезло. Рыжий подошел ближе и присел рядом, разглядывая неожиданного гостя. С тех пор, как они ушли из Уэко Мундо, о Гриммджо ничего не было слышно. Он исчез без следа, и вот, на тебе, появился как снег на голову. Вид у бывшего Шестого Эспады был неважный: лицо пересекали несколько свежих ссадин, белая форма выпачкана кровью и какой-то черной грязью, синие волосы слиплись и свисали неаккуратными прядями. Да уж.

Ичиго осторожно коснулся рукой его волос, как будто проверяя реальность увиденного, затем, увлекшись, провел пальцами по щеке и моментально отдернул руку, встретившись взглядом с бирюзовыми глазами.

- Прохлаждаешься, Куросаки? – Голос арранкара звучал насмешливо и чуть хрипло со сна. Ичиго почувствовал, как кровь прилила к щекам, и быстро встал, скрестив руки на груди.

-Ты дашь мне пройти, или тебя подвинуть?

Гриммджо зло усмехнулся в ответ.

-А ты неприветливый и нерадушный хозяин, шинигами. Даже на порог не пустишь?

Ичиго пожал плечами.

-Как будто если я не пущу, тебя это остановит. – Он дернул дверь на себя, вынуждая арранкара приподняться и отойти в сторону, а затем вошел внутрь, оставив вход открытым. Сзади раздалось какое-то ворчание, но рыжий, не обращая на это никакого внимания, прошел в свою комнату. Через минуту он вернулся обратно – уже в собственном теле – и обнаружил Гриммджо в коридоре, подпирающим косяк. Какая щепетильность.

- Ванна там. Боюсь, моя одежда будет тебе маловата, но уж найди себе что-нибудь, а я займусь… завтраком, - посмотрев на часы, заключил Ичиго. Все происходящее походило на сон и отдавало абсурдом. Особенно, когда Гриммджо, кивнув, молча направился в ванную. Удивленно качая головой, дивясь на себя и странное поведение арранкара, рыжий отправился на кухню.

В футболке и джинсах, бывших ему короткими, Гриммджо смотрелся очень забавно. Менее забавна была скорость, с которой он поглощал приготовленные бутерброды. Наблюдающий за ним исподтишка Ичиго понял, что если не поторопится, то сам останется без завтрака, и потянулся к тарелке. В ту же секунду на него коротко рыкнули и стукнули по пальцам, перехватив последний бутерброд. Онемев от неожиданности, Куросаки посмотрел на нагло ухмыляющегося гостя.

-Это вот что такое было? – Он ткнул пальцем в пустую тарелку.

-Если хочешь что-то получить – докажи, что способен это сделать. – Откинувшись на стуле, Гриммджо с удовольствием облизывал пальцы. Очень хотелось накостылять придурку за наглость, но, почувствовав поднимающееся раздражение, Ичиго моментально задавил в себе это чувство. Нельзя. Нельзя ни в коем случае позволять себе снова поддаваться этому безумию, даже в мелочах, нельзя выпускать монстра на свободу. Горло сдавило удушье, знакомый темный страх не давал дышать, а затем...


- А спать мне где, Куросаки? Эй, шинигами! - Туман рассеялся, явив перед глазами синеволосого арранкара, озабоченно щелкающего пальцами перед самым лицом замершего шинигами.

- Что значит спать?!

Через час Ичиго изобретательно проклинал Урахару, создавшего Хогиоку, Айзена, использовавшего ее на небезызвестном адьюкасе, Ками и всех, кого только мог вспомнить. Дом был оккупирован синеволосой напастью, умудряющейся вносить беспорядок во все, до чего мог дотянуться. А руки у него были длинные. Устав ругаться, не выспавшийся и голодный, Ичиго отправился на занятия, молясь о том, чтобы сумасбродный арранкар не выкинул никаких фокусов. Почему-то вполне логичная и правильная мысль выставить его из дома так и не посетила усталый мозг. На занятиях Куросаки откровенно зевал, за что и заслужил замечание, и, погруженный в свои тревоги, не заметил отсутствия на уроках Исиды…

Учебный день был последним на неделе, впереди были два выходных, которых Ичиго обычно ждал с нетерпением, радуясь возможности ни с кем не встречаться. Однако в этот раз надеяться на спокойное времяпровождение не приходилось, это он понял сразу, подойдя к двери квартиры. Оттуда отчетливо пахло чем-то горелым. Распахнув дверь, Куросаки закашлялся от клубов едкого дыма. Прикрыв рот и нос рукой, он вбежал на кухню и распахнул окно. Дым медленно выдувался на улицу, и через некоторое время уже можно было нормально дышать. Оглядевшись, Ичиго увидел нечто, догорающее на плите, которой он сроду не пользовался, обычно питаясь тем, что не нужно особо готовить. Арранкара, без сомнения устроившего это безобразия, поблизости не наблюдалось. Жаль, даже стукнуть некого, а так хочется. При этой мысли Ичиго опять передернуло от ужаса. Нет, нельзя…

Кое-как наведя порядок и все проветрив, он рухнул без сил на кровать. Мысли вертелись хороводом, не задерживаясь надолго, сменяя одна другую в хаотичном порядке. Обрывки воспоминаний, искорки страхов и желаний, лица, лица, лица… Друзей, врагов. Особенно одного из них. Почему он пришел сюда? Как нашел? Почему он, Ичиго, вообще впустил его в свой дом? Ответов не было, как, впрочем, и всегда, когда дело касалось этого странного арранкара, Шестого из Эпады. Бывшего Шестого, потому что не было уже прежней Эспады. Ичиго прикрыл глаза. Он лично приложил руку к ее уничтожению. Забыть это было невозможно, так же как и то, совершенно опьяняющее чувство полной свободы, силы и мощи, охватившее его тогда. Об этом нужно было забыть, чтобы никогда больше не чувствовать подобное, чтобы никогда не сделать того же. Поэтому любые вспышки раздражения, злости или гнева безжалостно подавлялись, воспринимаемые как отголоски той ярости…

Его бесцеремонно подвинули, и через мгновение сверху плюхнулось тяжелое тело. Коротко выругавшись, Ичиго открыл глаза и попытался отпихнуть от себя лежащего рядом арранкара. Тот лишь смежил веки и не сдвинулся с места, ухмыляясь потугам Куросаки и отпуская колкости в его адрес. Наконец Гриммджо надоели тычки в бок, и он подскочил, выхватывая из-под себя край одеяла. Ичиго дернулся и вскрикнул, когда его руки бесцеремонно перехватили, прижав к телу, а затем он оказался плотно завернутым в собственное одеяло и придавленным к постели навалившимся сверху Шестым. Арранкар откровенно веселился, не обращая внимания на поток сыпавшихся на него ругательств и угроз. Это выводило из себя. Особенно, когда перестав смеяться, Гриммджо вдруг склонился над ним, моментально став серьезным. Секунду они молча смотрели друг на друга, а затем Джагерджек, облизнув губы, приник к его рту. Мир на мгновение замер, а затем…

Ярость придала силы. Ичиго сумел сбросить с себя отвлекшегося арранкара и избавиться от удерживающего его одеяла. Гриммджо, свалившийся на пол, уже успел вскочить на ноги и ухмылялся такой знакомой бешеной усмешкой. Все так тщательно сдерживаемые до сих пор эмоции поднимались из глубины души, просачиваясь через неплотно притворенные дверцы душевных тайников. Реацу пульсировала в такт ударам сердца, все быстрее и быстрее, яростнее, мощнее. Через секунду, оставив собственное тело на кровати, Ичиго уже в облике шинигами вскочил на подоконник, сжимая в руке Зангецу.

-Кррррасота! – Почти промурлыкал Гриммджо, еще раз облизнувшись, нарочито медленно и пошло. Это послужило последней каплей. Чуть ли не зарычав, Ичиго бросился на него, занеся катану. Тот легко уклонился, поднырнув под руку, посмеиваясь и сыпя ядовитыми комментариями. Пантера так и оставалась в ножнах, но рыжий не замечал этого, как и того, что Гриммджо не нападает, только уклоняется, разжигая в сопернике злость. В комнате было слишком мало места, уворачиваться становилось все сложнее, и вскоре Ичиго удалось загнать арранкара в угол, приставив острие меча к горлу. Они оба тяжело дышали, а перед глазами Куросаки как будто вспыхивали яркие слепящие вспышки. Как в тумане, он видел лицо Шестого, собственную руку, державшую зампакто и струйку крови, стекавшую по щеке Гриммджо. Острие замерло в последний момент в опасной близости от горла, так и не нанеся удар, но почти достигнув цели. Почти… еще чуть-чуть, самую малость, и гнев бы снова сделал свое дело. Рука дрогнула, опуская меч, и в тоже мгновение его запястье перехватили сильные пальцы, дернув на себя.

-Не так уж и страшно, правда, Куросаки? – Синие глаза были так близко, как никогда, и в них притаилось какое-то странное насмешливое и довольное выражение. – Хотя на секунду мне показалось, что ты не остановишься.

-Ты… ты это специально сделал? Разозлил меня? Специально? – Тот только фыркнул в ответ, отпуская наконец от себя парня. Секунду тот стоял, опустив плечи и тяжело дыша, а затем развернулся и бросился прочь из дома.

Остановиться он смог только через пару кварталов, отдышался и медленно побрел по улице, стараясь не натыкаться на невидящих его прохожих. Что, черт возьми, произошло? В голове царил полный хаос, мысли путались. Он не справился, снова поддавшись эмоциям, и даже то, что он смог остановиться…

-Куросаки! – Ичиго вздрогнул и обернулся на звук собственного имени. В метре от него стоял Исида, настороженно оглядывающий его с головы до ног. Что-то в облике квинси насторожило рыжего, и, подойдя ближе, он взял его за подбородок, разворачивая голову так, чтобы видеть вторую половину лица. Интересно.

- Красивый синяк, Исида. Где заработал? – Урюю дернул головой, освобождаясь, и поправил очки.

-Это совсем не твое дело.

- Да нет, кажется, мое. Держу пари, это как-то связано с появлением у меня неожиданного гостя. Исида, зачем? Это ты привел его сюда?

- Потому что подумал, что он может помочь тебе. И, судя по твоему виду, не ошибся. – Квинси отвернулся в сторону, а потом медленно пошел вперед. Ичиго последовал за ним, пытаясь прийти в себя от удивления. – Ты закрылся в себе, боясь, что можешь причинить вред тем, кто тебе дорог. Ты думаешь, я не видел, как ты на меня смотришь, что вспоминаешь? Ты боялся сам себя, боялся настолько, что не подпустил бы близко никого из нас.

-И ты решил найти Гриммджо?

-Да. Это было не просто, но я подумал, что уж кто-кто, а он сможет вывести тебя из себя. И тогда ты поймешь, что остался прежним, что можешь справиться с собой. Он согласился, правда, не сразу, - Исида задумчиво потер синяк на лице, - но мне удалось его уговорить.

Какое-то время они шли молча, погруженные в свои мысли. Затем Ичиго остановился и положил руку на плечо квинси.

-Спасибо. Мне… мне надо подумать над всем этим. Все будет хорошо. Я обещаю. – Исида только кивнул в ответ.

У двери собственной квартиры Ичиго замешкался, не зная как себя вести и что говорить. Однако Гриммджо заслуживал хотя бы элементарное спасибо, поэтому, отбросив сомнения, Куросаки вошел внутрь. В квартире было тихо и пусто, а в комнате даже наведено некое подобие порядка. По крайней мере, разломанная ими мебель была аккуратной горкой сложена в середине. Ичиго прислонился к стене и медленно сполз на пол. Ушел. Почему-то это было очень обидно и больно. И пусто. Хотя, по здравому размышлению, все было правильно. Свое дело он сделал, задерживаться в мире живых не было никакой необходимости. Удивительно, что он вообще согласился на это. Может, хотел посмеяться над бывшим врагом? Подраться? Тогда он избрал для этого слишком странный способ. Хотя, от сумасшедшего арранкара можно было ждать всего чего угодно. Это хорошо, что он ушел, правильно. Вот что только делать со странной тоской на сердце?

- Ты чего расселся, шинигами? Мы сегодня жрать вообще будем?