Тропами любви. Глава 8

[bleachfic]

Автор: _SHAMBALA_
Бета: Daiko.
Гамма: Хасяндра
Жанр: ангст, романс, юмор
Рейтинг: NC-17 (для всего произведения)
Пейринг: Ренджи/Бьякуя; Гриммджо/Ичиго; Ренджи/Шухей; несколько второстепенных
Размер: макси
Статус: в процессе
Дисклеймер: Kubo Taito
Саммари: Многое в нашем мире поменялось и буквально перевернулось с ног на голову. Как приспособиться к этой новой жизни? И стоит ли вообще? Столько новых чувств, неизведанных эмоций и переживаний.... Зачем? Для чего? А по-другому уже никак нельзя, назад пути уже нет. Посмотреть и увидеть рядом того, кого так страстно желал долгое время всей душой и сердцем, мучаясь и страдая в бессильных терзаниях. Вот он, рядом, неужели это не сон? Протяни руку - он не исчезнет, не сомневайся...
Предупреждения: ООС
Ссылки на предыдущие главы: Пролог + главы 1 - 7

Пока ехали в машине, Бьякуя не проронил ни слова, он даже ни разу не взглянул на застывшего рядом с ним на заднем сидении Абараи. Казалось, капитан был как всегда совершенно спокоен, будто не он только что стал свидетелем странной, выходящей за грань понимания, ситуации и не приказывал своему подчинённому в срочном порядке следовать за ним и объясняться.
Ренджи, напротив, места себе не находил. Его то трясло, словно от холода, то обдавало жаркой волной - всё тело превратилось в один сплошной нерв, болезненно реагирующий на малейшее движение или звук. В какой-то момент у лейтенанта промелькнула мысль выскочить из машины на ближайшем перекрёстке, чтобы не находиться больше рядом с Бьякуей, не смотреть в его равнодушное лицо и не обдумывать предстоящий разговор, уже заранее кажущийся ему смертной казнью. Но так поступить, Ренджи, конечно же, не мог, поэтому лишь тяжело вздохнул и опустил голову, бездумно рассматривая свои ладони, сложенные на коленях.
Вот что? Что он скажет капитану, когда они доберутся до своей квартиры? Абараи даже не представлял с чего начать, как объяснить свои действия и вообще, всё произошедшее сегодняшним вечером.
- Эх, Ичи…. Ну почему же ты сразу не сказал как есть? Что не хочешь подпускать к своему кошаку кого-либо. Даже меня, даже не по-настоящему. Ведь я бы понял и не настаивал, а так…. Чёрте что получилось. Да и сам хорош! Тоже мне, знаток человеческих отношений, мог бы и догадаться, чем всё это может закончиться. Хорошо ещё у этих двоих всё в порядке, вовремя разобрались. – Абараи снова тяжело вздохнул, мысленно беседуя с самим собой.

- Ренджи. Ренджи! Мы приехали, выходи, – резкий голос Кучики выдернул лейтенанта из тяжких раздумий о своей нелёгкой судьбе и собственной глупости.
- Да, тайчо, уже иду, – выбравшись из автомобиля, Абараи всё так же, не поднимая головы, поплёлся за Бьякуей в сторону дома, в котором располагалась их съёмная квартира.

Поднявшись на второй этаж, Кучики открыл дверь и посторонился, пропуская внутрь замешкавшегося лейтенанта. Спокойно разулся, снял пиджак, а затем направился на кухню и позвал за собой застывшего на пороге Абараи.
Ренджи ничего не оставалось, как только подчиниться воле своего персонального судьи и палача в одном лице. Почему-то уверенность в том, что Бьякуя непременно его казнит, не покидала лейтенанта ни на секунду. Вот только выберет подходящий момент, и сразу казнит! Не обязательно в прямом смысле этого слова, но мало в любом случае не покажется.

Чайник закипел, и Кучики аккуратно разлил по чашкам свежеприготовленный чай. Ренджи всё это время сидел за кухонным столом и, стараясь не смотреть на капитана, детально изучал узоры на скатерти и обоях. Заговорить первым он не решался, справедливо полагая, что Бьякуя сам задаст все интересующие его вопросы, как и обещал.

- Абараи фукутайчо. Кхм…. Ренджи, мне бы очень хотелось, чтобы ты мне объяснил, что же всё-таки происходило сегодня в кафе и за его пределами, – пододвинув одну чашку с чаем лейтенанту, Кучики устроился за столом напротив и внимательно посмотрел на своего подчинённого, который в данный момент пытался дрожащими пальцами справиться с сахарницей. – Что там делал Секста Эспада, и для чего вы вывели из себя Куросаки, демонстративно делая вид, что заинтересованы друг другом? – сахарница всё-таки опрокинулась и с едва слышными чертыханияи, Абараи принялся собирать её содержимое со стола.
- Мы не делали вид! – возразил было Ренджи. – Мы действительно встречаемся! Встречались и…
- А я последователь Айзена, самый рьяный, – чуть насмешливо проговорил Кучики, наклоняясь над чашкой и пряча улыбку.

- Что, так заметно? – выдохнув и снова опустив голову, пробормотал лейтенант.
- В кафе нет, а вот на улице…. – Бьякуя на мгновение замолчал, выдерживая гнетущую паузу. – Вы что, его проверяли? Как я впоследствии убедился, ты, не скрываясь, целовался с возлюбленным Ичиго, не так ли? Для чего это было нужно? Их поцелуй, в отличие от вашего, был настоящим, Ренджи, сразу видно, что этих двоих связывают определённые отношения. Вы ведь вроде друзья и…
- Да, друзья! – Абараи жутко захотел прокричать во весь голос о том, что капитану, пожалуй, в гораздо меньшей степени известно об отношениях между влюблёнными, чем кому-либо, но благоразумие взяло верх.

Каким бы холодным и безразличным ко всему, что не касается службы и долга, не казался Бьякуя, в последнее время он всё же заметно изменился. Вернее будет сказать, позволил узнать себя несколько в ином ракурсе. И то, что сегодняшнее происшествие его определённо заинтересовало, чем-то даже обрадовало лейтенанта, несмотря на всю абсурдность ситуации.

- Тогда я не понимаю, для чего тебе…. вам понадобилось устраивать перед ним эту глупую сцену? Новая форма издевательских шуток, которые присущи недостаточно воспитанным и не блещущим умом индивидам? От тебя я такого, признаться, не ожидал, Ренджи.
- Нет, тайчо! Никто и не думал издеваться над Ичиго, ни я, ни Гриммджо! – поспешно затараторил Абараи. – Просто…. Чёрт! Не для него был весь этот спектакль! Куросаки в кафе вообще в тот момент не должно было быть! Мы так не договаривались…. – Лейтенант резко замолчал, понимая, что наговорил уже достаточно, чтобы капитан счёл его совершенно ненормальным. – Простите, Кучики–тайчо, я….
- Тогда для кого? – Бьякуя чуть наклонился вперёд, опираясь на стол, и ещё внимательнее посмотрел на своего подчинённого. Казалось, он только одной силой мысли мог видеть всё, что скрывает от него Абараи, но упорно ждал чистосердечного признания.

«А! Будь, что будет! Сам додумался до этой ерунды, сам и разгребай!» – мысленно дал пинка себе Ренджи.
- Для вас, Кучики–тайчо… Вы почему-то подумали, что я собираюсь жениться и... – Абараи почти выдохнул последние слова. Теперь он полностью открыт перед человеком, о котором мечтал столь долгое время. Всё сказал, пусть с трудом, но выговорил это безумно сложное «для вас». А что будет дальше…. Теперь уже не имеет значения, он справится, он в состоянии принять всё, что решит с ним сделать капитан, за столь откровенное, неподобающее его статусу отношение.
- Значит, лучшего способа доказать мне обратное, ты не придумал, – Бьякуя уже открыто улыбался. В его глазах, обычно столь непроницаемых и отчуждённых, сейчас искрилась самая настоящая радость. Капитан определённо веселился, медленно и мучительно вытягивая из Абараи каждое новое слово.

Ренджи буквально завис, не в силах оторвать взгляда от столь потрясающего зрелища. Улыбка Бьякуи напрочь отшибла у него способность здраво соображать. Глядя на непривычного для восприятия капитана, безумно прекрасного сейчас в своём веселье, Абараи просто впал в ступор от восхищения. А ведь он искренне полагал, что восхищаться Бьякуей ещё сильнее просто невозможно.

- Ренджи, а тебе не приходило в голову, что можно было просто рассказать мне всё как есть? Что жениться ты не собираешься, и никакой невесты у тебя нет. Я бы перестал устраивать эти дурацкие расспросы. – Кучики передвинул стул и пересел ближе к обомлевшему лейтенанту.
- Я хотел, честно…. – еле слышно пробормотал Абараи, не сводя глаз с приблизившегося почти вплотную капитана. – Не смог…
- Конечно, сегодняшним незабываемым вечером в кафе, ты умудрился одновременно убить несколько зайцев, так ведь, Ренджи? Ты наглядно показал мне, что испытываешь влечение к мужчинам, соответственно, идея о женитьбе как-то сама по себе отпадает, ну, или отодвигается на второй план, если ты приемлешь отношения с партнёрами обоих полов. И… Если всё это безумие было устроено для меня… – Бьякуя замолчал, заставляя несчастного лейтенанта, задержав дыхание, не моргая, смотреть на него, мучаясь ожиданием окончания фразы. – То таким образом ты хотел увидеть мою ответную реакцию, не так ли?
- Т-так…. Можно сказать, – Абараи с трудом выдавил из себя, кажущиеся в данный момент невероятно сложными, слова.
- И, если я сейчас спрошу тебя, на что ты рассчитывал, вытворяя столь нелепые вещи, то, полагаю, ты ещё больше впадёшь в бессловесно-недвижимое состояние и ничего толком не ответишь, – Бьякуя с удовольствием наблюдал за не находящим себе места лейтенантом. Дразнить его было сущим удовольствием.

Не раз на обратном пути обдумав все подробности произошедшего, Кучики понял что к чему. Для чего, а вернее, для кого был устроен весь этот цирк. Хотя, нужно было признать, что начало данного действа всё же заставило его понервничать. Лишь годами отработанная привычка незаметно для окружающих надевать излюбленную непроницаемую маску, до последнего держала Абараи в неведении относительно его мыслей, заставляя изводиться в томящей неизвестности.
Как же всё просто на самом деле. Сколько времени он промучился, пытаясь разузнать о своём лейтенанте, а вернее. о его личной жизни как можно больше, не замечая, что сам является причиной душевных терзаний Ренджи.
Почему же, он замечал…. Но сам счёл собственные доводы и подозрения неразумными, отталкивая от себя того, чьему вниманию был бы по-настоящему рад. А всё глупая, совершенно ненужная в данный момент привычка старательно раскладывать всё по полочкам, взвешивать все «за» и «против» и пытаться навязать чувствам логическое объяснение.
Зачем вообще что-то объяснять, когда и так всё понятно? Не согласно написанному на страницах научных фолиантов, не потому, что так принято в обществе или утверждено законом, а потому, что ты так чувствуешь.

Повинуясь неясному порыву, не надеясь дождаться каких-либо действий от остолбеневшего лейтенанта, Бьякуя сам наклонился к нему и осторожно, совсем слегка коснулся его губ своими.
Абараи крепко зажмурился и резко распахнул глаза, словно пытаясь проморгаться и отогнать от себя нереальное видение, но всё же не отстранился от неожиданного поцелуя. Ещё мгновение и Ренджи сам потянулся к Бьякуе. Обнял за плечи, притянул сильнее, зарылся пальцами в шелковистые пряди, настойчиво скользя языком в приоткрытый на безмолвном выдохе рот.

Целоваться, сидя на кухонных табуретах за столом, было совершенно неудобно. Абараи поднялся, утягивая за собой капитана, не переставая сжимать его в объятиях, боясь отпустить своё долгожданное счастье хоть на секунду.
Все преграды, тщательно возводимые годами, не позволяющие ему прикоснуться к самому желанному человеку, сейчас рухнули, не оставив и следа в оглушённом безумием сознании. Полностью подчинившись обуревающей его страсти, видя перед собой лишь своего возлюбленного, о котором мечтал столь долгое время, Ренджи с жадностью покрывал поцелуями лицо Бьякуи, прижимая его к стене, не давая отстраниться.

- Ренджи…. – хрипло выдохнул Кучики, когда ему удалось на мгновение оторваться от жадных требовательных губ Абараи. Руки лейтенанта блуждали по всему его телу, каждое прикосновение отдавалось неистовым удовольствием, заставляя наперекор здравому смыслу прижиматься сильнее, задыхаться от наслаждения, стремительно затапливающего сознание, вырывающего из реальности. – Подожди…
Тяжело дышащий Абараи почти не отстранился, только перестал целовать и продолжал нежно водить пальцами по шее и щекам, заставляя сердце разгорячённого капитана биться всё быстрее.

Всё, что произойдёт дальше, Бьякуя себе прекрасно представлял, даже не сомневался в доминирующей роли своего лейтенанта, который сдержался сейчас из последних сил. Но, надо отдать должное, всё же услышал и взял себя в руки, отчего Кучики мысленно добавил к положительным чертам Абараи ещё один пунктик.
К продолжению он был готов, но…. Не здесь, не на грунте, не в этой чужой квартире. Хотя, сознание настойчиво подкидывало одно единственное объяснение собственной нерешительности и волнению – Бьякуя ни разу не был с мужчиной, несмотря на вполне нормальное восприятие такого рода отношений.
Поэтому он с готовностью принял собственные отговорки, позволяющие оттянуть столь ответственный, по его мнению, момент на некоторое время и мысленно подготовиться к самому главному.

- Не так быстро, Ренджи, не здесь, – севшим голосом проговорил Кучики, как никто другой понимая, насколько сложно сейчас им будет оторваться друг от друга и разойтись по разным комнатам. – Завтра рано утром возвращаемся, надо подготовиться и отдохнуть, – удивляться собственным невразумительным словам уже не было сил, Бьякуя осторожно пошевелился, выбираясь из импровизированного заточения между стеной и застывшим, словно изваяние, лейтенантом.

- Тайчо… – Абараи смог произнести только это, одно единственное слово. С блаженной улыбкой на лице, стараясь справиться со сбившимся дыханием, он посмотрел на ускользающего из объятий Бьякую, и лишь на миг коснулся его руки, сжимая пальцы в своей ладони и тут же отпустил, позволяя отстраниться.
- Спокойной ночи, – стараясь как можно ровнее и спокойнее произнести самую нелепую в данный момент фразу, Кучики, не оборачиваясь, направился в свою комнату.
В душ он сходит позже, сначала надо успокоиться и отдышаться. Сердце колотится как сумасшедшее, норовя вырваться из груди, возбуждение колючими мурашками пронзает всё тело, не желая отпускать. Единственным осмысленным и очевидным сейчас желанием Бьякуи было развернуться и ринуться обратно, к стоящему на том же месте Ренджи, продолжающему смотреть ему вслед, всё ещё пребывающему в некоторой прострации после произошедшего. Но Кучики стиснув зубы, мужественно преодолел невероятный соблазн послать все свои собственные волнения к чёрту и вернуться в жаркие объятия лейтенанта прямо сейчас.
Самые длинные в жизни несколько шагов до своей комнаты Бьякуя преодолел, и со вздохом облегчения, более походящим на разочарование, закрыл за собой дверь.

Абараи с трудом представлял, что ему удастся уснуть в эту ночь. Мозг лихорадочно переваривал всю свалившуюся на него за последнее время информацию, особенно касающуюся проведенного совместно с капитаном вечера на кухне.
Сказать, что он был удивлён – не сказать ничего! Ренджи ожидал всего, что угодно: наказания, выговора, упрёков. Но никак не поцелуя Бьякуи, о котором не мог позволить себе даже мечтать. Довольная улыбка от столь приятного воспоминания, моментально расплылась на раскрасневшемся от волнения и возбуждения лице лейтенанта, а руки потянулись вниз, под одеяло.
Капитан укрылся в своей комнате, а его отправил ночевать в соседнюю, значит, обходиться придётся своими силами - сдерживать буйство плоти больше не было возможности. Стоило только на мгновение закрыть глаза, как перед ним маячил образ несравненного Кучики, медленно наклоняющегося за поцелуем. Его улыбка, гибкое и отзывчивое тело, чуть приоткрытые, пересохшие от частого дыхания губы, к которым неистово тянуло прижаться своими, требовательно, сильно, сминая и скользя языком в жаркую глубину рта…. Абараи протяжно застонал, выгибаясь и изливаясь в собственную ладонь.

Отдышавшись, Ренджи перевёл свой взгляд на стену, за которой находилась комната Кучики, и снова расплылся в довольной улыбке. Наплевать, что Бьякуя слышит его стоны, пусть знает, на какие мучения он обрёк своего несчастного лейтенанта, решением ночевать в разных спальнях. Пусть и сам помучается, наверняка сейчас занимается тем же самым. Воспоминая о том, как с готовностью отзывался капитан на его ласки, как сам тянулся за поцелуем и прижимался всё сильнее, обуреваемый жаждой близости, снова заставили Ренджи застонать, но уже тише, и потянуться к паху.
- Ох, тайчо…. Ночь сегодня будет длинной, очень длинной…

Рано утром, когда Бьякуя постучал к нему в дверь, Абараи показалось, что он не спал вовсе, лишь в последние мгновения провалился в тяжёлую дремоту. С трудом разлепив глаза, он буквально на звук вышел из спальни и потащился в душ. На сборы и завтрак Кучики отмерил всего полчаса, так что, нужно было поторапливаться.

По возвращении в Сейретей капитан и лейтенант шестого отряда сразу же с головой окунулись в дела, требующие срочного внимания, которые накопились за их довольно длительное отсутствие. Несмотря на выходной, и Ренджи и Бьякуя провели весь день разгребая завалы документации, приводя в порядок отчёты и сметы, в спешке проделывая всю работу, которую не смогли осилить их заместители. Не было ни минуты свободного времени. Возможности просто поговорить на какую-либо отвлечённую тему помимо работы не было, не говоря уже о большем.
Только вечером Бьякуя подошёл к разбирающему за своим столом последнюю стопку бумаг лейтенанту и, еле заметно улыбнувшись, положил руку ему на плечо. Абараи даже не успел развернуться и отреагировать на этот нехитрый, но такой важный знак внимания, как приятное тепло прикосновения уже исчезло. Тяжело вздохнув, он поднял глаза на стоящего рядом капитана.

- Ренджи, мы сегодня очень плодотворно поработали. Спасибо за то, что посвятил собственный выходной делам отряда и…
- Да бросьте вы, тайчо! А как же иначе? Не мог же я бросить вас одного, разбираться со всеми этими завалами, – Абараи картинно взмахнул руками, визуально очерчивая масштаб проделанной работы.
- Ты стал очень ответственным, это радует, – Бьякуя одобрительно посмотрел на своего подчинённого, стараясь не слишком выдавать собственную усталость. Для него прошедшая ночь так же выдалась очень непростой, выспаться не удалось. – Мне нужно срочно отнести некоторые бумаги капитану Ямамото, а ты можешь идти домой, отдыхать. До завтра.
- Хорошо, тайчо, я…. До завтра, – Ренджи даже не успел встать из-за стола, а капитан Кучики уже исчез, переместившись в шунпо.

Еле доволочившись до своей комнаты, Абараи даже не раздеваясь упал на футон, который он никогда не сворачивал, а только застилал сверху покрывалом.
- Я сейчас чуть-чуть посплю и разденусь…. и схожу в душ, – пробормотал сам себе под нос, вымотанный до предела лейтенант, чувствуя, как глаза закрываются и вновь открыть их, скорее всего, удастся только утром.
Но, не успел он провалиться в крепкие объятия желанного сна, как в дверь с силой забарабанили.

- Ренджи! Ренджи, твою мать, открывай! Я знаю, что ты вернулся с грунта! Давай, покажись уже своим друзьям! – исступлённо горланил пьяный Хисаги.
- Да чтоб тебя! – выругался Абараи, неохотно поднимаясь с футона. Игнорировать друга, набравшегося, судя по всему, до безобразия, заведомо бесполезно. Проще открыть, выяснить, зачем его принесло к нему поздно вечером, после пьянки, и побыстрее отправить восвояси.
- Абараи, открывай, бабуинов сын! – лейтенант девятого отряда продолжал надрываться по ту сторону двери, а кто-то громким шёпотом пытался его одёргивать.
- Хисаги, заткнись, всех соседей на уши поставишь! Иду уже! – Ренджи распахнул дверь, на пороге, поддерживаемый виновато улыбающимся Кирой, стоял в дымину пьяный Шухей.
- Ты…. Ты бессовестный человек, Абараи! Ты знаешь об этом? А ты? – Шухей повернулся к Изуру с тем же вопросом, но тут же снова переключился на Ренджи. – Ты вернулся с грунта и даже не зашёл к своему…. лучшему другу, вот!
- Хисаги, мы с капитаном Кучики сегодня весь день как проклятые пахали в отряде, разгребая кучу работы, накопившейся за наше отсутствие! Я бы обязательно зашёл завтра, а сегодня просто с ног валюсь от усталости, какой к чёрту из меня собеседник! Как собственно и из тебя, – Абараи успел помочь Кире подхватить пошатнувшегося Шухея и придать ему относительно устойчивое положение.
- Ах дааа! Вы ведь были в Каракуре вместе с капитаном! И ты ничего не хочешь мне рассказать? Ну же, Ренджиии! Ну расскажи, как там у вас с твоим любимым тайчо? Есть этот…. – Шухей замолчал, мучительно вспоминая нужное слово. – Как его…. О! Прогресс! В отношениях и всё такое и…
- Заткнись уже, пьянь косматая! Хочешь, чтобы все услышали твои ненормальные бредни! Потом поговорим! Обещаю, завтра я обязательно к тебе забегу во время обеденного перерыва и расскажу всё самое интересное, честно! – Абараи постарался изобразить на лице полную готовность утолить любопытство друга, про себя молясь, чтобы тот больше не кричал во всеуслышание об их с Бьякуей отношениях. А теперь Ренджи мог действительно надеяться, что между ним и Кучики будут именно отношения, а не просто рабочие обязательства.

- Хочешь выпить? – моментально переключился на другую тему Шухей. – У меня есть! – и с сияющей физиономией продемонстрировал другу бутылку саке, извлечённую из заворота косоде.
- Хисаги, я спать хочу! Я действительно очень сильно устал, а завтра снова на службу, дел невпроворот и…
- Ладно-ладно, не занудствуй, – промычал в ответ, раздосадованный Шухей. – Я, кажется, тоже хочу…. спать. Ага, я точно хочу спать!
- Слава Ками! – Кира картинно закатил глаза. – Пойдём тогда уже, не будем мешать Ренджи отдыхать. А завтра вы с ним встретитесь. – Изуру попытался потянуть расслабленное тело повисшего на нём Шухея в сторону казарм девятого отряда.
- Ренджи! Полосатая скотина, ты точно придёшь завтра ко мне? – Хисаги подобрался и, отцепившись от своего провожатого, шагнул к Абараи. Повиснув на шее, он вопросительно посмотрел ему в глаза, мучительно пытаясь сфокусировать на них свой взгляд. – Я соскуууучился, а ты «завтра-завтра»!
- Твою мать, да угомонись ты уже! Сказал же, что приду, значит, приду! А теперь давай, топай домой! – Ренджи уже начинал выходить из себя. Усталость давала о себе знать всё сильнее, а прилипчивый пьяный Хисаги утомлять ещё больше.

Тут Шухей по-идиотски улыбнулся, потянулся вперёд и, ухватив Абараи за распущенные волосы, поцеловал. Ренджи сначала оторопел на мгновение, но потом с силой начал выворачиваться из стальных объятий друга, пытаясь отлепить его от себя. Благоухающий саке Хисаги успел его прилично обслюнявить, пока Абараи при помощи Киры удалось-таки оторвать его от себя.
- Ты что творишь, пьянь безобразная! Или забыл, кто тебя сейчас на своём плече держит? – Ренджи искренне возмущался такому разнузданному поведению Шухея. Хотя какое там к чёрту поведение – пьян в стельку, завтра и половины из произошедшего не вспомнит.
- Я же по-дружески! Мне это…. Изуру доверяет и знает, что я в сторону ни-ни! Правда, ведь, любимый? – Хисаги обернулся к Кире. – Мы же с Ренджи друзья, самые-самые лучшие! Ты же знаешь, понимаешь и не ревнуешь?
- Я то да…. – рассеяно-неуверенно пробормотал Изуру, глядя куда-то за спину Абараи. – Вот только капитан Кучики вряд ли…

Из-за сильной усталости, увлечённый безуспешными попытками отделаться от пьяного Шухея, Абараи не заметил присутствия рядом кого-то ещё. Только теперь, моментально вынырнув из состояния анабиоза, он явственно почувствовал реяцу Бьякуи за своей спиной.
Поворачиваться было страшно. Ренджи так и стоял, замерев, с бешено бьющимся сердцем, пока Кучики молча не исчез в шунпо.

Ичиго зевнул и потянулся всем телом, потом перевернулся на бок и, подмяв под себя одеяло, уткнулся носом в подушку, на которой обычно спал Гриммджо. Втянув носом знакомый, кружащий голову аромат излюбленного шампуня Джаггерджека, Куросаки довольно зажмурился и улыбнулся, всё ещё пребывая в сладкой полудрёме.
Так просто, оказалось, привыкнуть просыпаться на широкой кровати, теснее прижиматься спросонья к горячему телу возлюбленного, задыхаться от жара объятий, что мгновенно следовали даже за незначительным прикосновением. Казалось, что Гриммджо не спит, а нарочно караулит, когда его рыжик проснётся и потянется за новой порцией ласки.
Порой, приходилось прилагать все силы, чтобы вразумить по утрам необузданную страстную натуру Джаггерджека, и выпроводить его на работу. Непонятно ещё, каким образом он всё же умудрялся не опаздывать.

Вот уже целую неделю Ичиго оставался у Гриммджо ночевать. Хотя слово «сон» плохо вписывалось в общую картину всего происходящего в этой спальне ночью, засыпать этим двоим, разгорячённым бурными любовными играми, удавалось только под утро.
На днях родные Куросаки должны были вернуться домой, поэтому он всё чаще задавался вопросом, как они станут реагировать на его отсутствие по ночам и вообще, сколь долго удастся скрывать их отношения с Джаггерджеком.
Ичиго был уверен в своей семье, знал, что они ни в коем случае не отрекутся от него и не поступят как-то безрассудно, обвиняя и укоряя его «ненормальностью», но всё же…. Выставлять напоказ свои нетрадиционные предпочтения, было бы лишним.

Ичиго лениво посмотрел на часы – почти полдень, долго же он провалялся. Тело уже достаточно отдохнуло после бурной ночи, можно и прогуляться до кухни, а потом уж и домой собираться. Или вообще сегодня не ходить домой? Зачем, если вечером всё равно возвращаться? Дел никаких срочных не предвидится, до учебной сессии ещё больше месяца, а на работу, в клинику Исшина, только по возвращению его самого из отпуска. В общем, абсолютно ничего, что могло бы заставить Куросаки поехать к себе.
- Не поеду. Никуда не поеду. Сейчас позвоню этому безумному кошаку и спрошу, что приготовить на ужин, ну, и скажу, естественно, что забирать меня сегодня не придётся, – с такими радужными мыслями Ичиго отбросил одеяло и сел на кровати, в уме прикидывая, что могло остаться в холодильнике или все же придется идти в магазин за продуктами.

В этот момент на балконе, за полупрозрачной занавеской, обозначился чей-то силуэт. Куросаки машинально прикрылся одеялом, и ошалело посмотрел на смело шагнувшего в спальню молодого человека.
- Ой! Извини, я не знал, что здесь кто-то есть! – весело проговорил светловолосый юноша и лучезарно улыбнулся. - Гримм обычно уходит на работу и до вечера не появляется, вот я и решил зайти, забрать кое-что из своих вещей.

Ичиго неотрывно смотрел на незваного гостя, не зная, что сказать в такой ситуации.

- Я тебя надолго не побеспокою, сейчас только найду свои вещи и уйду, – продолжал тараторить блондин. – О! Вот и мои шорты! Дома всё обыскал, совсем забыл, что сам их сюда складывал! – парень спокойно копался в шкафу. – А где же трусы…. Ага, вот и они! – вынырнув уже откуда-то из-под кровати, светловолосый, довольно улыбаясь, продемонстрировал Куросаки свою находку. Потом прищурился и томным, заговорщическим голосом протянул: «Гримм бывает таким горячим и необузданным, что забываешь, в чём вообще пришёл! Ну…. Ты ведь понимаешь, о чём я говорю. Каждую ночь слышу твой сладкий голосок!»

С каждой секундой, с каждым новым словом, небрежно роняемым белокурым незнакомцем, Ичиго желал оказаться крепко спящим. Чтобы всё безумие, что происходит сейчас, оказалось страшным сном. Только сном и не более…

- Не переживай, всё в порядке! – парень устремился обратно к балкону. – Я уже ухожу, можешь отдыхать дальше, Пока-пока!

Ичиго не знал, сколько он просидел на кровати, не шевелясь, казалось, даже не моргая. Из него словно разом выкачали все живое, все силы, чувства, сознание. Он сидел как безмолвное изваяние, невидящим взглядом сверля балконную дверь.
Как же так? Почему? Ведь не мог же он…. Значит, мог.
Горечь обиды и разочарования захлестнула с головой. В мгновение стало трудно дышать, резкая боль полоснула по сердцу, словно раскалённым остриём ножа, перед глазами всё поплыло, и по щекам потекли горячие слёзы. Слёзы отчаяния и разбившихся надежд, как бы громко это ни звучало.

- Гриммджо… – еле выдохнул Куросаки. – Правильно…. Всё правильно. Я тебя придумал, таким, каким хотел видеть...