[bleachfic]

Название: Суровые будни
Автор: Murury
Бета: Будет после завтра...
Жанр: Нечто странное. Теперь точно флафф...
Персонажи и пейринги: Улькиорра/Ичиго, Ичиго/Заэль.
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: PWP, наверное, кинк.
Дисклеймер: Кубо, всё ваше.
Содержание: О выключенном свете, суровой медицине и институте.
От автора: Люди, запомните. Улькиорра у меня никогда не был и не будет снизу. Я предупредила, да))

Первая часть


Ичиго даже не знает, где бывает чаще - дома или у них. Да и понятие "дом" кажется, как-то плавно и незаметно стало переползать на квартиру, где ровно половину пространства занимает идеальный порядок, и ровно половину - идеальный бардак.
- Дай посмотреть. - Улькиорра, кажется, вообще никогда не просит.
Только утверждает. За последние пару лет Ичиго к этому даже почти привык - в конце концов, им всем пришлось друг к другу притираться.
Это было не просто. Очень, очень не просто.
Ичиго протягивает руку, замечая, что бинт уже весь покрыт просочившейся и запекшейся кровью. Шиффер развязывает узелок, не слишком-то осторожно, правду говоря.
Ичиго шипит от боли, когда он начинает отдирать его от раны. Инстинктивно пытается выдернуть ладонь, но Улькиорра держит будто в тисках, не обращая внимания. Наклонившись, внимательно разглядывает пробитую насквозь ладонь. Раздраженно цыкает - и у кого только успел нахвататься? - уже более осторожно отпускает.
Бросает без выражения:
- Я сейчас.
Ичиго усмехается.
Раньше он и сообщать, что уходит, нужным не считал.

Это был еще Руконгай. Искали их везде и всюду - подняли все отряды. Ну, Ичиго было не привыкать к такой травле, вообщем-то. Но вот Улькиорра с Заэлем... Кажется, им обоим вживили что-то, что позволяло их отслеживать и не давало сбросить релиз. Так что прятаться было тяжело.
Улькиорра часто отходил от них - и возвращался неизменно в крови, но сытым. Не предупреждал - а Заэль потом, шипя сквозь зубы что-то раздраженное, наскоро латал его. Наскоро - потому что долго на одном месте нельзя было оставаться.
Ичиго ругался, махал руками, злился - а Улькиорра спокойно все выслушивал, глядя ему в глаза. Потом разворачивался и уходил в сонидо - и приходилось следовать за ним.
А потом однажды так исчез Ичиго.
И вернулся, еле шагая - зажимая руками вспоротый живот.
С тех пор Улькиорра стал хотя бы предупреждать о своих уходах.
Наверняка, их бы поймали. Обязательно.
Если бы не Кучики Бьякуя, которому вдруг стало интересно, а почему это третий арранкар, про которого говорили, будто это Пустой Куросаки Ичиго... Вообщем, Бьякуя-то помнил, каким был его альтер-эго.
А потом сложил два и два.
Про Улькиорру с Заэлем не спрашивал, удовольствовавшись фразой "Они со мной". Только смерил непроницаемым взглядом и ничего не сказал.
И нарушил закон еще раз, помогая им сбежать.
Дело в Сейрейтее попытались замять - но когда Бьякуя заявил на совете "Это был Куросаки"...
Капитаны устроили разбирательство.
Замять не вышло.
Оказалось потом, что кто-то из нового Совета решил... А, ну что-то там решил себе под шумок, и для этого понадобились почему-то арранкары.
Нет, естественно, воскрешенных обратно не убили, хотя... Некоторые высказывались.
Как-то само собой вышло, что арранкары - за исключением Ичиго, Улькиорры и Гриммджо, который ушел в Уэко, все рассосались по отрядам, и все были вроде бы на своем месте. Что Халлибел, которая сильно помогла Шуухею навести порядок в отряде, что Ннойтора, проникшийся к Кенпачи чем-то похожим на чувства Иккаку. У Кьёраку появился хороший собеседник-собутыльник, а у Нанао - сообщница по пинанию обоих.
Так что, не считая неизбежных трений и неурядиц, все разрешилось.

Тяжелее было разобраться с собственной семьей. Ну как было объяснять отцу, что у тебя теперь... Как бы это сказать...
Дело спасла Карин, пнувшая отца поддых с ноги и заявившая, что-де брат уже взрослый и сам решит - где, как и с кем. Никаких возражений она слушать не собиралась.
Все-таки глава семьи у них в доме был. И это был не Ишшин.

Заэль и Урахара, кстати, сразу же друг другу не понравились. До такой степени не понравились, что спорили о чем-то аж до середины ночи, когда Киске позвал всех троих "На чай". И на следующий день было так же.
А на третий выяснилось, что в порядке эксперимента Заэль теперь работает с Урахарой, и даже зарплату получает.
Улькиорру, кстати, приписали к какому-то из отрядов.
И работа у него теперь тоже была, и тоже оплачиваемая.
Так что через некоторое время поучилось найти квартиру - двушку где-то ближе к окраине.


Возвращается.
В руках у него - склянка со спиртом и свежий бинт.
Ичиго морщится, как от зубной боли.
- А без этого никак? - хмурится, глядя на него.
Сначала Улькиорра складывает принесенное на пол, выпрямляется. Только потом соизволяет ответить:
- Не веди себя, как ребенок... Ичиго. - фраза звучит как-то до смешного по-домашнему, и если бы еще не холодный тон...
О.
Кому домашнего Улькиорру Шиффера? Совсем недорого.
Ичиго усмехнулся. Улькиорра вопросительно приподнял бровь, но он покачал головой.
А ведь Ичиго довольно много времени убил, стараясь заставить его прекратить называть его "Куросаки Ичиго". Это напрягало, нет, ну действительно - в бою, например, так хоть в струнку перед ним вытягивайся.
Что уж говорить про... Постель. Да-да, в постели чертов Улькиорра тоже ухитрялся звать его полным именем. Дошло однажды до того, что 'во время' Ичиго... Захихикал.
Изредка он подозревал, что это-то и явилось решающим аргументом.
А пока он думает, Улькиорра уже развинтил пробку на склянке.
- Руку.
Ичиго послушно протягивает ладонь обратно и, не выдерживая, отворачивается. Ну вот что стоило просто зайти в травмпункт перед приходом, там бы какая-нибудь симпатичная и явно более гуманная, чем Шиффер, дамочка давно бы уже все сделала.
Но, блин. Он ведь тогда взбесится.
Почему-то Улькиорру невероятно злило, когда он ходил залечивать раны... Ну, куда-нибудь. С тех самых пор, как они сбежали, он все время, если это было вообще возможно, лечил его сам.
Бесился Улькиорра очень... По Улькиорровски. Просто как-то... Внешне все оставалось вполне обычно - он говорил так же коротко и исключительно при острой необходимости, держался отстранено. Только вот под его взглядом, тоже будто бы и таким же, Ичиго начинал ощущать себя преступником. Как тогда, в камере.
Но методы лечения у него были... Средневековые, точно.
Чего стоило одно поливание спиртом открытых ран. Нет, медик из него был, как ни странно, неплохой - заживало все быстро, ничего не гноилось и не заражалось, шрамы если и оставались - то почти незаметные.
Но когда он вытаскивал без намека на наркоз у него из бедра осколок стекла, Ичиго это слабо утешало.
А вот Заэль, зараза, наверняка ведь тоже умел. И вполне мог провести подобные... Процедуры быстро и безболезненно - он и проводил, вообщем-то. На себе и Улькиорре. А на Ичиго только глядел снисходительно-насмешливо, выдавая что-нибудь вроде "Ну позволь же Улькиорре-сану о тебе позаботиться..."
Иногда Ичиго подозревал, что это месть. Заэль был ревнив. Хоть и не так опасно-молчаливо, как Улькиорра, но... Тоже. Только вот если сначала он ревновал только Ичиго к Улькиорре, то теперь обоих - друг к другу и всему миру.
Заэль был собственником, махровым таким собственником.
Но сейчас он еще не вернулся.
Ичиго сжал зубы - спирт жег нещадно, не смотря даже на то, что кровь успела запечься. Потом Шиффер принялся перевязывать.
О, перевязка была вообще особым ритуалом.
Руку (или любую другую конечность) начинали держать осторожно, аккуратно, будто хрустальную. Касались едва ощутимо, потихоньку. Заматывали бинтом - как-то по-особому, так что получалось ровно, симметрично.
Ичиго подозревал, что такой способ перевязки Улькиорра придумал сам. Потому что беспорядка он не переносит даже в мелочах.
Из-за этого они тоже немало...
Ну, как.
Ичиго злился и что-то пытался втолковать на тему "А мне так удобнее"... Улькиорра просто отвечал: "А мне - нет." И Ичиго не находился, что ответить.
Шиффер прячет куда-то в складки бинтов кончики, так, что места окончания перевязки не видно.
- Все. - но отпускать его руку Улькиорра не спешит. Держит некоторое время в своих, осторожно поворачивает, разглядывает.
Ичиго не знает, что он в этом находит.
Но и не может не признаться себе, что ему это нравится - наверное, он именно поэтому терпит его садистские акты "лечения".
Заэль, кажется, получал чисто эстетическое наслаждение, наблюдая за ними обоими.
- Ты не будешь, - он особо подчеркнул слово голосом, - держать себя впроголодь. Если будешь и дальше отказываться пожирать, я заставлю, - он едва заметно прищурил глаза, - тебя.
- Я, кажется, уже говорил - я не буду есть. Даже Пустых - не-бу-ду. - Ичиго скрещивает руки на груди, тут же едва не одернув себя - Улькиорра же чертов психолог, а это типа - "защитный жест". Пытается съязвить: - Что, Пустых на кусочки порубишь и с ложечки будешь кормить?
- Если потребуется. - Он кивает. Улькиорра все так же спокоен - внешне. Но Ичиго уже научился различать его эмоции - по прищуру, по изгибу губ, по еле заметному наклону головы.
Сейчас Улькиорра разозлен, еще как разозлен.
Заэль с любопытством наблюдает за развитием "беседы", помешивая в кружке... Что-то. Он вообще постоянно отпаивал их и отпаивался сам всякой... Ну, Ичиго предпочитал не спрашивать, что это. Хотя догадывался, что ушлый ученый ухитрялся не прекращать экспериментов и в "домашних" условиях.
- Я не буду.
- Ты будешь.
- Нет.
- Да.
- Улькиорра-сан, да не трогай ты его. - Заэль фыркает, отпивая из кружки. Недовольно морщится, заглядывает, взбалтывая содержимое. Отставляет от себя. - Он, видно, хочет в впасть в голодное бешенство.
- Куда впасть? - Ичиго насторожился.
Заэль внимательно рассмотрел ногти на правой руке, шевельнул пальцами.
- О, ты не в курсе? - голос его звучит деланно-удивлённо. - Более-менее сильные Пустые, включая и арранкаров, перед истощением впадают в состояние, подобное тому, в котором ты убил Улькиорру-сана. - А еще у Заэля талант эдак непринужденно нажать на тему, которую принято в разговоре не затрагивать.
Ичиго хмурится, не отвечая, переводит рассержено-растерянный взгляд с одного на другого.
- Ты будешь есть. - Улькиорра говорит это уже как нечто состоявшееся. Самое противное - он прав.
Ичиго чертыхается, дернув головой, и выходит с кухни.
Заэль достает кружку, наливая для Шиффера... "Чай".
Если, конечно, чаи бывают фиолетового цвета.
Ну да это мелочь, и вовсе не стоящая внимания.

С Заэлем у Ичиго вообще неоднозначные отношения. Но то, что с ним он ощущает себя... Не совсем в своей тарелке, это точно.
Однажды он приходит под вечер. Стаскивает обувь, вешает куртку на крючок. Заходит на кухню, из которой в коридор падает полоса света.
Кухня была небольшая. С темно-коричневыми, мрачноватыми обоями и люстрой в одну лампочку на потолке. А - еще был подоконник, широченый - и неизменно заваленный склянками, пробирками, и еще черт знает чем. Улькиорра неизменно шипел и ругался по этому поводу, но уже, скорее, по привычке. Потому что Гранц не поддавался внушениям и ледяным взглядам.
Улькиорры еще нет. Заэль, не отрывая от книги взгляда, произносит:
- Раз не покалечился и не умер, то вполне мог бы и чаю сделать. - перелистывает страницу.
- И тебе привет. - Ичиго устало опускается на стул, взъерошив отросшие волосы.
Вообщем-то, давно надо было стричься.
Гранц поднимает взгляд, неожиданно внимательный.
- Не надо. - говорит, и Ичиго все никак не может отделаться от мысли, что они оба - и Улькиорра, и Заэль - читают его как открытую книгу.
Это несколько нервирует.
Заэль улыбается. Встает из-за стола, откладывает книгу, запомнив страницу. Потом - достает с полки расческу, обходит стол. Останавливается у него за спиной.
- Хочешь, расчешу? - тихо, лично шепчет куда-то в затылок.
Согласия ему не требуется. Все-таки в своих правах на него Заэль уверен.
Прикасается к волосам - сначала руками. Поглаживает, пропускает пряди сквозь пальцы, массирует виски. Для Заэля его волосы превратились в какой-то фетиш, он постоянно - постоянно дотрагивается до них, зарывается носом - стричь их, кстати, тоже он ему не дает.
Потом начинает расчесывать - от кончиков и выше, придерживая, чтобы не сделать больно. Ичиго даже рад, что в гигае Заэлю не мешает его маска.
Это все вызывает странное умиротворение. Не сонливость, нет - просто становится очень легко и хорошо. Потом он останавливается. Собирает руками его волосы, убирает ему за плечо, погладив шею. Пальцы у него ледяные, и от этого по всему телу идут мурашки.
Заэль улыбается ему куда-то в плечо, наклонившись. Потом - прикасается кончиком языка к выступающему позвонку.
Ичиго вздрагивает, инстинктивно вскидываясь. Холодный. Какой же Заэль холодный. Тот опускает руки ему на плечи, прикусывает мочку уха.
- Тише. - щекочет дыханием.
Берет его пальцами за подбородок, ненавязчиво поворачивая голову на бок. Целует - со вкусом, медленно, глубоко. Тягуче - Заэль вообще весь такой плавный, без острых углов, затягивающий - как паутина или психоделическая песня - с вроде
как вечно повторяющимся, но неуловимо нагнетающим напряжение мотивом.
Заэль облизывает его щеку, одновременно расстегивая - по одной - пуговицы у него на рубашке.
Смотрит.
И да, после всего, что было у них, Ичиго все еще испытывает какое-то идиотское смущение под этим его взглядом.
И-зу-ча-ю-щий.
Заэль улыбается, спускает с одного его плеча белую ткань. Кусает, облизывает.
- И-чи-го. - шепчет он, прикрывая глаза. - С тобой не перестает быть интересно.
А уж эта манера называть его по имени, да еще так - по слогам, будто пробуя на вкус каждый.
Заэлю нравится его имя.
Ох, как нравится.
Ичиго быстро поднимается со стула, разворачивается. Отодвигает в сторону. Заэль улыбается - как-то беспокояще, ненормально-нежно. Как врач, счастливо бормочущий: "Ах, какая чудная опухоль селезенки, просто прелесть". Раскидывает руки в стороны, будто приглашая.
Свет лампочки на потолке отсвечивает от стекол костяных очков.
Ичиго обнимает его, прижимает к себе, целует сам. Прогибает под себя. Заэль в ответ вцепляется в ткань полуспущенной рубашки у него на спине, жмется весь - всем телом, будто прикипев. Потом запускает пальцы ему в волосы, то оттягивая, то притягивая обратно.
- Заэль, ты... - Ичиго хочет что-то сказать, спросить, или...
Он заливается тихим, немного нервным смехом - ну, как и всегда. Отталкивает, сдергивает с него рубашку, стягивает свою водолазку через голову. Длинно облизывает шею, изогнувшись. Берет ладонями за голову, смотрит шалыми желтыми глазами. Шепчет в губы:
- Я хочу здесь.
Ичиго подхватывает его - какой же он легкий, черт возьми, а ведь выше его на полголовы - усаживает на стол.
Потом - целует грудь, лижет соски - от этого Заэль всегда начинает забавно морщиться и дышать глубже, кусает за живот, заставляя охнуть. Заэль подставляется, тянется навстречу - а потом каким-то потрясающе непристойным жестом раздвигает ноги.
Вызывающе-ехидно улыбается. Ичиго дергает головой, фыркает.
- Да почему ты такой... - Заэль облокачивается спиной об стену, подняв ноги и поставив пятки на стол.
- Какой? - ядовито осведомляется.
Ичиго наклоняется к нему, положив подбородок на грудь.
- Я бы тебе сказал... - тянется поцеловать, недоговаривая. Расстегивает на нем брюки, стягивает с босых ног, выпрямляясь.
- О. Посмотрите на него, он бы сказал!.. - Заэль усмехается, глядя на него из-под очков, облизывается. - И-чи-го...
Это звучит так... Ласково-снисходительно. Ичиго в который раз ловит себя на мысли, что если физически тут сверху он - то морально Заэль его имеет однозначно.
Тянется наверх, не глядя достает какой-то крем, вроде для рук. Сойдет.
А Заэль ждет. И у него... Причудливо довольно сочетается ехидная улыбка и слегка нервозный взгляд.
Хмурится, морщится, когда Ичиго начинает, шипит что-то вроде: "Аккуратнее!.." Потом запрокидывает голову, шумно выдыхая. Ичиго мимоходом отмечает про себя - нашел.
Потом расстегивает собственные джинсы, просовывает Заэлю руки под колени, задирая их еще выше.
Двигает бедрами, стонет на выдохе. Как-то весь горбится, будто страшно устал. Заэль улыбается, прикрыв глаза ладонью.
Подается на встречу.
В этот раз все выходит медленно, томно. Экстремально при этом слегка - на столе всё таки. Но это... Не так важно.
Заэль стонет негромко, длинно - при этом неожиданно, не похоже на себя, ухватившись за его плечи - как-то немного отчаянно, что ли?

Ичиго глубоко, неровно дышит - утыкается Заэлю носом в шею, иногда приподнимаясь и коротко целуя в губы. Так и держит под колени, тянет ближе - нет, еще ближе к себе.
Потом Заэль как-то ломко дергается, выдавая что-то среднее между стоном и вскриком, широко распахнув глаза. Ичиго следует за ним почти сразу - шипит, что-то почти обозлено бормочет ему в плечо.
Они замирают на пару минут, полностью расслабившись.
Заэль задумчиво произносит в пространство, будто продолжая прерванный разговор:
- И знаешь, что больше всего меня поражает? Мы втроем постоянно бегаем уничтожать сородичей, защищая твой город, исследованиями я могу заниматься только под присмотром этого Киске, живем черт знает как черт знает где - и я почему-то не против.
Ичиго усмехается, поднимаясь.
- Это еще не все. Я в медицинский собираюсь поступать, и ты, - он фыркает, - будешь со мной заниматься.
- С чего бы? - Заэль соскакивает со стола, вытирается снятой с полки салфеткой.
- Боюсь, что если со мной начнет заниматься Улькиорра, меня там не так поймут. Да и ты просто не вынесешь, если не вставишь пять копеек, когда я буду готовиться. А потом еще пять. - он застегивает рубашку. - И еще. Так всю программу и пройдем.
Заэль натягивает водолазку, неразборчиво произнося что-то, долженствующее быть насмешкой.





Бывало так, что и Заэль задерживался у Урахары. Что-то они такое друг в друге нашли, кажется.
Ичиго щелкнул выключателем.
Ничего не произошло.
И снова.
Света не было.
Ичиго чертыхнулся, потом спросил в пространство:
- Кто дома?.. - ответа не было. Вот же... Бывает же так, а. Западло какое-то.
Он практически вслепую стаскивает кроссовки, едва не навернувшись обо... Что-то. В темноте не видно. Держась за стенку, проходит в комнату, доходит до футона - ну, или туда, где он должен по идее быть. Опускается на колени, залезает.
И натыкается на что-то.
На кого-то.
В темноте раскрылись жутковатые, темно-зеленые глаза.
- Улькиорра. - Ичиго выдохнул почти облегченно, после пары секунд настойчивого желания схватиться за меч.
- Света нет. - Улькиорра на мгновение прикрывает глаза.
- Понял уже. - Ичиго устало вздыхает, укладываясь рядом.
Некоторое время царит тишина.
Потом Улькиорра начинает возиться, поднимается на ноги. Подходит - кажется, там был комод - чем-то гремит в ящике. Потом слышится щелканье зажигалки.
Со свечой в руках Улькиорра смотрится... Смотрится, вообщем. Он задерживает на Ичиго взгляд, потом отворачивается, вставляя ее в подсвечник. Ставит на низкий стол, стоящий посреди комнаты.
Стены покрываются какими-то пляшущими, причудливыми тенями. Ради этого можно было и... Потерпеть отсутствие света электрического.
- Я в душ, - Ичиго быстро поднимается на ноги, потягивается.
- Аккуратнее. - напутствует Улькиорра, доставая с полки какую-то книгу.


- Ичиго. - он не зовет, не приказывает, не...
Хотя, все может быть.
Ичиго подходит к футону, на ходу вытирая голову полотенцем. Открывает было рот, чтобы спросить что-то.
Не успевает - Улькиорра встает на ноги одним каким-то текуче-смазанным движением, выдергивает полотенце у него из рук, раздраженно отбрасывая в сторону.
А ведь потом именно ему, Ичиго, заявят претензии по поводу беспорядка.
Но думать об этом долго не выходит - Улькиорра как всегда, не особенно ласково хватает его за локти и тянет на себя.
У него вообще очень странно сочетается некая бережность, почти-забота о нём и совершенно себе собственнически-пренебрежительные порывы. Ичиго пытается дернуться, скорее из упрямства, чем по тому, что не хочет - но Шиффер только раздраженно шипит и впивается - даже почти больно, ему в губы.
Потом подставляет подножку, заваливает на футон, заставляя уже Ичиго сквозь зубы высказать нелестное мнение о "некоторых".
О. Улькиорра Шиффер же еще не переносит ругательств. Это выражается в уже откровенно-болезненном укусе в шею.
Потом следует несколько минут возни, в которые Ичиго пытается вырваться, а Улькиорра - удержать. Выворачивается, выгибается, отпихивается. Еще не пытается пока ударить всерьез - но уже, кажется, скоро... Второе полотенце с бедер давно сползло, тоже оказавшись где-то под ними.
В конце концов Ичиго таки-прижимают к футону, усевшись сверху и прижав запястья к полу.
Улькиорра смотрит - так по-особому, по-Улькиорровски смотрит - и что-то разозленное и раздраженное застревает у Ичиго в горле.
- Прекрати. - И как-то разом весь запал исчезает в неизвестном направлении.
Хватка на запястьях перестает быть железной.
Скорее, предохраняющей от ненужных - ему ненужных - шевелений.
Улькиорру раздражает, когда Ичиго пытается шевелиться. Он делает все сам - всегда. А при попытке что-то сделать не так Ичиго неизменно обидно получает по рукам. Иногда Улькиорра ведет себя, как заботливая, но крайне раздражительная мамаша. Но за последние пару лет пришлось смириться и с этим.
Потому что, то как он...
Он везде. Оглаживает руками бока, пробегая по ребрам пальцами, заставляя вздрогнуть. Щекочет шею дыханием.
Прикасается к его губам самым кончиком языка.
Тянет руку вниз, с силой проводит по бедру до колена, нагибается чуть сильнее, закидывая его ногу к себе на плечо. Гладит - и это щекотно, смущающе и возбуждающе - от этого сами собой поджимаются пальцы на ногах.
А Улькиорра - смотрит. Смотрит-смотрит-смотрит. Не отрывает взгляд от его лица ни на секунду - и, казалось бы, пора уже привыкнуть к этому...
Но Ичиго краснеет. Краснеет и мысленно проклинает себя, но поделать ничего с собой не может.
Улькиорра на мгновение прикрывает глаза, и на его лице, кажется, мелькает тень удовлетворения.
Он наклоняется к Ичиго.
И - целует. О, это вовсе не то же самое, что с Заэлем. Потому что у Улькиорры губы - сухие и горячие, и сам он - как будто вечно с хронической температурой.
Улькиорра целует яростно, коротко, глубоко. Часто. Но тянуться за собой при этом не позволяет - упирается ладонью в грудь, опасно-близко от дыры. На гигае ее нет, конечно - но уже выработавшаяся привычка дает о себе знать. Условный рефлекс?
После его поцелуев губы приходится мазать мазью, иначе они уж совсем неприлично распухают.
Так же коротко - и щекотно немного, Улькиорра целует его шею и плечи - иногда оставляя укусы или засасывая кожу.
Потом замирает на пару секунд там, где бьется его сердце. Внимательно слушает. Ичиго осторожно протягивает руку, ерошит его волосы.. Они у Улькиорры жесткие и сухие, как и он сам.
Он даже медлит пару секунд, прежде чем привычно перехватить Ичиго за запястье.
Молчит, против обыкновения - не выдает ничего похожего на свое обычное "Я сам".
Протягивает руку, поглаживая его губы. Это немного непривычно и странновато - обычно он на этом моменте... Не акцентирует внимания.
В глазах у Ичиго плещется недоумение, но про себя он признается, что это... Приятно.
Улькиорра продвигает пальцы ему в рот, как-то... Изучающе наблюдая, как Ичиго их облизывает. Это, наверное, слишком развратно. Улькиорра, вообще-то, не любит, когда - "слишком", но... Арранкарам нормы приличия в голову никто не вбил, и полового воспитания Айзен не устроил.
Сами до всего доходили. Или докатывались?..
Шиффер с некоторым сожалением вытаскивает пальцы у него изо рта, выпрямляется, задирая его ногу - ту, что на плече - повыше.
Это уже почти не больно, как раньше. Улькиорра быстро находит точку, на которую надо жать, и срывает у Ичиго парочку стонов досрочно.
Потом на пару мгновений отстраняется.
А Ичиго как-то... Беззащитно, что ли? Если это понятие вообще можно применить к вполне себе здоровому арранкару - запрокидывает голову, отворачиваясь.
Потом вздрагивает, дернувшись, сжав простынь в кулаки. Выдыхает, медленно. Медленно.
А Улькиорра, наконец, закрывает свои глаза и начинает двигаться.
Горячо. Ох, как с ним было горячо. Он тихо шипит сквозь зубы, иногда хрипловато стонет, целует снова - уже почти без перерыва. Живот, ребра, грудь, локти. О, локти вообще для Ичиго отдельная тема - особенно когда Шиффер начинает - не вгрызаясь, как обычно, а часто прикусывать и облизывать кожу... О.
Еще он держит его за бедра - крепко, не вырваться - и это почему-то не раздражает, а возбуждает еще сильнее.
И каждый раз Ичиго себе обещает, что в следующий раз - уж точно не будет стонать... Ну, хотя бы так громко не будет.
Так надсадно, почти подвывая.
Не будет. В следующий раз...
И выгибаться, от того, что удовольствие течет по венам, как что-то спиртное и очень крепкое. И на встречу подаваться уж точно, ни в коем случае не будет.
Не...
О, ками.
Улькиорра с силой двигается последние пару раз, как-то вымученно, зло выстанывает что-то, запрокинув голову.
Ичиго просто бьётся под ним, шепча что-то, сбиваясь на крик.
Потом они еще несколько раз как-то лихорадочно, вцепившись друг в друга, целуются - и Улькиорра даже не вспоминает, что всё - "сам".
Потом они лежат - и Улькиорра, не обращая внимания на недовольное ворчание, прижимает его к себе. Тихо шепчет на ухо:
- Остаешься.
И это тоже так похоже на приказ.
Но кому какое дело?..
А потом приходит Заэль, фыркает что-то недовольно, раздевается и обнимает с другой стороны.
Дом.

- Я не буду.
- Ты будешь.
- Нет.
- Да
- И-чи-го. Подумай сам, от нас до института гораздо ближе...