Зеркало

[bleachfic]

Название: Зеркало
Автор: chinpunkanpun
Бета: сам себе семпай
Рейтинг: R
Пэйринг: Кёраку/Укитаке
Жанр: романс, ангст
Саммари: Укитаке умер и переродился, отсюда AU и OOC
Дисклеймер: Кубо Тайто нехороший, он во всем виноват!
Предупреждения:
1) вынужденный OOC Укитаке
2) очень глючно
3) много пафоса
Статус: закончен


Это хриплый срывающийся шёпот. Голос не может звучать громче, как бы его обладатель ни старался.
Горе уже выплеснулось, криком раздирающим горло, и всё, что остаётся, – проталкивать между мучительно искривлённых губ почти неслышные фразы.
- Джууширо...
Звуки достигают сознания с трудом, словно преодолевая громадную толщу воды. Наверное, кругом действительно вода. Целый океан тёмной и обжигающе-ледяной воды. Он давит на грудь, выжимая из легких остатки воздуха. Горько-солёная морская вода заполняет рот и горло. Он пытается вздохнуть, но...
- Джу-тян, прошу тебя, - знакомая тёплая рука сжимает безвольную ладонь, такую же белую, как простыни, даже белее.
Попытаться открыть глаза. Нет сил. Боль придавливает к постели. Целый океан боли. Холодно.
Где-то в районе сердца – айсберг. Когда лёд растает – он захлебнётся.
Лёгкие заполняет вода. Нет, ни один океан не может быть настолько солёным...

Он резко открывает глаза и, невольно сдерживая дыхание, садится в постели. Взгляд упирается в стройную спину и спутанные волосы лежащей рядом. Юуко чувствует накатывающее мутной волной отвращение, доводящее до головокружения и холодного пота. Осторожно поднявшись, он торопливо идёт в ванную, встаёт под душ и включает на полную ледяную воду. Потом Юуко сидит на полу ванной, прикрыв глаза и упираясь затылком в эмалированный бок.
- Я не помню её имени, - говорит он в пространство. - Я вообще ничего такого не хотел.
- Юу – доносится из-за запертой двери
- Всё нормально я сейчас - громко говорит он с ненавистью глядя в зеркало
Это началось недавно.
Умываясь как-то утром, Юу поднимает глаза и видит в зеркале незнакомое лицо. Проходит несколько минут, наполненных ужасом, растянутых в вечность. Прежде чем приходит осознание, что это он сам. Такой, каким был с самого рождения.
Он живёт один, поэтому его панический вопль остаётся без ответа. И ещё долго сидит он на ледяном кафеле, обхватив себя руками и покачиваясь взад-вперёд.
Сейчас он заново привыкает к своему лицу. Самое мерзкое, что каждый раз приходится напоминать – своему.
У него тёмные с синевой прямые волосы и почти такие же тёмные глаза. Непривычно бледная для японца матовая кожа. Узкое лицо с резкими чертами кривится, пока Юуко трясёт головой, стараясь отогнать смутное чувство, навеянное сном, которого он не помнит.
Юуко начинает подозревать, что он самый обыкновенный псих, из тех, что держат взаперти и колют всякой дрянью, а ещё пичкают волшебными пилюльками, дарящими счастье и покой.
Когда Юуко наконец открывает дверь ванной, женщина, смотрящая на него, как на бога, сообщает
- Тебя к телефону
Нетвёрдой рукой берёт трубку
- Алло?
- Джууширо? - раздаётся на том конце хрипловатый, непонятно кому принадлежащий, голос.
Горло сдавливает. Сердце начинает стучать в невероятном ритме. Внутри – тёмная бездна. Бесконечная и глубокая, как космос. Здесь даже звёзды взрываются беззвучно. И только эхо этого голоса мечется в пустоте без всякой возможности отразиться.
- Да, это я, - Юу не осознаёт, что отвечает, ему всё равно, что отвечать, лишь бы голос звучал, только бы успеть понять, вспомнить...
В трубке что-то щёлкает, и короткие гудки заставляют мужчину прийти в себя. Они же бросают его в пучину такого тёмного отчаяния, что кажется, он сейчас умрёт, захлебнётся захлёстывающими волнами тишины между гудками.
Он всё-таки сумасшедший. Ему не должно быть больно. Человек, звонивший не ему, повесил трубку. Каждый день с сотней людей происходит подобное. Ему не должно быть больно. С чего бы?
И не имеет значения, что этот бестелесный чужой голос своим звучанием обещал Юу счастье, незамутнённое, какое бывает только в детстве. Чувство, будто после долгих скитаний, ты наконец-то вернулся домой.

Юуко поворачивается к телефону спиной и тут же натыкается взглядом на неё. Он с трудом удерживается от того, чтобы не закатить глаза.
«Аканна, ну почему я?»
Женщина смотрит на него и явно чего-то ждёт. Выдавив довольно жалкую улыбку, Юу бормочет
- Извини мне тут скоро уходить надо понимаешь такое дело
Рот её приоткрывается, и она становится похожа на карпа, из тех, что плавают в парке в пруду.
«Меня сейчас вырвет...»
- Ты вчера совсем другое говорил
- А что говорил
В глазах женщины мелькает огонёк подозрения, разгорающийся затем прямо-таки в костёр понимания. Она отходит к окну и начинает нервно красить губы. Это её видимо успокаивает.
- Ты вообще ЧТО помнишь
Юуко развёл руками
- Ничего э
- Козёл
Юу перестаёт зажимать уши и открывает крепко зажмуренные глаза. Квартира пуста, только разобранная постель и пахнущие сексом простыни напоминают о произошедшем.
Отвратительно. Холодное расчетливое совокупление ничего больше. Юуко никогда не поймёт, почему это называется «заниматься любовью». Это – всего лишь взаимовыгодный договор между двумя людьми, когда каждый готов отдать ровно столько же, сколько другой. И ни каплей больше. Все так делают. Он не исключение.
И по-прежнему ни стремлений, ни ожиданий, ни желаний. Всё заглушается тянущей пустотой внутри. Словно из него вынули что-то. Вынули и забыли вернуть.
Он со вздохом направляется на кухню.
«Ками, какая же гадость».

* * *
Сведённые судорогой пальцы скребут по стене в безнадёжной попытке удержаться. Дыхание шипением рвётся из горла. Глаза закатываются. Больно…
Он тяжело оседает на пол. На белой одежде появляются алые пятна. Их всё больше, пока наконец ткань не становится красной. Красным становится всё вокруг, даже его собственные, масляно блестящие руки. Цвета исчезают, остаётся только один. Мучительно яркий. Заполняющий всё вокруг. Заполняющий его самого.
- Только держись!..
Знакомые руки сомкнутые в крепком и каком-то отчаянном объятье. Шершавые губы прижатые к губам. Чуть царапающая кожу щетина. На лицо падают тёплые капли.
Это как маяк. Как свет в холодной темноте штормовой ночи, когда тьма поглощает даже вспышки молний.
Это единственный источник тепла во всей вселенной.
Открыть глаза. Успокоить. Улыбнуться, привычно скрывая, что чувствуешь, и заставить поверить, что всё будет прекрасно. Что он справится, как уже бывало. Но сил нет.
Мучительная, рвущая изнутри боль, отнимающая дыхание. Холод, поселившийся внутри, - как ядовитый цветок с бритвенно-острыми лепестками.
Ледяное течение неумолимо тянет на дно.
Аккуратно, с точностью хирурга забирает из тёплых, надёжных рук и, наигравшись, швыряет в темноту.

Звонок в дверь выдёргивает из тяжёлого, тут же забывшегося сна. Какое облегчение - на этот раз он просыпается в одиночестве.
Юу шлёпает босыми ногами к двери. Ступни прилипают к линолеуму и отлепляются, противно хлюпая. Юуко чувствует себя мухой, попавшей в липучку, вроде тех, что каждое лето свисают с потолка в гастрономах. У двери он хрипло со сна спрашивает
- Кто
Приглушённый ответ с другой стороны двери никак не доходит до сознания, и, раздражённый, он рывком распахивает её.
Наверное, такое ощущаешь, увидев оригинал картины, которую прежде видел только в по телевизору. Она такая же и в то же время совершенно другая. В ней – сила и глубина, воспринимаемые больше на уровне эмоций, чем рационально.
Чувство похоже на ужас. Оно ударяет в сердце, и сердце пропускает удары.
Юу знает, это называется дежавю, это даже не память, это – что-то на уровне инстинкта.
Человек перешагивает порог, закрывает дверь, прислонившись к ней спиной, и улыбается. Улыбкой, которая задевает внутри нечто, о чём Юуко прежде не подозревал.
Это пугает. Пугает собственная реакция. Всё плывёт перед глазами: тёмные, забранные в хвост волнистые волосы с дурацкими девчачьими заколками, тёплые карие глаза, искривлённые улыбкой полные губы. Юу зажмуривается, потому что это не может быть реальностью. Это галлюцинация. Потом он слышит голос мужчины.
В человеческой психике есть удобный механизм, если потрясение слишком велико – сознание отключается. И Юу почти слышит щелчок.

Знакомые руки сомкнутые в крепком и каком-то отчаянном объятье. Шершавые губы прижатые к губам. Чуть царапающая кожу щетина...
Это... уже было?
Юуко поднимает веки, осторожно, будто они стеклянные и могут рассыпаться от любого резкого движения.
В карих глазах мерцают лукавые искорки, совсем близко. Тёплые губы подрагивают на его собственных.
Юу отворачивается, чувствуя на щеке тёплое дыхание.
- Привет, Джу-тян, помнишь меня? А я тебя искал. Долго. Ну, ты мне рад?
Пространство дрогнуло, пошло рябью и вернулось к знакомым очертаниям. Юуко лежит на собственной постели, а рядом сидит какой-то широкоплечий, лениво озирающийся, мужчина, который, кажется, вот-вот рассмеётся.
От него исходит какая-то сила. Воздух вокруг будто наэлектризован. Кажется, даже волосы его потрескивают. Юу чувствует себя металлической стружкой, попавшей в магнитное поле. Притягивающее против воли.
Первое касание – шок. Совершенно естественное возмущение вторжением. Юу от макушки до кончиков пальцев прошивает разряд.
Юу пытается не то вжаться, не то растечься по простыням, нервно косясь на незнакомца, мечтая уйти от волн непонятной энергии.
Он всегда холоден и отстранённо спокоен. Он как снег. Сильные эмоции вызывают чувство неловкости и неприязни, а то и попросту оглушают, словно чрезмерно громкие звуки.
Одно время он встречался с девушкой, которая сходила с ума по европейской литературе или не европейской - он не вникал. Особенно ей нравился какой-то русский. Юу даже почитать взял из интереса. Фигня, конечно, была та ещё. Запомнилось только название – «Солнечный удар». Девица потом долго распалялась по поводу эпохальности идеи, что любовь – это как солнечный удар, внезапная и быстро сходящая на нет. Юу встречался с ней ОЧЕНЬ недолго.
Мысли поднимаются из глубин памяти Юуко, как рыбки с золотистой чешуёй всплывают к поверхности из тёмной глубины озера. Как огонёк свечи мерцает в густой темноте ночи.
Ну да, солнечный удар. Как будто к коже приложили горячий камень. Его целует незнакомец, и это больше не вызывает отторжения. Юу стискивает кулаки в попытке удержать ускользающую сквозь пальцы реальность.
Закрывает глаза, и мир исчезает. Только из глубины сознания мерцает робкий и манящий огонёк.
Потом приходит ощущение правильности происходящего.
Тепло. Нежность. Сам звук дыхания, правильно и гармонично вплетающийся в его собственное. И сердце бьётся в такт с чужим, но близким. Слишком близким...
Безразлично, что источник этого – мужчина.
Юу чувствует только, что ему никогда не было так спокойно. Даже не спокойно, а правильно - именно это слово объединяет клубок эмоций, в котором он сейчас безнадёжно запутался.
Смятые простыми. Обволакивающее тепло. От трения кожи о кожу проскакивают искры. Сбивчивый шёпот без конца повторяющий чужое имя.
Юу готов быть кем угодно, только бы его не лишали жара, без которого он леденел всю жизнь. Он готов терпеть всё, даже ожоги.
Ощущение полноты и тупая боль проходят мимо. Мысли скользят по наклонной и проваливаются в темноту.
Как-то раз Юуко ударило током. Он потом долго думал, больно ли это. Пожалуй, всё-таки нет. Просто все до единого нервы его тела вдруг оказались обнажены, и даже прикосновение воздуха заставляло дрожать.
И сейчас, каждое прикосновение как удар. Так, наверное, чувствует себя человек со снятой кожей...
- Джууширо, ты как? - голос задыхающийся, волнистые пряди прилипли к влажному лбу и щекам.
Юу шипит от боли и вцепляется в простыни.
- Дурацкий вопрос! Заткнись и продолжай!
Ответом ему служит удивлённый смешок.
- Ками, Джу-тян, вот это рвение!
Юуко отворачивается, продолжаясь цепляться за простыни. И через пару мгновений ему уже безразличны любые звуки. Он ослеп и оглох. Внешний мир воспринимается только через ощущения. Горячо. Сознание Юу теряет форму, оплывает как свеча и растворяется в удовольствии. Глаза наполняются слезами.
Воздух в комнате превращается в воду. Юуко лежит на дне, придавленный удивительно тёплой тяжестью. А вокруг плавают ярко-оранжевые рыбы с шелковистыми полупрозрачными хвостами. Дышать совершенно невозможно. Это нестрашно.
Холод возвращается вместе с дыханием, когда незнакомец, кончая, длинно и сладко выдыхает имя.
Вода, заполнявшая всё вокруг, внезапно исчезает, и рыбки начинают падать вниз. Как кленовые листья осенью, они плавно опускаются на пол и, медленно истаивая, исчезают.
Юу, раскидав руки и ноги, лежит на постели. Длинные волосы любовника рассыпались по его груди и животу. Но тёплые руки больше не радуют. Если бы здесь был костёр, Юуко влез бы в самую его середину, но и это вряд ли согрело бы.
Он мрачно смотрит на стену перед собой. Надо же, а на обоях оказывается цветочки, и сами обои синеватого цвета...
Забавно, он первый раз занимался сексом с мужчиной и всё, о чём он может думать, – это грёбаные обои! Нет, это действительно забавно! Ха-ха.
Тем временем незнакомец, будто что-то почувствовав, поднимает голову. Улыбка исчезает.
- Джууширо...
Юу стискивает зубы, так, что ломит виски.
- Назови моё имя, Джууширо.
В последовавшем молчании, мужчина резко отстраняется, и, посмеиваясь, садится на краю постели. Смех становится всё громче, голова запрокидывается, мышцы на шее и плечах рельефно напрягаются. Глаза влажно блестят. До слёз досмеялся?
- Проклятье, ты же ничего не помнишь, верно? А я ничего не выяснив... ты знаешь, я всегда был слаб в этом. Я искал тебя три, менос их возьми, сотни лет. Обшарил весь Руконгай, и не один раз. А ты переродился в Генсее. Как почувствовал твою рейацу... Я не смог сдержаться. А ты... ты меня, оказывается, не помнишь...
Юуко вдруг понимает, что нагишом лежит перед чужим мужчиной, который ещё и зол. Он лихорадочно комкает простыню, пытаясь вытянуть её из-под себя.
Незнакомец болезненно кривится.
- Не надо бояться, я никогда не сделаю тебе ничего плохого.
Юу ёжится и кусает губы, лихорадочно подыскивая тему для разговора.

* * *
Юуко слоняется по коридору, время от времени бросая мрачные взгляды в сторону ванной. Слышен только звук льющейся воды. Не выдержав, Юу дёргает дверь на себя.
Мужчина, ссутулившись, стоит под душем, упираясь руками в стену и опустив голову. Волнистые волосы намокли и прикрывают лицо. Он не реагирует, когда Юу, неловко ёрзая долго и нарочито шумно устраивается у стены.
- Неужели я так на него похож? - тихо спрашивает Юу, злость уже сошла на нет, вернулось обычное ощущение спокойствия.
Незнакомец вздёргивает голову.
- Джууширо...
- Меня зовут Юу, а не так, как ты сказал, - холод внутри разрастается, вытесняя всякое чувство. Ничто не может выжить в такой пустоте.
- Ты не понимаешь, ты не похож на него, ты и есть он – Укитаке Джууширо. У тебя та же рейацу, тот же энергетический контур... Ксо, ты ведь даже не знаешь что такое рейацу, верно?
Они смотрят друг на друга сквозь заполненную паром комнату. В глазах одного одержимость, другого – отчаяние, неосознанное и от этого куда более жуткое.
Мужчина передёргивает плечами и вдруг становится таким, каким Юу его увидел в первый раз. Улыбчивым и чуть расслабленным.
- Ччего? - голос Юуко срывается, потому что мужчина как-то внезапно оказывается совсем рядом. От его влажной кожи поднимается пар, а руки стискивают предплечья.
Юу втаскивают под душ и прижимают спиной к холодному кафелю. Хрипловатый шёпот щекочет нервы и заставляет ёжиться.
- Знаешь, я не для того так долго тебя искал, чтобы просто отпустить. Говоришь, ничего не помнишь? Не беда, Рецу обязательно что-нибудь придумает. Ты же знаешь меня, я чувствую.
Юу откидывает голову, подставляя шею под поцелуи.
- Мне кажется знакомым твой голос...
Тихий смешок. Поцелуи спускаются ниже. Колено втискивается между бёдер. Всё ещё невероятно чувствительное тело покорно откидывается. Каждая капля воды ощущается даже через одежду.
Мокрые тряпки летят на пол, и через мгновение Юуко - снова обнажённый провод, по которому пропустили ток. Обжигающие, почти болезненные, прикосновения внутри и снаружи. Он выгибается. Тёплые капли ударяют в лицо.
Это возможно только в фильмах, когда героиня долго стоит под душем, запрокинув голову. В реальности – это невозможно. Юу дёргается от ощущения текущей в горло воды. Он бьётся в чужих руках, кашляет, безуспешно пытаясь вдохнуть. Где-то в районе сердца застывает айсберг. Когда лёд растает – он захлебнётся. Скоро лёгкие заполнятся водой. А потом будет боль, ледяное течение, тянущее на дно. И темнота...

Его осторожно поддерживают. Юу лежит на дне ванной. На склонённом над ним лице ужас, ни капли не уступающий его собственному.
- Ты как?
Юуко выворачивается из рук мужчины и дрожа выбирается из ванной. Это всё, на что хватает сил, и он опускается на пол, упираясь лбом в колени.
Теперь он помнит свои кошмары до мельчайших подробностей. Память – это проклятье.
Самое ужасное, что только может существовать в мире. Она – тысяча лезвий, рвущих плоть на куски. Она даже хуже чем смерть. В ней – сотня смертей.
- Ты как, Джу-тян?
- Ничего страшного, Шунсуй, всё нормально... - голос хриплый и сдавленный, с трудом рвётся из саднящего горла.
Он не хочет вспоминать о том, как был Укитаке Джууширо, и уж тем более, как перестал им быть.
- Джууширо, ты... вспомнил?
Глаза Кёраку сияют так, что от этого почти больно. Лёд внутри Джууширо начинает медленно таять. Солёная вода наполняет глаза и стекает по щекам. Может быть, хотя бы так он избавится от проклятого моря внутри.