Лазурь и пепел

[bleachfic]

Название: Лазурь и пепел
Автор: Куничка
Жанр: Romance, Angst
Персонажи/пары: Гриммджо/Орихиме
Рейтинг: PG-13
Статус: Завершено

первая часть (была выложена ранее)

ЧАСТЬ I
Зима прошла. Кругом царило умиротворение и покой. Город ожил, посвежел – может, так казалось Иноуэ Орихимэ и ее успокоившемуся сердцу, а может, это было дело рук возродившейся природы.
Орихимэ наслаждалась летним закатом, растянувшись на крыше своего дома и утопая в теплой меди лучей, ласковый ветерок растрепывал яркие волосы. Напевая что-то себе под нос, девушка думала о своих друзьях. Ей не хватало беззаботной Матсумото, всегда с энтузиазмом воспринимающей каждую мелочь обычной земной жизни. Не хватало хмурого рассудительного Тоусиро: он вернулся в Общество Душ раньше своего лейтенанта, как только закончил задание по восстановлению Каракуры. Исиды и Чада не было в городе: Чад уехал в Мексику, Исида же не распространялся о своих планах на лето. Рукия с Ичиго отправились в Общество Душ. Было одиноко, но она сама этого захотела. Она хотела спокойной жизни, отдыха: она соскучилась по своей квартирке, в которую не должна была вернуться, по Татсуки, своей школьной подруге, да по родному городу в целом.
«Опять одиночество…» - подумала девушка. Вздох. Она сама выбрала одиночество по той простой причине, что это временно, она хотела насладиться им сполна. Поэтому Орихимэ настояла на том, чтобы шинигами из Общества Душ расспросили о ее заточении в Уэко Мундо прямо здесь, на месте. Слишком был велик страх покинуть вновь обретенный дом хоть на мгновение.
«Хм… Интересно, получится ли у капитана Зараки и Ячиру-тян пристроить Нел-тян в свой отряд? Эх, плохая затея пришла к тебе, Ячиру-тян, плохая… Нел-тян теперь не та маленькая девочка, какой была раньше».

***
Забывшись, Орихимэ не заметила, как солнце уже почти полностью скрылось за горой, плеснув на небо огромное количество алой краски. Девушка очнулась лишь тогда, когда кожу накрыло волной колющих мурашек. Последний раз потянувшись, Орихимэ спустилась в квартиру; сумерки сгустились, лишь из окон падал слабый свет, очерчивая прихожую. Разувшись, девушка пошлепала в комнату, взъерошивая копну густых огненных волос.
- Йо!
Не опуская руку с затылка, Иноуэ приросла к полу прямо в проходе. Нахальный низкий голос. Дерзкая кривая усмешка. Дикие голубые глаза. Арранкар развалился на диване, по-свойски раскинув руки. Орихимэ чувствовала, как кровь в венах превратилась во что-то тяжелое и холодное. Липкий пот выступил на лбу.
- Я, кажется, с тобой поздоровался, девка! Где твои манеры?
Непрошенный гость встал и почти вплотную подошел к каменному изваянию "Орихимэ"; некоторое время он ее просто рассматривал, потом заглянул в расширенные от ужаса глаза, его лицо в слабом свете показалось ей дьявольским.
- Вижу, ты не рада меня видеть, - громкий смешок, - а должна, ведь ты у нас такая добрая: я выжил, я смог восстановиться! Ха!
Орихимэ обдало горячим дыханием.
- Почему… - еле слышный подрагивающий голос, - ты пришел?
- Почему? Не будь дурой! Я пришел сразиться с Куросаки, этим рыжим болваном! Но я не могу его почувствовать, только тебя. Поэтому я здесь: ты отведешь меня к нему или скажешь, где он прячет свою задницу!
- Бесполезно. Его здесь нет, – тихий вздох.
- Он что, сдох? – голубые глаза расширяются в деланном удивлении, затем превращаются в две щели, - не верю. Где он, отвечай!
- Ку-куросаки-кун в Обществе Душ. Отправляйся за ним или возвращайся обратно в свой мир. Здесь тебе делать нечего. – Орихимэ взяла себя в руки, решительно взглянув арранкару в глаза. На мгновение девушка почувствовала жуткий страх за свою жизнь, но поспешно отогнала его от себя.
Арранкар оказался еще ближе. Медленно. Потом резко схватил за плечи и тряхнул. Сердце Орихимэ учащенно затрепетало. «Не теряй контроля над собой, не показывай свой страх». Пепельные глаза с вызовом впиваются в лазурные. Наглая ухмылка.
- Думаешь, я уйду с пустыми руками? В Общество Душ в одиночку сунется только идиот. Я подожду его здесь, - арранкар указал на диван. – Теперь я тебя уж точно не оставлю. Пусть Куросаки удивится, что я здесь. А ты, - он ткнул пальцем ей в грудь, - будешь моей заложницей.
Плечи ныли, измятые его жесткими пальцами. Иноуэ была ошарашена.

***
Шум воды. Холодный кафель ванной комнаты. Иноуэ стоит, облокотившись о дверь. Не смотря на плеск и журчание, сердце девушки отбивает очень быстрый ритм, и эти глухие удары кажутся ей сверхмощными. Через мгновение она уже стояла под душем. Вместе с водой утекало чувство паники, дыхание восстанавливалось.
«Почему? Почему? Почему? Смысл всего этого? Гриммджо, судя по обстоятельствам, единственный живой представитель Эспады, не имеет никакого шанса сохранить себе жизнь, даже победив Куросаки-куна: Каракура все еще кишмя кишит дежурными шинигами! Почему он пришел?». Мысли Иноуэ крутились вокруг одного вопроса. Неизвестно, сколько времени прошло, но судя по густому пару, думала она долго. Орихимэ выключила воду, накинула на мокрое тело пушистый малиновый халат, повернулась к зеркалу. Одним движением она провела по запотевшему стеклу: на нее смотрели решительные темно-серые глаза. «Ничего, я что-нибудь придумаю».
Орихимэ с осторожностью вошла в комнату. Он опять развалился на диване, смотрел непонятно куда, задумавшись. Иноуэ медленно подошла к шкафу, краем глаза следя за наглецом. Он повернулся, голубой взгляд устремился прямо на девушку, бесстыдно пройдясь c головы до пят и обратно. Брови арранкара поползли вверх, бесстрастное лицо вдруг украсила усмешка.
- Хм, тебе яркие цвета идут куда больше скучного белого. Да и халатик интереснее того платья, – смешок, похожий на лай. Иноуэ чувствовала, как щеки постепенно становятся с халатом одного цвета. – Испугалась, детка? Не беспокойся, человечишка, ты мне неинтересна.
Снова нейтрально-меланхолическое выражение лица. Взгляд в сторону, мгновение – и он стоит рядом, пригвоздив ее к шкафу.
- Только попробуй от меня уйти, и я размозжу тебе череп. Ты знаешь, я не шучу.
Удивление: «Она не напугана? Зла? Это хорошо, будет нескучно». Гриммджо ослабил хватку, и Иноуэ медленно отошла в сторону.
- Да. Можешь даже не думать об этом, - смирение в глазах, - я не совершу ошибки.
Опять эта сумасшедшая улыбка.
- Отлично, зверушка. А ты не такая тупая, как мне показалось вначале. Слушай меня, я думаю, мы поладим.

***
Орихимэ невидящим взглядом смотрела на синее пламя плиты. Страх прошел. Его место занял интерес.
- Скучно, - Гриммджо появился на пороге кухни. – Что ты делаешь?
- Разогреваю чай. Скоро будем его пить.
- Чай?! То же самое пил этот идиот Айзен. Я не буду.
- Твое дело. Но попробовать стоит. В этом мире все совсем по-другому. Я люблю пить чай с чем-нибудь… - глаза Иноуэ мечтательно закрылись. Арранкар удивленно вскинул брови, в глазах застыл интерес, - например, если положить в черный чай кусочек лимона, он посветлеет. Сахар придает чаю сладкий вкус, а кусочек яблока или банана – оригинальность. Мед согревает, а молоко смягчает. Я уверена, тебе понравится.
Свист чайника. Орихимэ достала с полки пару чашек, наполнила их горячей жидкостью. «Интересно, как он отреагирует на молоко?..» Иноуэ решилась: достала из холодильника пакет молока, не жалея, плеснула в одну из чашек. Придвинула сидящему за столом Гриммджо. Арранкар следил за каждым ее движением, лицо его было каменным.
- Пробуй.
В этом приятном голосе послышались нотки приказа, голубоглазый повиновался: осторожно глотнув чай, Гриммджо на мгновение закрыл глаза, сделал еще один глоток. И еще. Жидкость приятным теплом разливалась по телу.
- Вкусно, – тихо, ошеломленно. Она улыбается. Тишина.
- Как ты смог избежать встречи с теми капитанами, что остались в Уэко Мундо? Я слышала из отчета, что все члены Эспады мертвы…
- Я выбрал нужный момент во время схватки дебила Нойторры и психа-капитана, чтобы использовать Каха Негасион. Помнишь, с помощью такого же я избавился от Улькиорры перед битвой с Куросаки. Эта штука запечатала меня в другом измерении, меня никто не нашел. Ха! В Отчетах шинигами допущены ошибки, – самодовольная ухмылка. – В отличие от Улькиорры, я и не пытался вернуться назад. Это место помогло мне без проблем восстановиться. Знаю, война окончена, я не буду ее продолжать – нет смысла, тем более я изначально не хотел в ней участвовать. Бой с Куросаки стоил тех усилий, которые я приложил: я в порядке, я полностью научился маскировать себя, и я наберусь терпения, чтобы его дождаться!
Гриммджо пристально глядел на ошеломленную девушку. Она не отвела взгляд, повисло долгое молчание.
«Гриммджо помог мне вернуть Куросаки-куна к жизни. Если бы не он, была ли бы я тут? И вообще, окончилась бы эта жестокая война? Ведь именно Куросаки-кун одолел Айзена… - думала Иноуэ, глядя в глаза напротив. – Все мы живы благодаря тебе, Гриммджо, ты сыграл в этой битве главную роль».
Иноуэ со вздохом закрывает глаза. Гриммджо непонимающе смотрит на ее умиротворенный вид: «Она меня не боится? Смелая». Орихимэ тепло улыбается. Сеста почти физически ощущает тепло, исходящее от нее, черты лица сглаживаются, он поддается мимолетному порыву, протягивает руку и пробует на ощупь прядь мягких волос. Удивление в пепельных глазах.
- Что… - тихий шепот нарушает мерное пение цикад, арранкар хмурится, резко одергивает руку, отворачивается, фыркнув. Скрип стула. Удаляющиеся шаги. Иноуэ одна на кухне. Гармония ночного оркестра восстановлена.
Орихимэ в оцепенении не ощущала бега времени. В квартире стояла колкая тишина. Ни единого шороха… давящая тишина. Ей стало страшно. Бесшумно она зашла в комнату: Гриммджо сидел изваянием на диване, скрестив руки на груди. Немного повернув голову, он следил за девушкой. Орихимэ все также бесшумно подошла к дивану и села рядом, обняв руками свои колени. Сеста чувствовал тепло, от ее тела, вдыхал аромат его волос – близость этой девушки не давала успокоиться, кружила голову, и это его раздражало.
«Какого черта она делает?!» - Гриммджо напрягся, когда голова девушки легла на его плечо. Резкий поворот в ее сторону.
- Эй, девка… - возмущение растаяло в ночи: девушка спала, волосы скрывали часть лица. Арранкар осторожно убрал непослушную прядь. «Спит и не боится. Странная женщина».

***
Тишина. Тепло. Приглушенный шум. Смех ребенка. «Соседи… как затекло тело. Наверно, уже полдень. Какой странный сон мне приснился». Потягивание. Зевок. Закинув руки за голову, Иноуэ замирает: «Не сон». Приподнявшись на руках, она посмотрела вниз: голубовласый гость мирно спал, сидя на полу и положив голову на край дивана. Взъерошенные волосы, сильные руки, широкие плечи, спокойное, но немного хмурое лицо.
«Красивый, - пронеслась мысль у Орихимэ, - хмуря брови, он становится похожим на Куросаки-куна…» Девушка охнула, прикрыв рот ладонью: неужели ей нравится кто-то, кроме Ичиго?
- Гриммджо… - еле слышно произносит Орихимэ, ее рука тянется к его волосам, но в нерешительности замирает буквально в дюйме. Мгновение – и маленькая кисть аккуратно ложится на его голову. «Надо найти способ уговорить его… вернуться обратно? Нет, не это. Надо убедить его в бессмысленности битвы, которую он так желает. Но как?»
Заставляя сонный мозг работать, Орихимэ не заметила, как легкие осторожные поглаживания голубых волос начали перемешиваться с неспешным зарыванием тонких пальцев в их густоту. Задумчиво она продолжала гладить арранкара, постепенно дойдя до его шеи. С головой погрузившись в свои мысли, она не заметила, как начали подрагивать его пальцы в ответ на ее безобидные прикосновения. Он замер, растягивая этот момент. Но когда ее рука скользнула ниже шеи под ворот куртки, Гриммджо резко схватил ее за талию, опрокинув на подушки и нависнув над изумленной испуганной девушкой.
- Ты затеваешь опасную игру, женщина, - вкрадчивый голос, хмурый напряженный взгляд.
Иноуэ не хватает кислорода, паника затмевает разум, она начинает поспешно втягивать ртом воздух. Гриммджо соскакивает с дивана и начинает потягиваться. Гразиозно. Совсем по-кошачьи.
- Ты, оказывается, совсем забыла о гостеприимности, девка! Могла бы постель для меня приготовить, все тело болит, – стоя к ней спиной все еще с поднятыми руками, произносит «гость».
- Прости пожалуйста, я не помню, как уснула! – Иноуэ села, дрожащие кулачки опираются на колени, голова опущена, волосы скрывают признаки смущения.
- Забей. А вообще, я тебя прощу, если ты мне еще раз сделаешь этот вкусный… как его… чай!
Иноуэ широко улыбается, они идут на кухню. В какой-то момент ей показалось, что она находится с близким другом: весело смеялась, с удовольствием слушала его, отвечала на глупые вопросы о мире живых. Их непринужденную беседу прервал трескучий звон.
- Это телефон. Кто-то хочет со мной поговорить с другого конца города. А! Это Татсуки-тян, моя школьная подруга, – воодушевление сменяется грустью. – Гриммджо, вчера, до твоего прихода, я пригласила ее к себе домой. Можно попросить тебя об одолжении?
Телефон смолк, Орихимэ с нетерпением ждала ответа.
- Что ты хочешь от меня? – безразличие в небесных глазах.
- Пожалуйста, разреши прийти Татсуки-тян в гости! Я очень соскучилась по ней. Она тебя не увидит, все будет хорошо. Просто посиди немного, ничего не делая. Я ей ничего не скажу.
- Хм… хорошо, - Гриммджо сам удивился своему решению. – Но предупреждаю, - в голосе зазвучали угрожающие нотки, - если хоть что-нибудь пойдет не так, я снесу ей башку нахрен. Ты меня поняла?
- Да…

***
Тихий летний день заглядывал в окошко комнаты, освещая необычную картину: взрослый юноша, хмурый, с интересом рассматривал детскую книжку с картинками, рядом сидит девушка в легком солнечном платье и, указывая на картинки, что-то говорит юноше. Они смеются.
- Покажи мне настоящего котенка! – синие глаза горят любопытством.
- У нас во дворе есть один… отпустишь ли ты меня?
- Нет, я пойду с тобой. Что так смотришь, я постараюсь никого не прикончить, - арранкар подавил смешок, потом добавил, обидевшись – не такое уж я и чудовище.
Вместе они вышли на залитый солнцем двор. На небе не было ни облачка. Орихимэ огляделась по сторонам, нет ли поблизости шинигами.
Они медленно шли, Гриммджо на пару шагов отставал от спутницы, следя за каждым ее движением и любуясь ею. Вот она резко останавливается, опускается на колени.
- Кис-кис-кис! Киса… - тоненький писк в ответ. Чуть погодя на тротуар вышел дымчатый котенок. – Иди сюда, малыш.
Вот он сидит у нее на руках.
- А ему нравится у тебя на руках, – молчание, улыбка. Гриммджо почувствовал зависть. – Мне бы тоже понравилось.
Орихимэ смущается игривого взгляда арранкара.
- Пошли домой.
- Пошли.
Орихимэ улыбается: как обыденно прозвучали эти фразы.

***
- Он хочет кушать. Сейчас, я принесу молоко, – девушка выпорхнула из комнаты.
Возня на кухне. Заинтересовавшись, Гриммджо следует за ней. Маленький серый комочек усердно лакал белую жидкость, напрягая хвост-морковку.
- Я тоже хочу молоко.
Орихимэ тепло улыбается, протягивая стакан.
- Вкуснее чая.
«Опять она смеется. Пусть радуется».
Резкий стук в дверь прерывает мысли арранкара, он напрягается, Иноуэ кладет свою руку ему на плечо.
- Татсуки-тян пришла. Прошу тебя, сиди тихо. Я ей ничего не скажу… - она прерывается, столкнувшись с холодным жестким колким взглядом. – Пожалуйста…
- Валяй, - безразлично отозвался Шестой. Он замер у окна, скрестив руки на груди.
Скрип двери.
- Иноуэ! Это ты! Наконец-то я тебя чувствую, я думала, никогда тебя больше не увижу!
- Татсуки-тян, со мной все в порядке, извини меня, пожалуйста, что заставила тебя волноваться. По-другому я не могла. Тем более, Татсуки-тян, мы с тобой уже несколько раз виделись после моего возвращения, – легкий упрек в голосе.
Виноватый незнакомый смех.
- Я все еще не верю своим глазам, прости.
Шаги все ближе к комнате.
- Вот, я принесла тебе нормальную еду. Здесь суп. Мама приготовила для тебя, Орихимэ.
Вот они вошли в комнату. Коротковолосая стройная брюнетка с улыбкой протягивает хозяйке кастрюлю. И тут произошло то, чего никто не ожидал: Татсуки уставилась на Гриммджо, улыбка исчезла, в глазах появилась озабоченность и страх.
- Иноуэ, убегай!
Крик, стук, неразбериха.
- Сантен Кессюн!
Теплый золотой свет остановил время. По разные стороны от щита-треугольника – разъяренный дикий арранкар и напрягшаяся хмурая девушка в спортивном костюме.
- Ах, ты… - Орихимэ прервала разозлившегося Гриммджо, ласково прикоснувшись ладонью к его щеке. Рука дрожала. Голубые глаза округлились. Но ее руку он не отвел.
- Тише! Позволь, Татсуки-тян, я все объясню. А сначала – успокойся, Гриммджо. Позвольте вас познакомить. Гриммджо, это Татсуки-тян, моя лучшая подруга, я тебе про нее рассказывала. Татсуки-тян, это Гриммджо-кун, мой… мой молодой человек.
Тишина. Теперь была очередь округляться карим глазам. Арранкар же так и стоял, замерев, чувствуя теплую ладонь на лице.
- Иноуэ, он же опасен! – внимательный взгляд подруги прошелся по костяной маске, короткой расстегнутой белой куртке, задержавшись на ужасающей сквозной дыре на животе. – Я видела его раньше, - шепотом произнесла девушка, Сеста удивленно на нее посмотрел. – Он бегал с Ичиго по городу и они, кажется, сражались… а потом ты пропала. Это он виноват? Что он с тобой сделал?!
Она напряглась, приняв боевую стойку. Гриммджо загоготал.
- Это не твое дело, девка!
- Татсуки-тян, я по своей воле пошла в его мир. Пожалуйста, пойми меня. Хотя бы попытайся…
Татсуки с грустью смотрит на подругу.
- Я тебе не верю. А как же Ичиго, Орихимэ? Ты же его любишь, или я не права?
- Нет, я люблю его! – Иноуэ неумело обнимает арранкара. – Я сбежала с ним в его мир, но Куросаки-кун вернул меня. А теперь у меня появилось немного времени побыть с ним до приезда Куросаки-куна. Пожалуйста, верь мне. Ты же не пойдешь против меня, Татсуки-тян? Не говори никому, прошу тебя, иначе страдать будут все.
Татсуки молчала. Гриммджо облокотился о стену, скрестив руки на груди.
- Хорошо. Но только ради тебя, Орихимэ. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я зайду в другой раз, не буду мешать влюбленным, – последнее слово явно было произнесено с сарказмом. – Пока!
Повернувшись, Татсуки быстро выбежала из дома. Гриммджо напрягся, готовый последовать за ней, но остановился: Иноуэ поспешно обняла его со спины.
- Она никому не скажет. Она меня не предаст. То, что она смогла тебя увидеть, шокировало даже меня. Но она все равно сдержит данное мне слово. Пожалуйста, Гриммджо…
Он повернулся, взял ее за руки.
- Молодой человек? Ты – любишь? Меня?! Ну и фантазия у тебя, цыпа. Может, продолжим игру, а?
Иноуэ с отчаяньем смотрит в голубые глаза, не в силах вырваться из его цепких рук. Нежных и уверенных. Его взгляд гипнотизировал. Она не могла оторваться от него, да и не хотела этого.
- Ладно, ладно, я отхожу, только потуши свои фонарики, а то мне становится не по себе, когда ты так смотришь, – он передернул плечами, с неохотой освобождая девушку из кольца своих рук.
- Значит, любишь этого рыжего? Расскажи мне про любовь, Орихимэ. – впервые он назвал ее по имени.
Долгий усталый вздох. Иноуэ стало грустно. Она молчала. За окном пели птицы. Сеста ничего не говорил: он ждал.
- Да… люблю. Я остро переживаю, когда ему больно, я чувствую его настроение, но не могу сделать его жизнь лучше. Я даже защитить его не могу, не то, что подбодрить… Я завидую Кучики-сан, она может одной фразой улучшить его настроение, наставить на путь истинный, и от того, что я ей завидую, мне становится только хуже. Они мои друзья, и все эти мысли вводят меня в замешательство. Я ненавижу себя в такие моменты… вот, как сейчас.
По ее щекам текли слезы.
- Не понимаю…
- Ты хоть знаешь, что такое – любить кого-то? Любить безответно…
- Не мели чушь! Я люблю только битвы. И свои победы.
- Жаль… выходит, ты не знаешь, что значит ждать нежности от любимого человека – и не находить ее. Сгорать от желания увидеть любимое лицо – и не иметь такой возможности. Хотеть услышать голос и… - Орихимэ дрожащей рукой прикрывает глаза. – Наверно, моя любовь к Куросаки-куну больше похожа на наваждение. Одержимость.
- В самом деле? – мягко поинтересовался Гриммджо.
- Да, - тихо выдохнула она. «Да я с ума сошла! Стою здесь, дрожу и раскрываю свое сердце этому непредсказуемому типу…»
Она не могла понять, почему он так внимательно смотрит на нее. Где смешки? Издевательства? Тишина стала невыносимой: она повернулась чтобы выйти из комнаты, но он ее остановил, и, прежде чем Орихимэ поняла его намерения, он обнял ее и прильнул к ее губам в настойчивом и страстном поцелуе.
Вначале она пыталась сопротивляться, колотя его кулаками, но Гриммджо только сильнее прижал ее к себе, нежно обнимая. Его пальцы ласкали ее спину, и Орихимэ выгнулась в его объятиях. Дерзкие и настойчивые губы арранкара терзали ее в приятной пытке до тех пор, пока она не обмякла в его руках. Его поцелуй оказался настолько приятным и захватывающим, что от нахлынувших ощущений у Орихимэ закружилась голова. Желая продлить чудесные мгновения, она провела ладонью по его разгоряченной коже, остановившись на груди и чувствуя, как нарастает его желание. Орихимэ обняла его за плечи и, закрыв глаза, отдалась во власть его жарких пьянящих поцелуев. Он целовал ее долго, с упоением, его руки нежно скользнули по ее плечам, шее, пока не запутались в мягких волосах. Она таяла в его объятиях.
Вдруг он поднял голову и ласково провел пальцем по ее щеке.
- Любишь ли ты его на самом деле? После того, как я увидел твою реакцию на мои действия, у меня закрались сомнения насчет этой любви. – тихо проговорил Гриммджо.
- Да как… - Орихимэ задохнулась от негодования, а он с насмешкой глядел на ее пылающее лицо и дрожащие губы. Потом он снял ее руку со своей груди, поднес к губам и поцеловал.
- Если я не ошибаюсь, тебе пора спать.

***
На улице было темно. «Как?» - подумала девушка, она была в замешательстве. Она не могла поверить в то, что сейчас произошло. Орихимэ даже представить не могла, что враг будет ее целовать, а она не окажет ему сопротивления. Он открыл ей мир, о котором она даже не представляла. «Зачем он это сделал? - думала Иноуэ, лежа в ночной тишине и невидящим взглядом смотря в потолок, - он заставил меня сомневаться в моей любви к Куросаки-куну. Как он мог? Почему?» Орихимэ чувствовала, как ее мир распадается на тысячу осколков. Гриммджо был в соседней комнате, оттуда не раздавалось ни звука. Орихимэ знала, что, не остановись он, она бы и не подумала об этом. Ее сердце было в смятении. По щекам покатились слезы. Быстро, все быстрее. Они быстрыми червячками заползали через виски под волосы, оставляя прохладные дорожки. Она не могла уснуть, чувствуя его присутствие, и это чувство заставляло ее сердце биться быстрее. Иноуэ напряглась: послышались тихие шаги.
- Не бойся… - шепнул он, опускаясь на колени и наклоняясь к ней, - своих чувств.
Он прилег рядом с ней. Медленно и осторожно. Девушка дернулась, но он прижал ее к полу движением не грубым, но сильным и решительным.
- Теперь я понял свои чувства к тебе, ты сама мне их описала. Спасибо. Это наваждение. Одержимость, - он мягко положил ей палец на губы. Это было ни к чему: ошеломленная девушка не могла бы извлечь ни звука, даже если бы сильно захотела. Но она не хотела. Тишина скрывала страх, стыд… и желание.
- Не бойся, – нежно повторил арранкар прямо в ухо, облизнув его мочку. Он завел ее левую руку вверх, прижал ближе к себе, стараясь отвести другую руку, которой она тщетно пыталась поправить подол своей ночной рубашки. Орихимэ задрожала от прикосновения жесткой руки, почувствовала его горячее дыхание у себя на груди, настойчивые мягкие губы. У нее перехватило дыхание, девушка глухо застонала.
- Дорогая Орихимэ… - нежный шепот, – ты больше не будешь любить безответно.
По ее щекам катились слезы.
- Да.

***
Орихимэ проснулась на заре. Осторожно выскользнула из-под одеяла, чтобы не разбудить спящего Гриммджо. После недолгого колебания она наклонилась, заботливо его укрыла, нежно поцеловав в торчащие волосы. Гриммджо замурлыкал сквозь сон. Орихимэ улыбнулась сквозь слезы.
Она уже не была одинока.

вторая часть

ЧАСТЬ II
«Спит... Разве арранкары спят?» - думала девушка, сидя неподалеку от лежащего на животе мужчины со странными голубыми волосами. Иноуэ медленно рассматривала его обнаженный торс, изгибы рук, плечи, стараясь запомнить каждую часть этого тела, тепло которого она все еще чувствовала на своих руках.
Ее взгляд остановился на полуприкрытой одеялом дыры Гриммджо. Глаза Иноуэ расширились от страха и ужаса. Она презирала себя за случившееся прошлой ночью, за свою слабость и податливость. Она его боялась, однако как же ей хотелось прильнуть к нему, отдав всю свою нежность.
Подавшись порыву, она протянула в его сторону руку, но тут же с непониманием ее опустила. Орихимэ глядела на свои дрожащие ладони, паника сдавила горло, она хотела лишь одного: подальше убежать из этого дома, от непонятного существа, от своих мыслей и вечных проблем. Вот она уже стоит в прихожей и хочет уйти прочь. Как только ее рука повернула ручку входной двери, другая, сильная и теплая, кольцом схватила ее за запястье.
- И куда это ты собралась? Бежишь от самой себя? От меня ведь не убежишь, ты прекрасно это знаешь.
Иноуэ не нашлась, что ответить. Подняв голову, она с удивлением распахнула ресницы: Гриммджо смотрел на нее, как ей показалось, с болью и заботой.
- Ты не спал, - еле слышно проговорила она. Глаза Гриммджо опасно сузились.
- Не значит ли это, моя дорогая, что ты хотела все-таки сбежать? От меня... Меня! - последнее слово арранкар выкрикнул с такой силой, что Иноуэ вжалась в стену, как будто та сможет ее защитить от стальной хватки, от дикого взгляда синих глаз.
Немного помолчав, Гриммджо повернулся и пошел обратно в комнату, Орихимэ стояла на месте.
- Иди... если сможешь, - услышала она спокойный голос. Сердце ее сжалось. Сможет ли она уйти сейчас? Ответ сама себе она не дала, зато быстро ответила на другой, более главный вопрос: она не хочет уходить.
Словно зачарованная, она пошла за ним, остановившись в паре шагов. Гриммджо потянул руку и погладил ее по щеке. Прикосновение было еле заметным, но Орихимэ как будто током поразило. От нежности в его глазах у нее защемило в груди. Ей показалось, что внутри нее затрепетали бабочки, разнося приятную дрожь по всему телу. «Где же цветы, что притягивают их?» - рассеянно думала Орихимэ. Он уже обнимал ее, гладя по голове и шепча что-то. Она не расслышала. Даже не пыталась.
- Цветы, - тихо повторила она свою мысль.
- Цветы любви? - спросил Гриммджо. Орихимэ с удивлением посмотрела на него. И он впервые улыбнулся ей доброй искренней улыбкой. Девушка была ошарашена внезапной переменой, но виновато улыбнулась в ответ.
- Чего ты хочешь? - Гриммджо нарушил тишину. - Я все для тебя сделаю.
Иноуэ молча смотрела на арранкара.
- Хочу выйти из этого дома, - Иноуэ помолчала, потом добавила — из этого города. С тобой.
И опять он наградил ее своей новой улыбкой.
- Ну, если только со мной, я согласен!
Орихимэ радостно улыбнулась.

***
Летнее полуденное солнце палило, асфальт был настолько нагретым, что Орихимэ не слышала собственных шагов — ноги мягко ступали по тротуару, оставляя цепочку маленьких аккуратных следов. На улице было пустынно, и это успокаивало тревожные мысли девушки: она переживала за жителей города, которые, сами того не подозревая, могли бы стать жертвой необузданного дикого пустого. «Наверно, любой здравомыслящий человек сейчас либо за городом наслаждается природой, либо прячется дома от беспощадной жары» - подумала Иноуэ, устало вздохнув. Действительно, жара была невыносима: положение усугубляло отсутствие ветра. Город казался неживым, покинутым; пыль стояла в воздухе, образуя желтовато-бурую дымку вдали.
Гриммджо бесшумно шел чуть позади Орихимэ, любуясь ею; стройная девушка неторопливо шла вперед, собранные в высокий хвост волосы покачивались в такт ее легкой походке. Даже массивная сумка, перекинутая через плечо, не лишала девушку той воздушности, которая так нравилась арранкару. Чем дольше он смотрел на Орихимэ, тем ощутимее разливалось тепло у него в груди: ему вдруг захотелось подойти к ней, прижать к себе, чувствуя ее волнение. Гриммджо разозлился на себя за внезапный приступ нежности, не свойственный ему, одним прыжком догнал спокойную Иноуэ и раздраженно сказал:
- Таким темпом мы далеко не уйдем. Куда ты вообще меня ведешь? Я сейчас сдохну от жары!
- Я хочу показать тебе место, которое мне очень нравится. Я хочу выйти на природу.
Она подняла голову и посмотрела на прищуренного арранкара.
- Ладно. Долго нам еще идти?
- Как дойдем до того места, - Орихимэ указала ладонью на мост, теряющийся вдалеке, - пойдем против течения реки до той горы и поднимемся на нее. Там очень красиво...
Не успела она договорить, как Сеста подхватил ее на руки и прижал к себе.
- Сейчас будет ветерок. Держись крепче.
И они помчались. Орихимэ захлестывал восторг от такого быстрого передвижения: сонидо арранкара смазывало остающиеся позади дома, деревья, ветер свистел в ушах; они поднялись выше, Гриммджо прыгал с крыши на крышу, Орихимэ прижималась к нему всем телом, наслаждаясь этой близостью. Вот движение остановилось, Иноуэ огляделась: они находились на той самой горе, о которой она упоминала, на яркой зеленой поляне, залитой солнцем. Вдалеке бушевали вековые гиганты, принося приятный освежающий ветерок, ближе к поляне лес редел, оголяя совсем молоденькие деревья, еле доходящие до пояса.
- Мы правильно прибыли? - Гриммджо улыбнулся, даже не думая выпускать девушку из кольца своих рук.
- Да... Только давай подойдем ближе к краю, к тому дереву.
- Как пожелаешь...
Теперь арранкар медленно пошел в указанном направлении с Орихимэ на руках. Дойдя до края поляны. Он остановился в нескольких шагах от обрыва и нехотя поставил девушку на ноги. Перед ним открылась потрясающая картина: внизу петляла величественная река, вода в ней была настолько чистой, что даже свысока Гриммджо без труда увидел, как маленькие рыбки проплывают мимо камней, что на дне, то выплывая на самую поверхность, то теряясь среди водорослей. На краю поляны росла сосна, по-хозяйски раскинув паутину корней. Гриммджо долго смотрел сквозь ее ветви на чистое голубое небо, на размытый вдали горизонт.
- Ни разу не видел такого. Я очень редко бывал в твоем мире, никогда не обращал внимания, насколько он красив.
Арранкар повернулся к Орихимэ, которая уже сидела на коврике, организовав небольшой пикник, и робко улыбалась. Солнце весело играло лучами, запутавшись в ее волосах.
- Я люблю это место. Здесь можно остаться наедине с собой… Течение реки, крики птиц, шелест ветра – все это меня успокаивает. Я рада, что тебе понравилось.
Гриммджо смотрел вдаль и молчал. Орихимэ продолжила:
- Знаешь, когда я была маленькой, я мечтала залезть на верхушку дерева и увидеть всю округу с такой высоты… чтобы было страшно, чтобы подо мной ничего не было. – Иноуэ тихо засмеялась.
Сеста все так же стоял и слушал этот тихий приятный голос, от которого в груди разливалось непонятное ему тепло.
- Но я никогда не могла это сделать… Какой была трусихой, такой до сих пор и остаюсь.
- Не говори ерунды! – Он подошел к девушке, потянул ее за руку, заставив встать. На глаза арранкару попались две чашки, одна из которых была наполнена, по мнению Гриммджо, зеленым чаем. Он взял непустую чашку и пригубил: он оказался прав, жидкость приятной прохладой утолила его жажду.
Он повел Орихимэ к самому обрыву. Здесь ветер дул сильнее, как будто напоминал присутствующим о своей стихийной природе.
- Ты очень смелая женщина, Орихимэ. Я все еще удивлен твоей самоотверженностью. Нет, ты не трусиха…
Гриммджо стоял сзади девушки, одной рукой держа ее за плечо, а другой поглаживал ее ладонь.
- Как трусиха может спокойной стоять на такой горе и бесстрастно смотреть вниз? – Гриммджо хмыкнул, чуть постояв в тишине, и вдруг радостно сказал: - Я кое-что придумал!
Он издал сдавленный смешок и крепко обнял Орихимэ. От быстрого движения у нее закружилась голова, поэтому она не сразу поняла, где находится. Как только девушка почувствовала запах хвои, смешанный с ароматом древесины и смолы, и не ощутила под ногами опоры, она судорожно обхватила руками ствол сосны и огляделась. Ее ожидания и мечты оправдались. С этой высоты все выглядело по-сказочному красиво, сама же Орихимэ ощущала себя песчинкой в этом огромном прекрасном мире. На глаза навернулись слезы. Гриммджо сидел рядом и поддерживал ее.
- Спасибо, Гриммджо, ты показал мне такую красоту… Я сама не смогла бы это сделать.
- Угу.
Они молча сидели какое-то время, каждый думал о своем, молчание устраивало обоих. Вдруг арранкар крепко обнял девушку и быстро чмокнул в щеку. Орихимэ с тревогой посмотрела в ясные голубые глаза и утонула в них, ее лицо выражало смесь удивления, смущения и тревоги. Гриммджо не мог больше терпеть этот взгляд, он злился на себя за проявления своих чувств.
- С меня хватит! Не смотри так на меня!
Он ловко спрыгнул с дерева и поднял голову вверх. Девушка опять обняла сосну.
- Хватит там сидеть, посмотрела на красоты и хватит. Прыгай сюда! Я помогу тебе спуститься. – Сеста раскинул руки, готовый поймать девушку.
Орихимэ заерзала на ветке:
- Я смогу сама.
- Да ну? – Гриммджо недоверчиво выгнул одну бровь и скрестил руки на груди, встав в позу наблюдателя.
Иноуэ нелепо повернулась сначала в одну сторону, потом в другую, дернулась, теряя равновесие, и только крепче обняла сосну, задумавшись. Все время, пока она размышляла, Гриммджо с озорством на нее поглядывал. Он видел признаки интенсивного мыслительного процесса, но о сути его мог лишь догадываться. Наконец, Иноуэ подняла голову и с достоинством произнесла:
- Ладно. Я принимаю твою помощь.
Не удержавшись, Гриммджо от души рассмеялся.
- Спасибо, детка!
- Что я такого сказала?
- Нет, ничего такого… Просто твой тон… Ты словно делаешь мне великое одолжение.
Иноуэ вновь зарделась от смущения. Заметив это, арранкар залился смехом сильнее прежнего. Глядя на него, Орихимэ сначала хмурилась, потом уголки губ дрогнули и поползли вверх, будто сами собой, а еще через мгновение она тоже рассмеялась. Ей вдруг стало так легко, как будто с плеч свалилась тяжелая ноша. Гриммджо с удовольствием помог ей спуститься.
Он все еще держал ее в своих руках, когда их взгляды встретились. Очень близко. Гриммджо смотрел на нее внимательно и серьезно. Этот взгляд как-то не сочетался с происходящим ранее веселым разговором. Глядя на него, Орихимэ почувствовала, как ее охватило странное волнение. Оно не было похоже на те эмоции, которые она испытывала, скажем, когда видела Ичиго. Равно как и другие переживания. Однако Иноуэ не сомневалась, что этот тайный трепет предваряет нечто важное, какую-то судьбоносную перемену, предчувствие, которым наполняло ее душу тем больше, чем дольше она смотрела в его глаза.
Вместе с тем Орихимэ видела, что и он не остался равнодушным к чему-то незримому, что происходило сейчас между ними. К той неподвластной пониманию алхимии, результатом действия которой стало появление паутинки, соткавшейся в воздухе из их личных энергий. Все это Орихимэ отметила лишь краем сознания, так как на главном плане ее восприятия был тот факт, что он все еще держал ее в своих руках. Прерывисто вздохнув, она облизнула губы. Заметив это, Гриммджо кашлянул, не без сожаления отпустил ее и отступил на пару шагов. Девушка все так же стояла и смотрела на него.
- Если будешь и дальше на меня так смотреть – зацелую! – выкрикнул угрозу арранкар. Иноуэ моргнула несколько раз, словно разгоняя чувственное марево. Щеки ее пылали.
- Ты такая красивая, когда краснеешь! – воскликнул он. Затем шагнул вперед и взял ее лицо в ладони. Гриммджо действовал, впрочем, как и всегда, по наитию. Ему вдруг сильно захотелось поцеловать ее, так что он просто сделал это, не особо надеясь на отклик. Но когда губы Иноуэ разомкнулись, его охватил трепет предвкушения. Ее сердце гулко стучало: арранкару показалось, что оно бьется прямо в его грудную клетку. И это порождало чудесное ощущение единства.
Поцелуй получился неожиданно долгим. Гриммджо ощущал вкус горьковатого чая, запах свежести и еще какой-то тонкий аромат, принадлежащий самой Орихимэ. Когда поцелуй закончился, девушка некоторое время сидела с закрытыми глазами.
- Ммм… - произнесла она, поднесла свою чашку к губам и замерла, распахнув пепельные глаза: сделать глоток не удалось.
- Сейчас налью, - сказал внимательно наблюдавший за ней Гриммджо. Орихимэ сразу же отпила несколько глотков. Арранкар улыбнулся и тоже хлебнул из своей чашки.
Они молча сидели рядом друг с другом, наслаждаясь этой легкой тишиной. Каждый перебирал в голове грустные мысли, и никто не хотел прерывать это молчание. Лицо Орихимэ выражало глубочайшую грусть, Гриммджо сидел и смотрел вдаль, хмуря серьезное лицо.
Орихимэ не понимала своего сердца: она должна быть безразлична к специфическому обаянию этого арранкара, убийцы, ведь между ними нет и никогда не будет ничего общего – кроме периода рабства, или служения, Айзену – но ничего не могла с собой поделать. Что-то невообразимо притягательное присутствовало в нем. «Что мне до него? – думала она, - А ему и вовсе нет до меня дела, как бы я ни уверяла себя в обратном». И ей стало так невыносимо грустно, что она испустила тихий долгий усталый выдох. На глаза навернулись слезы, превращая все окружающее в яркие размытые кляксы.
- Не надо лить слезы, - нарушил молчание Гриммджо, - бесполезная трата жидкости.
Орихимэ продолжала неподвижно сидеть. Сеста понял, что она набирается смелости для того, чтобы поделиться своими мыслями с ним. Оставаясь таким же хмурым, Гриммджо ждал. Наконец, послышался тихий мягкий голос:
- Не хочу, чтобы вы сражались. Не надо делать друг другу больно. Не хочу больше видеть кровь. Боль. Злобу. Ярость. Ненависть. Я устала. От всего. Я хочу спокойствия. Я хочу, чтобы все были счастливы. Не надо битв.
Чем дольше она говорила, тем больше лицо Сесты темнело, он становился более хмурым с каждым ее словом. Когда она замолчала, арранкар взорвался:
- Я его убью, слышишь?! Он меня раздражает своим существованием! Как вспомню его большие добрые глазенки, так и хочется их выколоть, чтобы больше так не смотрел! Да как он смеет! Герой! Добряк! Все замечает, все! А чувства близкого человека не видит! Зачем ему такие глаза? Ненавижу! Убью!
Гриммджо сорвался на крик, но вдруг резко замолчал, ошеломленный. Его удивление в глазах сменилось на дикий восторг, лицо озарила жуткая усмешка.
- Обещаю, ты не увидишь ни боль, ни злобу, ни кровь. Прощай!
Гриммджо исчез, как будто его здесь и не было. Орихимэ сидела, прижав ладони ко рту: она поняла, почему арранкар скрылся, она тоже почувствовала присутствие Ичиго.

***
- Ух ты! Как здесь классно! Какое необычное место! Дорога из Общества душ в мир людей не такая, как из Уэко Мундо. Здесь интереснее! Эй, Ичиго! Не игнорируй меня!
Высокая изящная девушка в белом кимоно догоняла рыжеволосого юношу в черном. Пара выглядела довольно странно: шинигами сопровождал необычную девушку. Она не была ни человеком, ни шинигами. По некоторым признакам можно было определить, что она – арранкар: ее голову накрывала белая маска с рогами, а на бедре позвякивали зеленые ножны меча.
- Почему мы бежим? За нами же не гонятся, – добавила она с сожалением, оглянувшись назад.
Ичиго с удивлением посмотрел на нее.
- Ты что, совсем сдурела, Нел?! Радуйся, что я помог тебе бежать от этого маньяка-ученого. Или хочешь жить в пробирке?
- Я хотела интересно провести время! Ячиру-тян так была добра ко мне. И вообще, если не брать в расчет этот сдвинутый 12 отряд, в Обществе Душ очень весело! Жаль, что я так мало времени там провела, - Нериель надула губки, - я не наигралась.
- Что?.. Ты меня поражаешь, - Ичиго хмыкнул.
Некоторое время они бежали молча, только хруст костей под ногами нарушал тишину. Нел бежала чуть позади, задумавшись о чем-то. Вдруг она повеселела и, ускорившись, с озорным смехом прыгнула на спину Ичиго. От неожиданности он покачнулся, остановился и истерично закричал:
- Нел, ты совсем обезумела? Чего творишь, ты, маленькая идиотка! Смерти моей захотела? Или самой жить надоело? Там же мой меч!
- Хе-хе… Не переживай, Ичиго. Просто Нэл очень скучно просто бежать. Так что, покатай меня, большая черепаха! У-хууу!
Никогда Ичиго не чувствовал себя так ужасно.
- Нел, ты же не маленькая, и к тому же… Ай!
Договорить она ему не дала, неожиданно укусив парня за ухо, а после добавила:
- Только посмей сказать даме, что она тяжелая! Уж я научу тебя с девушками обращаться, если не хочешь увидеть мой резурексион еще раз. – Нериель хихикнула. Ичиго закатил глаза.
- Дааа… Ты – пример для подражания, благовоспитанная босоногая сеньорита верхом на мужской спине.
На этот раз он получил сильный далеко не женский удар ребром ладони в плечо. Ичиго взвыл от боли, но промолчал. На его лице сияла теплая улыбка.
- И вообще, лучше бы было тебе попасть сразу в Уэко Мундо. Вдруг нас там уже ждут, с той стороны.
- Я не смогла открыть там гарганту, ты это сам видел.
- Ладно. Надо отдать должное Бьякуе. Если бы не он, я даже боюсь представить, чем бы все закончилось.
Некоторое время они бежали молча.
- Ммм… - сказала чуть погодя девушка, - Ичиго, я тебя прошу, обрати внимание на чувства Иноуэ. Не мучай человека.
Ичиго промолчал в ответ.
Наконец, темный душный проход заканчивался, парочка отчетливо видела яркое белое пятно вдали, и чем больше оно становилось, тем больше Ичиго чувствовал прилив сил.
«Вот она, долгожданная свежесть!» - подумал Ичиго, зажмурившись от яркого солнца. Радость была недолгой: они появились в открытом небе. Падение было недолгое, но ощутимое, эффект усиливала сидящая верхом на Ичиго Нел.
- Ух ты! Первый раз я в этом мире! Как здесь классно! Ярко… Эй, Ичиго, никогда бы не подумала, что здесь так живо кругом. Ичиго, мне надо быстрее вернуться в Уэко Мундо. Пеше и Дондочака соскучились… Как ты думаешь, Ичиго, они соскучились? Ичиго? Почему ты молчишь? Ичиго?
- Может быть, слезешь уже с меня?
Ичиго лежал на животе, Нел удобно расположилась на его спине. Зеленоволосая девушка звонко рассмеялась и встала на ноги, протянула руку и помогла подняться шинигами.
- Извини, просто мне так захотелось. Может, поиграем напоследок? – Нел с озорством подмигнула юноше.
- Хех… поиграем… наигрался я уже. – Парень нервно хихикнул, его правый глаз непроизвольно дернулся.
Вдруг воздух потяжелел, глаза Ичиго с ужасом расширились, Нел присела, готовая к атаке, рука ее уже лежала на рукояти меча.

***
- Давно не виделись, Куросаки! Извините, что помешал. – Гриммджо хмыкнул и с интересом осмотрел необычную парочку.
Словно кошка на охоте, Нел пригнулась, готовая к атаке, не сводя настороженного взгляда с Сесты.
- Гриммджо! Зачем ты сюда пришел? Уже все кончено!
- Ха! Пока ты жив, ничего не кончено!
Гриммджо молниеносно подскочил к шинигами, занеся меч в ударе. Ичиго инстинктивно защитился, звон металла заглушил дикий смех арранкара.
- Я думал, мы все решили там, в Уэко Мундо. Разве я тебя не победил? – Ичиго отражал неистовые атаки Сесты, не понимая, что вообще происходит. Он не хотел с ним сражаться. Не смотря на произошедшее ранее, он симпотизировал этому беззаботному стихийному пустому. Гриммджо отпрыгнул от Куросаки, улыбнулся и свободной рукой откинул волосы со лба.
- Я тебя не понимаю. Победа может быть только тогда, когда противник будет мертв! И вообще, хватит трепаться, я и без этого тебя слишком долго здесь ждал, – Гриммджо на мгновение задумался и усмехнулся своим мыслям, голубые глаза хитро сузились, - мне, конечно, было весело с рыженькой цыпой, но все же…
Сказанное достигло желаемого результата: Ичиго мгновенно оказался рядом с арранкаром. Лезвие огромного меча в опасной близости сверкало около счастливого лица Гриммджо, в его глазах плясали голубые огоньки.
- Что ты сделал с ней?! Где она? Я тебя не прощу!
Теперь пришел черед защищаться от агрессивных ударов аранкару. Он делал это с легкостью, лицо его излучало восторг.
- Вот так гораздо лучше! Тебя всегда надо расшевеливать, шинигами. Но результат просто офигенный!
Нел в замешательстве стояла на земле и смотрела вверх, на Ичиго и Гриммджо. Волнение, страх, удивление, беспокойство – чувства девушки смешались, она не знала, что именно сейчас ей нужно предпринять. Она не хотела помогать ни арранкару, ни шинигами. Но и в стороне стоять не входило в ее планы, надо было что-то предпринять.
Из оцепенения ее вывела горяча кровь, брызнувшая на щеку. Нел пыталась понять, кто именно ранен, но не могла разобрать, кто есть кто: слишком быстро соперники двигались. Она почувствовала, что Ичиго надел маску: все серьезно, как никогда. Вдруг они замерли, Нел, воспользовавшись этим, сфокусировала взгляд на Ичиго: у шинигами была рассечена рука, вязкая кровь размеренно сочилась из раны; белая куртка Гриммджо уже имела алые отметины, но, не смотря на это, Нел не могла определить, ранен ли он. Она услышала тихий спокойный голос Ичиго:
- Нел, пожалуйста, окажи мне услугу: найди Иноуэ. Я хочу убедиться, что она в безопасности и что с ней все в порядке.
- Хорошо.
Нел, повернувшись спиной к ним, пошла прочь. Спустя некоторое время она остановилась, повернулась и взглянула на шинигами и арранкара: схватка продолжалась. С грустью она вздохнула, поправила выбившуюся прядь, стерла ладонью кровь с лица и поспешила выполнить поручение.

***
Долго искать Нериель Иноуэ не пришлось: она превосходно чувствовала духовную силу, а Орихимэ находилась поблизости, на той самой поляне, где ее оставил Гриммджо. Нел появилась неожиданно. Орихимэ подняла глаза, полные слез, на босоногую девушку-арранкара в белом кимоно с мечом на поясе.
- Нел-сан…
- Все будет хорошо, - Нел присела рядом и погладила Иноуэ по голове, - главное то, что Сеста тебе ничего не сделал и ты в полном порядке. Это придаст уверенности Ичиго.
Орихимэ судорожно схватила Нел за руки и с жаром произнесла:
- Я не хочу, чтобы они сражались! Не надо этого делать, надо их остановить. И я попытаюсь это сделать, чего бы мне это не стоило. Мне нечего терять. – Иноуэ решительно посмотрела в тревожные темные глаза. Нел улыбнулась в ответ.
- Я тебе помогу, Орихимэ. Ичиго дорог для меня, он не должен страдать. Гриммджо должен жить, просто обязан вернуться в Уэко Мундо со мной. Тот факт, что он выжил, о многом говорит. Случайностей не бывает, Орихимэ. Поэтому вытри слезы и пошли со мной. Мы их остановим и без таких радикальных способов, какой ты предложила.
Нел встала, потянула за собой Орихимэ, и они пошли; усилившийся ветер развевал их длинные волосы и придавал уверенности действиям. Таким способом они много не прошли: Нел, не выдержав медленного бега, с помощью сонидо доставила их в место, где воздух был пропитан кровью и тревогой. Даже дышать было тяжело, пыль застилала глаза. Перед Орихимэ открылась ужасная картина: поваленные деревья, острые камни хаотично разбросаны на открытом пространстве. Вокруг все потемнело: небо застелила туча. И среди этого хаоса стоят они, два близких существа. Теперь она знала, что они оба для нее много значат. Сердце разрывалось от боли, в глазах предательски защипало. Ичиго тяжело дышал, опираясь на Зангетсу, его рука дрожала, с губ стекала струйка крови, но глаза внимательно смотрели вперед, на соперника. Гриммджо стоял неподалеку, окровавленный, но счастливый: ухмылка не сходила с его лица.
- Хватит! Остановитесь! – Иноуэ со всех ног бросилась к ним, но Нел успела ухватить ее за плечи. Ичиго покосился на девушек и улыбнулся.
- Я рад, что с тобой все в порядке, Иноуэ. Спасибо, что беспокоишься за меня, но это ни к чему. Не подходи. Мы завершим все одним ударом. Так, Гриммджо? Я не проиграю этот бой, как и тогда.
Ичиго сконцентрировался и направил свой меч в сторону арранкара. Гриммджо самодовольно усмехнулся и сделал то же самое.
- Если хочешь один удар, ты его получишь! Но не будь таким самоуверенным, шинигами!– Сеста сорвался на крик.
Пыль, не успев осесть, снова поднялась, создав завесу. Нел потеряла из виду всех: и Ичиго, и Гриммджо, и Орихимэ. От выброса духовной энергии Нел пригнулась, как будто бы защищаясь от взрыва. Кожей она почувствовала холодные крупные капли: пошел дождь. Пыль осела, ее глаза расширились от удивления. Ичиго был гораздо ближе к Гриммджо, и недоуменно смотрел на соперника. Точнее, на Орихимэ, которая стояла около арранкара, их отделял от Ичиго солнечный треугольный щит.
- Что ты делаешь Иноуэ?! Отойди от него!
- Нет, я не уйду. Если хотите продолжить, убейте меня, чтобы я вам не мешала. Либо ты, Куросаки-кун, либо ты, - Иноуэ робко подняла глаза на недвижимого пустого, - Гриммджо.
Серые глаза смотрели решительно. Никто не произносил ни слова, и только дождь тяжелыми каплями барабанил по земле. Молчание было недолгим: Гриммджо убрал меч и улыбнулся.
- Нет, детка, я не буду этого делать. Рыжий не стоит того.
Солнце вновь засветило, однако дождь не прекратился. Карие глаза шинигами в удивлении округлились, а через мгновение прищурились. Ичиго молча убрал свой меч. Раздался треск, все инстинктивно обернулсиь: Нел открыла гарганту и поманила пальцем Гриммджо, сказав:
- Король должен вернуться в свои земли. Пошли, Сеста, нам здесь делать нечего, - белая фигура шагнула во тьму и замерла в ожидании. Гриммджо не заставил себя ждать.
- Что ж, прощай… - он повернулся и быстро зашагал в гарганте. Но потом вдруг остановился. Пару секунд постояв неподвижно, Гриммджо порывисто обернулся и, не смотря на ранения, мгновенно оказался рядом с Орихимэ.
- Иноуэ! – прокричал Ичиго, но напрасно: никто на него не обратил внимания.
Орихимэ уже успела сделать шаг в сторону арранкара. Он заключил ее в объятия, крепко прижав к груди, затем взял маленькое мокрое лицо в ладони и принялся покрывать его частыми горячими поцелуями. И, наконец, прильнул к губам. Орихимэ отчаянно отвечала на поцелуй, имеющий вкус крови, - соленый нежный поцелуй. И завершился он так же резко, как начался. Гриммджо зашагал прочь. Она смотрела на него все это время, даже когда он показал Ичиго неприличный жест, она видела поворот головы, грустный взгляд небесных глаз, она следила, как гарганта, скрывая его спину, захлопывается. В глазах стояли слезы, в душе – пустота.

***
- Вот и вся история, - завершила Орихимэ невеселый, но правдивый рассказ о всех своих злоключениях и радостях, о правде и лжи.
Она сидела дома у Татсуки. Прошло уже около месяца с тех пор, как Гриммджо и Нериель вернулись в Уэко Мундо. Орихимэ стала относиться с Ичиго более равнодушно, скорее, она была внимательна к нему как к другу. Он ни разу не обсудил с ней случившееся, как будто ничего и не было, и Иноуэ была благодарна ему за это. Не смотря на то, что она все рассказала Татсуки, легче не становилось. Ее не покидало ощущение скованности: будто на ее тело надели тяжелые доспехи, а они ей маловаты, они ее душат. Тревога не давала успокоиться, забыться.
- Орихимэ! – звонкий бодрый голос подруги вывел девушку из забыться. – Я очень польщена тем, что ты решилась открыться мне; хоть это невероятно и абсурдно, я верю тебе. И поэтому позволь дать тебе совет: делай то, что считаешь нужным. Не сомневайся в себе и своих друзьях. Все будет хорошо!
Иноуэ с теплотой и благодарностью улыбнулась подруге.
- Да.

***
Сон принес Орихимэ успокоение, но, проснувшись среди ночи и едва открыв глаза, она тут же крепко зажмурилась, словно пытаясь вновь нырнуть в спасительное забытье. К сожалению, уловка не удалась, и ей пришлось предстать перед малоутешительной реальностью: наяву она, как и прежде, одна. Девушка медленно встала, подошла к окну и открыла его. Ее не покидало странное ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Иноуэ окинула взглядом улицу. И ночь какая-то странная. На темном небе медленно расходятся таинственные седые облака, оголяя громадную жемчужную луну. Девушке кажется, что ночное светило как будто набирает силу, ярче и ярче озаряя крыши домов, пустынные тротуары улицы. И все кругом выглядит странно в своем ночном существовании, отрешенном от всего человеческого. Еще странно потому, что будто первый раз Орихимэ видит весь этот лунный ночной мир. Она грустно улыбнулась.
Волосы девушки растрепал ночной свежий ветер, она услышала кашель, нарочито громкие шаги и быстро отвернулась от окна, напряженно глядя на дверь. Некоторое время дверь оставалась приоткрытой, потом распахнулась шире. Орихимэ сделала несколько шагов, не веря своим глазам: на пороге стоял Гриммджо. Она смотрела на него, прижав к груди нервно сжатый кулак. Гриммджо отвечал взглядом, в котором отражалось множество смешанных эмоций – детский восторг, радость встречи, затаенная боль и что-то еще…
- Гриммджо! – его имя само вырвалось из уст Орихимэ, нарушив колкую тишь.
Ее голос заставил арранкара дернуться: он подошел к девушке и порывисто ее обнял. Дыхание его было сбивчивым, а руки дрожали.
- Прости меня, дорогая! Прости, что я так грубо ворвался в твой мир, прости за то, что я нарушил твое спокойствие, прости меня за те гадости, что пришлось стерпеть!
Иноуэ была ошарашена.
- Я места себе не находил, зная, что не увижу тебя! С того дня я только о тебе и думаю!
Он обнимал, крепко держа ее, зарывшись лицом в ее волосы и наслаждаясь их приятным ароматом, кружащим голову.
- Гриммджо… - прошептала Орихимэ, оглушенная ударами собственного сердца, готового выскочить из груди. Ее маленькие ручки осторожно легли на плечи арранкара.
- Дорогая Орихимэ, я... - Гриммджо закусил губу, - я люблю тебя…
Последние слова он прошептал почти одними губами, ярко-голубые глаза тревожно смотрели на девушку. Орихимэ ахнула. Затем подняла глаза, в которых искрилась влага. От избытка чувств она не могла произнести ни слова.
- Не согласна? – глаза Гриммджо расширились от страха.
- Не согласна с чем? – не поняла Иноуэ. – Что?
- Ты против? Против моего визита? Я пришел повидаться с тобой… я не хотел тебе говорить, что люблю… прости. Орихимэ, только убери этот обеспокоенный взгляд. Ты рада? – и опять тревожный ожиданием взгляд синих глаз.
- Да...
Он облегченно выдохнул и засмеялся, приподнял ее и закружил.
- Ты не представляешь, как я счастлив… - он остановился и поцеловал ее.
- Это ты не представляешь, - сказала Иноуэ, - ведь я тоже люблю тебя.
Он еще крепче обнял ее.
- Моя дорогая Орихимэ, спасибо тебе за то, что ты есть, единственная, моя. Мне кроме тебя никто не нужен! И этот рыжий… мне он теперь безразличен – пусть живет себе припеваючи, все равно я его победил. Теперь солнце светит только для меня! Я смотрю на это темное небо и чувствую себя самым счастливым человеком во Вселенной.